Планета битв - Сергей Волков

– Сила и воля!

– Сила и воля! – вяло отмахнулся рукой Иеремия. Он узнал гонца. Это был человек Крига Шиваки, вожака снейкеров на востоке степи.

– Бигбрасса! Я привез дурные вести, – избегая смотреть в глаза Борчика, произнес гонец и начал рассказывать про грозящую всей планете эпидемию, про поход людей с Лимеса к озеру Скорби, работы по подъему из Второго малого модуля вакцины и попытку Шиваки и Скорбящих устроить наводнение.

– Среди тех, кто руководит работами на озере, замечен Елисеев. Брасса Криг просит людей и оружия. Сами мы не справимся… – закончил гонец и впервые за все время взглянул на Бигбрассу, ожидая ответа.

Борчик несколько секунд размышлял, потом вскочил на ноги и заорал, брызгая слюной:

– Вы не люди силы и воли, вы идиоты! Если все быдло перемрет от вируса, кто будет платить нам вольную?! Криг как был тупицей, так и остался! Брасса Алатам!

Последнее относилось к появившемуся за спиной гонца снейкеру гигантского роста с обнаженным звенчем в руке.

– Да, Бигбрасса! – спокойно кивнул он, давая понять, что все под контролем.

– Первое: брасса Криг Шиваки достаточно потрудился на наше общее дело. Его место займет… э-э-э… брасса Гочуа. Пусть придет ко мне немедленно. Второе: людей бешеного немца не трогать. Пусть они делают на озере Скорби все, что им нужно. Третье – установить за Елисеевым слежку, но не убивать. Пока не убивать. И четвертое: нам нужна вакцина. Достаточное количество вакцины. Вот он… – Бигбрасса кивнул на гонца, – расскажет, что и как.

– Сила и воля! – пробасил брасса Алатам, хлопнул гонца по плечу и мотнул головой, приглашая идти за ним.

Дверь закрылась. Иеремия Борчик прикрыл глаза и решил немного поспать, а потом развлечься с востроносой мулаткой, доставленной в качестве «вольной» третьего дня с фермы «Длинные ветви». На сегодня он свою руководящую роль выполнил, и можно было дать себе расслабиться…

* * *

Видавший виды «Иблис» натужно ревел, волоча за собой тяжелогруженый состав и гудками пугая кружащихся над Кустолесьем птиц. На крышах вагонов застыли стрелки, зорко всматривающиеся в заросли. Клим не хотел повторения того, что случилось тут месяц назад, когда снейкеры напали на поезд и едва не захватили его.

На душе у Елисеева было светло и радостно. Он сумел сделать большое дело. Он добыл вакцину. Люди будут спасены, а значит, у Свободной Медеи есть будущее. Через день он вернется домой. Оставив за спиной пыльную громаду вокзала, пройдет знакомой улицей, встанет на пороге своего дома и трижды постучит тяжелым молотком в гонг. Медея ждет его. Она будет рада. А потом…

Впрочем, о том, что же случится потом, Клим старался не думать, дабы не сглазить, но все равно против воли его губы расплывались в счастливой улыбке.

Сын. Маленький Елисеев. Его продолжение, наследник, инфант, в наследство которому достанется целая планета. Каким он будет, на кого окажется похож? Пусть волосы и глаза достанутся ему от матери, а вот рост и подбородок лучше бы оказались елисеевскими, мальчику лучше быть рослым и по-хорошему мордатеньким. Ну, и самое главное – характер. Тут Клим никак не мог выбрать. Он не питал иллюзий относительно себя. Неуверенность, рефлексия, нервозность – не лучшие для мужчины качества. Медея же упряма, но непоследовательна, как и положено женщине. Она может настоять на своем, но ее довольно легко уговорить, если правильно подобрать слова.

«А, ладно! Лишь бы родился здоровым, а там разберемся». – Клим мысленно махнул рукой и принялся разбирать винтовку – оружие, как известно, любит ласку, чистку и смазку…

* * *

Утро последнего дня пути выдалось пасмурным и дождливым. Низкие бурые тучи медленно ползли по небу, сея мелкую морось. Сильно похолодало, и дозорные у парометных стим-спитов натянули меховые плащи.

– Что за чудеса? – удивился машинист, выглянув из прокаленной жаром топки кабины паровоза. – Того гляди снег пойдет…

Клим усмехнулся. Снег. Пожалуй, было бы неплохо, он соскучился по снегу. С другой стороны, заморозки наверняка убьют посевы, и к уже существующим проблемам добавится еще одна – продовольственная. Впрочем, думать о плохом не хотелось. Клим выбрался на крышу «Иблиса», поплотнее запахнул куртку и попытался разглядеть за пеленой дождя серую громаду Одинокого хребта.

К полудню дождь прекратился. В низинах залег туман, на тусклой бронзе паровозной обшивки дрожали капельки воды. Вокруг раскинулись обжитые, густо населенные земли предместий. Фермы, пастбища, возделанные поля, плантации черной вишни; по дорогам двигались обозы, сновали всадники, неспешно брели табуны прыгунов. А над всем этим возвышались, заняв полнеба и утонув вершинами в плотных облаках, две горы, два скалистых пика – Большой Клык и Малый Клык. Фербис открылся как-то вдруг – высокие башни, острые шпили, множество дымящих труб. Столица бывшей империи Сыча расположилась в седловине между двух Клыков. На обрывистом утесе застыли грозные башни цитадели, ниже по склонам лепились дома и домишки, магазины, склады, общественные здания и казармы. За городской стеной, у подножия Большого Клыка, раскинулись заводские цеха, лаборатории, литейни, пакгаузы и бараки для рабочих – здесь находилось промышленное сердце империи. Справа, ближе к Малому Клыку, виднелась выгнутая горбом крыша вокзала.

Меднодорожный путь здесь имел две колеи, и навстречу эшелону попался пассажирский поезд. Машинист дал гудок, «Иблис» ответил сиплым ревом, и тут же в унисон паровозу взвыли заводские гудки, а над цитаделью взлетел фонтан разноцветных огней – Фербис салютовал своим спасителям.

Клим переоделся, пригладил волосы, смазал сапоги жиром аллимота и до блеска надраил их меховой «махнушкой». Судя по всему, их ожидает торжественная встреча, а стало быть, надо не ударить в грязь лицом.

Сбросив пары, «Иблис» вполз под вокзальную кровлю, отдуваясь, точно старик. На пустом перроне, очищенном от публики, замерла группка встречающих. За их спинами, сдерживаемое бойцами народной милиции, колыхалось людское море. Гул множества голосов вяз в клубах дыма и пара, от тяжелой поступи паровоза в здании вокзала звенели стекла.

Не дожидаясь полной остановки поезда, Клим спрыгнул с подножки и зашагал к встречающим, привычно закинув за плечо винтовку. Ему навстречу спешили улыбающийся Лускус, похожий на бородатого колобка секонд-министр Теодор Бойц, молодцеватый министр внутренних дел Гриша Панкратов, нарядившаяся в кокетливое кожаное платье министр здравоохранения Гульнара Набиева и еще человек десять малознакомых Елисееву чиновников. Все очень, даже, пожалуй, слишком нарядные, с цветами.

– Рад! – издали кинул Лускус. – Я очень рад! Мы рады!

Клим кивнул, пожал протянутую руку.

– С прибытием! – подключился Бойц. – Разрешите от лица всего Временного правительства выразить вам и вашим подчиненным…

Клим снова кивнул, пожал еще одну руку.

– Ну, блин горелый, ты молоток! – Панкратов обнял друга, хлопнул по плечу. – Такое дело, такое дело…