Мой сияющий тиран - Катерина Снежная

Разговор с мамой тоже пришелся как нельзя в тему. Я любила ее, но эти чувства ушли на дальний план интересов. В разговоре меня совсем не взволновало то, что она до сих пор здесь. Я подумала, что она сама не полетела из-за меня. Осталась в надежде на что-то? Я даже не спросила почему? Какой сегодня день?

Я не смогла вспомнить какое сегодня число. Подошла к тумбе, взяла в руки часы, щелкая в поиске календаря. С момента первого раза прошло два месяца. Мой последний шанс истек в ячейке аэропорта. А я ничего не чувствую. Ни о чем не сожалею. Ведь будь я таухуа, меня бы и на десяток раз не хватило, а я сбилась со счета собственных оргазмов.

Ну и ладно. Отбросила тревожную мысль, раздеваясь, заворачиваясь в простынь и подойдя к окну, уставилась на новый зверинец. Качели, беседку и живописные кусты убрали. Вместо них снова поставили клетки для животных и залили новый пруд для крокодилов. Повторяя старый образец. Я когда-то играла в таком. Помогала стареющему смотрителю. Мечтала о детях, семье, свободе.

Все глупость! Пустое. Когда рядом живой любящий мужчина, который не может надышаться тобой, остальное не нужно. Как дополнительные опции – могут быть, но они не главные. Только как приятное дополнение. Я впервые в жизни никуда не бегу, ни от кого не прячусь и никого не боюсь. Я абсолютно и бесповоротно счастлива. Разве не об этом я мечтала?

Стоило войти Велигору, я тут же бросилась к нему. Целуя суматошно, жадно, с благодарностью. Показывая всею собой, как соскучилась по нему, по телу, по ненасытности владеть мною. Я не видела больше ничего. Только его. Моего арктика!

Он устало вздохнул, двигаясь со мною в руках к кровати. Отвечая на поцелуи скорее вежливо, чем с намерением заняться любовью. Нужно было его воодушевить.

Я отбросила простыню, спускаясь лихорадочными поцелуями ниже по его шее, на грудь, затем на живот, распахивая домашний халат, залезая в штаны. Радостно выдохнула твердому члену. Застонала, обхватив его губами.

Сладкий мой.

Я стояла на коленях, упираясь руками в пол, прогибая спину. С наслаждением содрогаясь от близости, от сильных рук, скользящих по моей спине, удерживающих за талию.

– Зла-та!

Мое имя его хриплым голосом я осязала лаской по коже. Чувствуя, как готова сама кончить, от этих чмокающих движений губами по горячему стволу. От того, как течет смазка по внутренней стороне бедер. Как качается грудь в такт. Быстрее, сильнее, глубже. Судорога оргазма прошлась по моему телу, одновременно с его семяизвержением. Я облизнулась. Все мое лицо, рот, все было в семени. Это только разогрело во мне аппетит. Оттолкнулась немного назад и хлопнулась на голую попу на пол у ног моего повелителя. В животе разлилось теплое блаженство. Но не насыщенность. Тут же захотелось еще. Теперь по-другому.

Еще! Еще! Я хочу еще!

В поле зрения попалась Лея. Девушка стояла в дверях. Вероятно, шла за ним, так и оставшись смотреть на то, что произошло далее. Пальцами Велигор поймал меня за подбородок и притянул к себе.

– Послушай, мне нужно ехать. Когда вернусь, продолжим, вьяна.

Он встал и ушел в ванную.

Я осталась сидеть у кровати, наблюдая, как по щекам Леи текут горькие слезы. Она ревела. Дико ревновала. От боли она искусала нижнюю губу в кровь. Очевидно, ненавидела и одновременно завидовала мне.

– Лея, собери вещи, – приказал из ванной Велигор.

Та покорно прошла в гардеробную. Ширма отъехала в сторону, превращаясь в зеркальную, напоминая о прошлом. Вещи собраны.

Много лет назад. Я сидела там и смотрела на них, когда Велигор покрывал Лею. А теперь она смотрела, как я жадно сосу член моего мужчины, виляю задом, ползая на коленях в прочном безумии. Кончаю от того, что кончает он. Отдаю свою Ци. Позволяю цветку силы напитываться, расти в себе, подобно опухоли. И ничего иного, НИЧЕГО, не желаю!

Не хочу!

Когда они ушли, я осталась одна. Смотрела на гардеробную, как баран на новые ворота. В душе появилось сумрачное ощущение, круг замкнулся. Я дошла до ручки.

Прикрыла глаза, осознав, семя Велигора печет на лице. Кожа нежная, и то, что прилипло, раздражает. Я попала в ловушку. Край безумия близко, где-то совсем недалеко от меня. Рядом. Нетвердо встав на ноги, я прошла в ванную, умылась. Разглядывая отражение в зеркале.

Я Злата. Я вьяна. Я таухуа. Я дочь. Я врач. Я гэцул.

В гардеробной достала спрятанные месяц назад в старой одежде Велигора два набора швейных иголок. Взяла их из прачечной. Думала, не пригодятся. Все-таки не иголки для рефлексотерапии.

Легла на дорогой ковер. Мне придется действовать по схеме Фу-Си. Она будет влиять на все системы, как на единое целое. И лишь сердце будет защищенно. Белая энергетическая решетка ограждала его, берегла от чужеродного вторжения. Она же заставляла его биться в верном ритме. Именно по этой причине я до сих пор жива. Я расслабилась, глубоко втягивая внутрь воздух. Провела самодиагностику меридианов, всех связанных энергетических потоков. Голубая Ци разрослась, стала частью моей природы. Не слишком ли поздно?

Все системы в организме взаимосвязаны, и эта глубинная связь поражена. Я тыкала в нужные точки иглы, не обращая внимания на жжение. На то, как в местах, где текла голубая Ци, энергия сопротивлялась новому течению. Боль разливалась по проходящему участку рук, ног или висков. Словно костяшки домино, я расставляла на себе иголки. Я надеялась, что удар по одной от сердца, приведет к движению всей схемы и вырвет чужеродную Ци из моей природной структуры. Тогда появится шанс. Ничтожный шанс.

Я закончила.

Погрузилась в глубокую медитацию. Проведя пальцами над собой, нащупала внутренним зрением тонкую нить. Потянула за кончик. Первые костяшки неторопливо начали падать. Бац! Бац! Энергия накренилась, покатилась горячей волной по телу и, набирая скорость, жгла, тараня меридианы нарастающим валом.

Потянула в последний раз.

Бац!

Белая целительная структура треснула, как яичная скорлупа. Хлоп! Голубая Ци прыснула в нее.

Сердце, бившееся не моими усилиями до этой секунды спокойно, рванулось, сжалось, как от ударной зыби. Затрепетало маленькой птичкой. Забилось мелкой судорогой, отдавая в груди разрывающейся болью. Я схватила решетку, вытягивая ее вместе с голубой Ци, с цветком Велигора из сердца, из собственной энергетической структуры. Вопя от боли. Тесня из нервов чужую искру. Все. Это все.

Вытянула.

Мое сердце ударилось о ребра еще несколько раз. Без внешней поддержки, без собственной Ци, оно перестало биться. Перестало качать кровь по венам и доставлять кислород в мозг. Оно отвыкло работать самостоятельно, без принуждения. И служить перестало.

В комнату влетела Лея. Она держала у уха телефон.

– В спальне.

Перепуганно уставилась на меня в иголках, а потом замерла, в шоке разглядывая.