Охота на мачо - Алексей Макеев

– В некотором роде да. Верно. Но дело даже не в этом. – Сидько оглянулся по сторонам и, убедившись в том, что они с Гуровым в кабинете действительно одни, полез в карман за сигаретами и закурил. – Я вспомнил, что приблизительно в это самое время… Ну, в какой-то из тех дней… Мне звонила Оксана, одна из подруг дочери, спрашивала Свету. Я был как раз на работе, что-то не клеилось. Я не помню, что именно… Неважно. Я спросил ее еще тогда, почему она звонит мне на работу, а не домой, не Светке на мобильный. И она ответила, что дома моей дочери нет, а мобильный все время недоступен. Она, дескать, беспокоится о судьбе подруги, потому как последний раз ее видела давно и при немного странных обстоятельствах… Да-да, она так и сказала: «При немного странных обстоятельствах». Но тогда я не придал значения ее словам. Просто послал подальше… Я считал, что Света сама даст о себе знать, если захочет. Мне ли, подругам ли… Короче, я и про звонок этот забыл, но сегодня, после нашего разговора…

– Вспомнили, – подсказал Гуров.

– Вспомнил, – эхом откликнулся Сидько.

– Кто эта девушка? Вы ее знаете? Фамилию? Адрес?

– Оксана училась вместе со Светой в школе. – Журналист часто затягивался и шумно выпускал дым в сторону распахнутой форточки. – Ее фамилия Абросимова. Адреса я ее не знал. Но смотался домой и нашел в записной книжке Светланы телефон Абросимовой. Я позвонил ей… Она, как выяснилось, ездила с родителями в Сочи. Отпуск или что там, я не знаю… Короче, так получилось, что я звоню ей, а она как раз сходит с поезда. Сегодня… Да вот буквально меньше часа тому назад. Про Светку ни ухом ни рылом. – Щека Владимира нервно задергалась. – Спрашивает, нашлась ли ее подруга, где пропадала, почему не звонила и, дескать, как ныне поживает. Я ей говорю, что собираюсь пообщаться с ней на эту тему. Она насторожилась, понятно. Но сказала, что к четырем уже будет дома и…

Гуров взглянул на свои наручные часы. Без пятнадцати четыре. То, что рассказывал сейчас Сидько, чрезвычайно заинтересовало полковника. Персона Оксаны Абросимовой и ее заявление о том, что последний раз она видела подругу «при немного странных обстоятельствах», заслуживали того, чтобы навестить ее и поговорить на эту тему. Похоже, что в этом мысли оперативника и журналиста сошлись, потому как Владимир энергично закивал и, вытянув руку, бесцеремонно загасил окурок о край стола. Поднялся на ноги и швырнул его в открытую форточку.

– Поэтому я и говорю, что вы чертовски вовремя, полковник. Думал, если вы не приедете и мне не удастся связаться с вами по телефону лично, поеду к Оксане сам. Один. Но теперь мы можем навестить ее вместе.

При последнем изречении Сидько Гуров снова нахмурился, и тот, заметив эту реакцию, поспешно добавил ко всему вышесказанному:

– Нет-нет, товарищ полковник. Непременно вместе. В конце концов, речь идет о моей дочери. Это раз… И во-вторых, я – человек профессиональный. Я – журналист.

Позиция Сидько Гурову и без всех этих объяснений была предельно ясна и понятна. При всем желании удержать его сейчас на месте не удастся. Не с Гуровым, так своим ходом, но он тоже отправится к Оксане Абросимовой для беседы. А то и вовсе не сообщит сотруднику уголовного розыска адрес свидетельницы. Гуров, конечно, отыщет ее рано или поздно, но это займет куда больше времени.

– Хорошо, – качнул головой полковник в знак согласия и поднялся на ноги, – поедем.

Сидько вскочил следом за ним.

– Вы на машине?

Гуров поколебался с ответом.

– Можно сказать, да, – уклончиво ответил он после паузы.

Крячко скривился, как от зубной боли, когда заметил, что Гуров приближается к его авто не один, а в сопровождении скандального нервного журналиста. Секунду спустя оправдались и самые худшие ожидания Станислава. Его напарник занял прежнее место на переднем сиденье, а Сидько по-хозяйски забрался назад. Крячко повернул к нему голову.

– Приветствую доблестного сотрудника органов! – Владимир приветственно вскинул руку.

– Какого?..

– Все! – моментально оборвал соратника Гуров и хлопнул ладонью по колену. – Всем на борту сохранять спокойствие! Сейчас мы являемся единым экипажем и вести будем себя соответственно. Диктуйте адрес, Владимир Григорьевич.

Сидько продиктовал. «Мерседес» продолжал стоять на месте.

– Ты слышал, Стас? – Гуров повысил голос. – Поехали.

Крячко что-то буркнул нечленораздельное, но препираться больше не стал и покорно повернул ключ в замке зажигания. Один раз, второй, третий… Стартер противно взвизгивал, Станислав от души матерился, иномарка упорно не желала покидать стоянку.

– Я понял, что вы имели в виду, когда говорили: «можно сказать, на машине», – негромко молвил с заднего сиденья Владимир.

Неизвестно, слышал ли его Крячко, но от ответной реакции воздержался. Зато «Мерседес», будто уловив нелицеприятный намек в свой адрес, соизволил среагировать на действия сидящего за рулем владельца. Двигатель глухо заурчал, и Станислав, воспользовавшись предоставленной ему возможностью, лихо рванул автомобиль с места. Гуров вжался спиной в спинку сиденья.

В начале пятого компания, состоящая из двух сотрудников Главного управления уголовного розыска и одного журналиста скандальной газеты «Столичный вестник», достигла необходимого им района, где, по словам Сидько, проживала интересующая их особа. Еще пять-шесть минут ушло на то, чтобы отыскать в стареньком, густо застроенном районе Москвы дом, где проживала Оксана Абросимова. Крячко заставил нырнуть свою иномарку в синюю узкую арку, и они оказались в глухом дворике, лишенном проникновения знойных солнечных лучей. Газоны под окнами благодаря усилиям жильцов выглядели на достойном уровне, что бросалось в глаза посторонним в первую очередь.

Станислав подогнал «мерс» вплотную к подъезду, но глушить двигатель уже не стал. Гуров с усмешкой повернул голову в его сторону.

– Чтобы не терять драгоценного времени. – Крячко невозмутимо пожал плечами. – Или мне с вами?..

– Не надо, – отказался от предложения соратника Гуров. – Необходимости наносить визиты толпой нет никакой. Достаточно будет и нас с Владимиром Григорьевичем…

Сидько уже распахнул дверцу и, не дожидаясь оперативника, выскользнул из салона. На несколько секунд замер у корпуса «Мерседеса», разглядывая дом, где проживала подруга его пропавшей дочери. Гурову показалось, что он при этом даже жадно потянул ноздрями воздух. Не иначе почуял запах новой сенсации или чего-то в этом роде. Изменить свой внутренний мир господин Сидько уже не мог ни при каких обстоятельствах. С годами признаки профессии въедаются в кровь.

Полковник и журналист одновременно двинулись к подъезду и скрылись в его недрах.

– Я немного волнуюсь, – признался Сидько, когда они поднимались в лифте на седьмой этаж. Руки его слегка подрагивали. – А вы?

– Безумно. Того и гляди хлопнусь в обморок. Благо дело вы рядом, и только это меня успокаивает.