Красная хризантема - Лора Джо Роулэнд

— Где я? — спросил он; его голос был едва слышен.

Женщина повернулась; от улыбки морщины на ее лице стали еще глубже.

— Хорошо, что вы очнулись. Это деревня Мацузаки.

Это полуостров Изу, кусочек земли, отходящий от южного побережья, вспомнил Янагисава.

— Как давно я здесь?

— Семь дней.

Янагисаву обеспокоило, что прошло так много драгоценного времени.

— Спасибо, что спасли мне жизнь. Теперь мне нужно идти.

Он откинул одеяло и попытался сесть, но мышцы его были слишком слабы.

— Вам следует подождать, пока не окрепнете, — сказала старуха.

Она щедро кормила его вареной рыбой, и день за днем к нему возвращалось здоровье. Сельчане спрашивали, откуда он, кто он такой. Он притворялся, что не помнит, что потерял память. Он не хотел, чтобы власти узнали, что вернулся самый знатный изгнанник. Вечерами, с наступлением темноты, он гулял по берегу, тренируя мускулы. И опасался, как бы не наткнуться на шпионов правителя Мацудаиры. Он дал своей макушке и лицу зарасти волосами. Через месяц Янагисава был уже в своей обычной физической форме, но никто из тех, кого он знал, не смог бы узнать его. Одетый в старье, подаренное ему рыбаками, он ничем не отличался от них.

Все, что у него оставалось от прежнего богатства, это несколько золотых монет, которые ему передали вскоре после того, как его арестовал правитель Мацудаира. Янагисава тайком захватил их с собой на Хатидзо и носил зашитыми в полу халата. Он дал сельчанам одну монету — за доброту и небольшое количество пищи в дорогу. Остальные оставил про запас. Деревню он покинул в третьем месяце и пустился в медленное, трудное путешествие пешком через полуостров Изу, затем вдоль главного тракта, ведущего на восток, к Эдо.

Как Янагисава скучал по поездкам верхом! Другие путники принимали его за нищего, что было правдой. У него кончилась еда, и он кормился либо их милостыней, либо объедками, которые находил в кучах мусора у постоялых дворов. Чтобы он докатился до ковыряния в отбросах, как бродячий пес?! Когда он уставал, то спал в лесу. Правитель Мацудаира за это заплатит!

Почти через месяц Янагисава добрался до одного храма к северу от Тоцука, что в дне пути от столицы. Солнце уже село, монахи удалились почивать, и пышные весной храмовые сады были безлюдны. На скатах крыш ворковали голуби. Янагисава прошел к резиденции настоятеля, вилле, окруженной цветущими вишнями, и постучал в дверь. Настоятель впустил его.

— Удивлены? — спросил Янагисава, набросившись, словно голодный волк, на рис, овощной суп и чай.

— Не особенно, — ответил настоятель. — Сильные выживают. — Это был человек неопределенного возраста, одетый в оранжевый халат и парчовую накидку. Его бритая голова была круглой и блестящей, как жемчужина. — Чем могу помочь?

Янагисава выстроил этот храм и поддерживал обитавшую здесь секту в течение десяти лет. Настоятель был его должником.

— Прежде всего мне нужна ванна, кое-какая чистая одежда и место, где можно остановиться.

Настоятель кивнул.

— Можете жить в гостевом домике, сколько вам будет угодно.

— Еще мне нужны новости, — потребовал Янагисава. — Какова ситуация в Эдо?

— Если в двух словах, — откликнулся настоятель, — правитель Мацудаире все еще на своем месте. А Сано Исиро занял вашу должность.

Это плохо. Но Янагисава намерен все изменить.

— Не будете так любезны, чтобы отослать от меня записку в Эдо?

— Конечно. — Настоятель оглядел Янагисаву. — Нужно что-то сделать с вашей внешностью. Это хорошая маскировка, но вы похожи на бродягу.

Янагисава согласился.

— У меня есть идея о еще лучшей маскировке.

На следующее утро Янагисава выбрил лицо и голову. Надел оранжевый халат и улыбнулся своему отражению в зеркале. Вылитый монах. Затем он позволил себе расслабиться в ожидании, когда его записка доберется до замка Эдо и придет ответ. На четвертый день пребывания в храме он прогуливался в саду, когда к нему подошли три самурая. Один из них был симпатичным молодым человеком, двое других — старыми ворчунами.

— Простите, ваше досточтимое святейшество, — сказал молодой человек, — я получил записку, в которой говорится, что если я заинтересован в важной информации о моем отце, то должен прийти сюда.

Он повнимательнее всмотрелся в Янагисаву, и на его лице отразились изумление и недоверие.

— Отец! — вскричал он. — Это вы! Это вы послали мне эту записку?

— Да, Ёритомо. — Во время ссылки он часто думал о сыне, но вплоть до этого момента не знал, что так соскучился по нему. Теперь его сердце было наполнено такой теплотой, такой любовью, что он буквально дрожал, глядя на сына, двадцатичетырехлетнюю копию себя самого.

— О, отец, я так рад, что вы вернулись! — Весь светясь радостью, Ёритомо упал перед отцом на колени и разрыдался.

Слезы щипали и глаза Янагисавы. Он поднял Ёритомо, и они порывисто обнялись.

— У тебя все хорошо, сын мой? — хриплым от нахлынувших чувств голосом спросил он. Он держался на расстоянии вытянутых рук, чтобы лучше разглядеть сына. — Как с тобой обращается сегун?

— У меня все хорошо. Его превосходительство очень добр. — За эти три года Ёритомо стал совсем взрослым, но в нем сохранилась детская невинность. — Я по-прежнему его любимый компаньон.

Ёритомо был больше чем компаньон — он был любовником сёгуна. Сёгун долго состоял в любовной связи с Янагисавой, который использовал свое влияние на сёгуна для того, чтобы контролировать режим. Теперь Ёритомо занимал такое же выгодное положение. Благосклонность сёгуна защитила его, когда правитель Мацудаира нанес Янагисаве поражение. Несмотря на то что правитель Мацудаира сослал семью Янагисавы, Ёритомо по настоянию сёгуна остался при нем в Эдо.

— Я рад слышать, что ты все еще близок к сёгуну, — сказал Янагисава.

Он ощутил еще большее облегчение. Ёритомо олицетворял его второй шанс получить постоянную власть над Японией. В Ёритомо течет кровь Токугавы — от его матери, родственницы сёгуна, — и ходит слух, что он является бесспорным диктатором-наследником. Янагисава сам запустил этот слух. Он собирается претворить его в реальность и однажды править Японией через Ёритомо. И даже несмотря на то что Янагисава собирался использовать Ёритомо, как использовал всех, кого мог, сын был больше чем простое орудие в его руках. Он никогда не заботился ни о ком так, как заботился о Ёритомо. У него было еще трое сыновей, но Ёритомо был не просто его плотью и кровью.

— Я думал, что больше никогда вас не увижу! — воскликнул Ёритомо.

— Мы тоже, — вторили ему старики.

Янагисава повернулся к Като Кинхидэ и Ихаре Эйгоро, членам совета старейшин, высшего правительственного органа Японии, и главным советникам сёгуна. В записке он попросил Ёритомо захватить их с собой. Во время войны они противостояли правителю Мацудаире и поддерживали Янагисаву. Они пережили чистку, пристроившись к Ёритомо, чье влияние на сёгуна защитило их от Мацудаиры. При виде Янагисавы они выглядели ошеломленными, словно он восстал из мертвых, и не особенно обрадованными.