Вилла у моря - Карен Брукс

Она отвела глаза, не в силах выносить его взгляд, исполненный неподдельного страдания.

— Мне было невыносимо думать, что я тебе не нужна, что ты… не хочешь меня… — Ее голос сорвался.

Хуан издал сдавленный звук, похожий на угрожающее рычание хищника, готового броситься на добычу.

— Я хочу тебя, можешь не сомневаться. Пусть даже презираю себя за это. Видишь, ты и в этом ошиблась, Линн, — добавил он с горечью и сделал еще один шаг по направлению к ней.

Линн невольно попятилась. Ей действительно стало страшно. Впечатление было такое, что ярость выжгла в нем все человеческое. Остался лишь зверь, дикий и свирепый. Линн еще никогда не видела Хуана таким.

— Я не собирался продавать виллу отцу Хосефины, — процедил он сквозь зубы. — Если бы ты тогда поговорила со мной, а не замкнулась в себе, точно маленькая трусиха, мы бы сразу все выяснили. Хосефина тебе солгала, моя дорогая.

— Она показала мне контракт, — упрямо проговорила Линн, защищаясь. — Там была твоя подпись.

— Моя подпись стоит на документе, который касается другого нашего совместного проекта. Ты хоть прочитала его?

Линн сердито тряхнула головой.

— Как я могла прочитать? Он был написан по-испански!

— Вот именно! — с торжеством в голосе воскликнул Хуан.

В спальне царил полумрак, но Линн все равно разглядела, как он весь подобрался, опять став похожим на хищника, неукротимого и опасного. Нет, даже опаснее. Потому что в отличие от зверя, которым движет лишь кровожадный инстинкт, Хуан был человеком разумным и рассчитывал каждое свое слово, каждое действие.

Линн вновь стало страшно. Последние слова Хуана засели занозой в ее сознании. На секунду она встретилась с ним взглядом и поспешно отвела глаза, чтобы он не заметил ее смятения. Она ведь знала, что все так и будет. Хуан отыщет способ смутить ее и заставить ему поверить, сумеет сыграть на ее чувствах.

Только Линн и представить себе не могла, что он сделает это с помощью слов. Она ожидала, что Хуан попытается сломить ее, взяв на вооружение чувственные ласки. Ведь он знал, что стоит ему лишь прикоснуться к ней, как она вся загорается желанием.

Линн изо всех сил пыталась сохранить хладнокровие.

— Выходит, Хосефина мне солгала? Но почему, Хуан? Зачем ей мне лгать?

Она невольно вздрогнула, увидев, какое у Хуана стало лицо.

— Потому что она меня ненавидит, — произнес он неожиданно будничным тоном. — Было время, когда Хосефина очень хотела выйти за меня замуж. Я тебе уже говорил, что в Испании весьма строгие представления о морали. А Хосефина ни от кого не скрывала, что меняет любовников как перчатки. Сначала ей нравилось шокировать окружающих и пренебрегать общественным мнением. Но потом захотелось, чтобы ее приняли в приличном обществе.

— И для этого ей нужно было стать твоей женой?

— Да. Она тебя обманула, Линн. Причем обманула с такой легкостью, как будто отобрала конфетку у маленького ребенка. Я мог бы привести сюда сеньора Фолгейру, чтобы он перевел тебе так называемый договор о продаже виллы. Он мог бы подтвердить, что это я предложил твоему отцу оставить виллу тебе… Только какой в этом смысл? Ты уже сделала свой выбор неделю назад — предпочла поверить Хосефине. Ты предпочла увидеть во мне чудовище, не допустив даже мысли о том, что тебя могут обманывать. А почему? Потому что в глубине души хотела поверить в плохое обо мне. Тебе нужен был предлог, чтобы уйти от меня.

Линн похолодела от ужаса. В словах Хуана была доля правды. И теперь она осознала, как была несправедлива к мужу. Ей хотелось сказать ему, что он не все понимает. Что она поверила Хосефине вовсе не потому, что считала его способным на подлость. Просто изначально не верила в то, что в нее может влюбиться такой мужчина, как Хуан. Что причина всего случившегося — неуверенность в себе, чувство незащищенности, страх, что когда-нибудь, когда будет уже слишком поздно, Хуан поймет, что на самом деле он ее не любит.

Она хотела сказать ему многое… Но стоило ей лишь взглянуть на его лицо, искаженное яростью, как она поняла, что не найдет нужных слов.

— Что произошло, Линн? Ты проснулась однажды утром и вдруг поняла, что не хочешь выходить за меня замуж? Что как любовник я тебе еще подхожу, но ты не намерена связывать со мной свою судьбу?

Глядя на мужа, Линн неожиданно подумала, что из ее жизни ушло какое-то светлое волшебство. Ушло безвозвратно. И что самое страшное — она сама, своими руками, разрушила чудесную сказку. Она могла бы сказать Хуан правду, но в этом уже не было смысла. Если он и любил ее раньше, она убила его любовь своим недоверием и неосознанной жестокостью.

Линн попыталась представить, как бы она себя чувствовала на месте Хуана. И ужас сковал ее сердце — она нанесла ему обиду, которую не прощают.

— Наверное, я с самого начала должен был предвидеть, что этим все и закончится, — с горечью проговорил Хуан. — Но мужчина не каждый день встречает женщину, которая воплощает в себе его мечты. А если такое случается, он просто теряет голову. Ты, Линн, была живым воплощением моих представлений об идеальной жене.

Он отвернулся, но Линн все же успела заметить, как горят его щеки, каким лихорадочным блеском сверкают его глаза, как напряжено его тело.

— Когда ты появилась в моей жизни, я действительно потерял голову. Благодаря тебе я испытал чувства, на которые раньше считал себя неспособным. Но это была лишь безумная фантазия. Женщины, которую я любил, просто не существовало. Я должен был сразу это понять. В твоем возрасте ни одна англичанка не останется девственницей, если только она не фригидна. И прежде всего — в смысле эмоциональном. Я бы не удивился, если бы оказалось, что я не первый мужчина, которому ты сломала жизнь.

Линн слушала Хуана, и душу ее переполняло ощущение безвозвратной потери.

Бесполезно что-то ему доказывать. Он просто не станет слушать. Остается только одно: дождаться, пока его ярость не поутихнет. Линн хотелось попросить у него прощения, объяснить, что ею двигало лишь чувство самоуничижения, которое бабушка вбила ей в голову еще в раннем детстве. Что она отвернулась от него только потому, что страшилась его потерять, и предпочла не затягивать агонию и пережить боль неминуемой, как ей казалось, потери как можно скорее.

Линн очень обидело замечание Хуана о ее эмоциональной фригидности. Он и сказал это, намереваясь ее обидеть. Только это неправда. Вот и теперь стоило Линн лишь посмотреть на мужа, как все ее тело таяло в сладостной истоме и загоралось желанием.

Она отвернулась, чтобы не выдать своих чувств. Но Хуан шагнул к ней и развернул жену лицом к себе.

— Нет, смотри на меня, черт тебя побери!

Он с силой стиснул ее запястья. Линн на мгновение застыла, а потом резко дернулась, пытаясь вырваться. Ее охватил панический страх, страх женщины во власти мужчины, охваченного жгучей яростью. Но он держал ее крепко. И уже прижимал к себе, но это были отнюдь не страстные объятия. А потом Линн с ужасом поняла, что простыня, в которую она завернулась, когда поспешно подскочила к окну, медленно, но верно сползает вниз.