Бетагемот - Питер Уоттс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всем заправляет Грейс Нолан, обосновавшись за панелью связи. Сонары показывают, что на подходе еще дюжина людей. Кларк от нечего делать прикидывает, выдержат ли фильтры пузыря такую нагрузку. Может, и не будет никакого «заявления». Может, Седжер просто хочет, чтобы они надышались собственной углекислотой?
— Привет. — Рядом появляется Кевин Уолш, с надеждой зависнув на периметре ее личного пространства. Он, кажется, опять стал самим собой. Стоящий впереди Гомес оборачивается и замечает Кларк:
— О, Лен? У корпов новости, как я слышал.
Кларк кивает.
— Ты водишь компанию с этими засранцами. В курсе, о чем речь?
Она качает головой.
— Новости от Седжер. Наверное, что-то медицинское.
— Да, пожалуй. — Гомес негромко втягивает воздух сквозь покрытые пятнами зубы. — Джулию никто не видел? Ей бы следовало это послушать.
Чун поджимает губы:
— После того, как она полторы недели провела с Джином? Если так хочется, вот сам и дыши с ней одним воздухом.
— Я недавно видел ее у одной из «поленниц», — влезает Хопкинсон.
— Как она?
— Ты же знаешь Джулию. Черная дыра с сиськами.
— Я имела в виду — внешне. Не выглядит больной?
— Откуда мне знать? Думаешь, она там была в трусиках и лифчике? — пожимает плечами Хопкинсон. — Да мы и не разговаривали.
Сквозь переборки и гул разговоров смутно прорываются крики терзаемого камня.
— Ну все, — говорит за панелью Нолан, — хватит балду пинать. Прицелился — стреляй. — Она касается иконки на панели. — Ты на связи, Седжер. Давай, дерзай.
— Все здесь? — звучит голос Седжер.
— Конечно, нет. Мы бы не уместились.
— Я бы предпочла...
— Тебя вывели на все каналы низкочастотника. В пределах пятисот метров тебя услышит каждый.
— Так... — Пауза, молчание человека, соображающего, как лучше пройти через минное поле. — Как вам известно, «Атлантида» уже несколько дней на карантине. С тех пор, как мы узнали о Бетагемоте. Все мы модифицированы, так что не было причин ожидать серьезных проблем. Карантин был банальной мерой предосторожности.
— Был... — отмечает Нолан. Внизу снова запускается шлюз.
Седжер рассказывает дальше:
— Мы провели анализ... образцов, которые доставили с Невозможного озера Кен и Лени, и все указывает на Бетагемот. Те же особенности РНК, та же стереоизоме- ризация...
— Давай к сути, — рявкает Нолан.
— Грейс? — окликает Кларк. Нолан оглядывается на нее.
— Заткнись и дай ей договорить, — просит Кларк. Нолан, фыркнув, отворачивается.
— В общем, так, — помолчав, продолжает Седжер. — Результаты были вполне однозначные, поэтому мы из предосторожности кремировали зараженные останки. Разумеется, после оцифровки.
— Оцифровки? — переспрашивает Чен.
— Разрушающее сканирование с высоким разрешением, позволяющее воссоздать копию образца вплоть до молекулярного уровня, — поясняет Седжер. — Смоделированные ткани дают те же реакции, что и реальные образцы, но без сопутствующего риска.
В поле зрения втискивается Чарли Гарсиа. С каждым новоприбывшим перегородки словно смыкаются чуть тесней. Кларк сглатывает. Воздух вокруг нее уплотняется.
Седжер кашляет.
— Я работала с одной из таких моделей и... ну, я обратила внимание на некую аномалию. Я думаю, что рыба, доставленная вами с Невозможного, была инфицирована Бетагемотом.
По всей комнате встречаются взгляды пустых глаз. Вдалеке колокол Лабина испускает последний слабый вопль и замолкает — газовый резервуар опустел.
— Ну естественно, — вступает после паузы Нолан. — Так что?..
— Я... гм... говорю «инфицирована» в смысле патологии, а не симбиоза. — Седжер снова откашливается. — Я хотела сказать...
— Рыба была больна, — подсказывает Кларк. — Больна Бетагемотом.
Минута мертвого молчания. Затем:
— Боюсь, что ты права. Если б ее не убил Кен, то прикончил бы Бетагемот.
— Ох ты, блин, — тихо вырывается у кого-то. Словечко повисает в полной тишине. Внизу булькает шлюз.
— Значит, больна, — нарушает молчание Дейл Кризи. — И что с того?
Гарсиа качает головой:
— Дейл, ты не забыл, как работает эта дрянь?
— Конечно. Разбирает энзимы на части, добывая из них серу или что-то в этом роде. Мы к ней иммунны.
— Мы иммунны, — терпеливо объясняет Гарсиа, — потому что нам встроили особые гены, придающие энзимам прочность, с которой Бетагемот не справляется. А получили мы эти гены от глубоководных рыб, Дейл.
Кризи еще обдумывает услышанное, а кто-то срывающимся голосом уже шепчет:
— Черт, черт, черт!
Одинокий опоздавший поднимается по лестнице — и почему-то оступается на первой перекладине.
— Боюсь, что мистер Гарсиа прав, — говорит Седжер. — Если рыбы, обитающие здесь, оказались уязвимыми для вируса, то мы, возможно, тоже уязвимы.
Кларк качает головой.
— Но... ты хочешь сказать, что это все-таки не Бетагемот? Что-то другое?
У лестницы поднимается суета, собравшиеся рифтеры пятятся, словно к ней подключили ток. Над люком показывается шатающаяся Джулия Фридман, лицо у нее цвета базальта. Она выбирается на палубу, держась за перила вокруг люка и не решаясь их выпустить. Оглядывается, часто мигая поверх мертвых линз. Кожа у нее блестит.
— Это все еще Бетагемот — в общих чертах, — бубнит в отдалении Седжер. Из «Атлантиды». Из закупоренной, запаянной, герметически запечатанной карантином, безопасной как хрен знает что «Атлантиды». — Вот почему мы не сумели точно определить природу болезни мистера Эриксона: он дал положительную реакцию на Бетагемот, но, мы, конечно, не обратили на это внимания, поскольку не ожидали никаких проблем. Но это, по-видимому, новая мутация. Подобная вариабельность довольно распространена среди организмов, попадающих в новую среду. Это по сути...
«Злой брат-двойник Бетагемота», — вспоминает Кларк.
— ... Бетагемот второй модели, — заканчивает Седжер.
Джулия Фридман падает на колени, ее рвет.
Вавилон на всех частотах. Смешение прерывающихся голосов:
— Конечно, не верю. А ты что, веришь?
— Чушь собачья. Если...
— Они честно признались. Могли промолчать.
— Да, в тот самый момент, когда у Джулии проявились симптомы, их обуяла честность. Какое совпадение!
— Откуда им было знать, что она...
— Им известен инкубационный период. Наверняка. Как еще объяснить такой точный расчет?