Грань - Джек Хорн

– Слушайте, – перебил его Оливер. – Есть способ все уладить. Пусть они обе снова тянут жребий, по отдельности.

– Поддерживаю, – согласился Коннор, выступив вперед. Постарался втянуть живот и выставить грудь.

– Но ты здесь ни при чем, – быстро одернула его Эбби.

Коннор насупился и сразу же потерял к Эбби всякий интерес.

– Тогда сестер поддержу я, – произнесла Айрис. – Итак, девочки, соберитесь! Вторая попытка.

Я бросила красную костяшку в мешок. Я была шокирована. И жребием, и своей сестрой. Как мне хотелось, чтобы этот ужасный день закончился.

– Нет, – сказала я. – Что за глупости! Мы все знаем, что я не могу сменить Джинни. И мое здесь присутствие – чистая формальность.

Я покосилась на Мэйзи, пытаясь увидеть в ее глазах хоть капельку сочувствия.

– Прости, что я тебя огорчила. Я не думала, что ты так хочешь быть якорем. Наверное, сила решила точно так же. Но это место принадлежит тебе, Мэйзи.

Я направилась к двери, но Оливер остановил меня.

– Что вы тут затеяли? – возмутился Тиг, тряся жирным пальцем перед лицом дяди. – Кичитесь, что сила на вашей стороне! Вы, Тейлоры из Саванны, никак с ней расстаться не можете!

– Уймись, Тиг, – приструнил его отец.

Тиг с отвращением скривился, но подчинился.

Оливер вздохнул.

– Нет, Мерси. Все должно быть по распорядку. Мы никогда не оспаривали выбор силы. Так можно ослабить грань.

– Хорошо, дядя Оливер, – процедила Мэйзи ядовитым голоском, от которого у меня мурашки побежали по позвоночнику. – Вам действительно интересно узнать, кто должен стать истинным якорем? Чудесно, я вам это обеспечу!

Дом внезапно наполнился мощной пульсацией, такой, которую ощущаешь в ушах, когда нырнешь и пора всплывать на поверхность. Громкой, словно августовская гроза, и совершенно невыносимой. Мне казалось, что мой череп сейчас разлетится вдребезги.

Воздействию поддался даже голем. Он рухнул на пол и дергался, будто в припадке. Ведьмы и ведьмаки зажали уши ладонями – все, кроме Мэйзи. Пульсация усиливалась и вскоре превратилась в чудовищный грохот. Но неожиданно я сообразила, что она не исходит из внешнего источника, а зарождается в головах каждого из нас. Эллен вскрикнула и упала – из ее уха потекла струйка крови. Я хотела ринуться к ней, но не могла пошевелиться. Я прилипла к ковру, практически расплющенная гравитацией Мэйзи.

– Мэйзи! – просипела я. – Ты делаешь нам больно! Прекрати!

Она окинула меня чужим ледяным взглядом, который я не могла себе представить. Она знала, что мы страдаем, но наши мучения доставляли ей удовольствие. Хотя, нет. Она черпала силу в нашей боли.

В воздухе запахло озоном, зашипело статическое электричество. Между людьми протянулись жгуты голубых разрядов. Воцарилась тишина, и Мэйзи плавно взмыла под потолок. Спустя некоторое время раздался оглушительный грохот камней, падающих из ниоткуда. Они молотили по крыше и били стекла нашего особняка, как тяжелые бетонные градины.

Начали лопаться трубы, полетели брызги воды, задрожал фундамент дома, где в течение полутора веков жили наши предки. Комната перекосилась, сквозь треснувшую штукатурку вылезли деревянные балки.

Мэйзи, зависнув в воздухе, хлопнула в ладоши, и от нее к Оливеру устремился ревущий поток огня. Наволочка вспыхнула, и дядя с воплем выронил ее, тряся обожженными пальцами. Белая костяшка подлетела к Мэйзи, и та спалила ее дотла, развеяв по ветру.

А потом все прекратилось. Перестали падать камни. Дом уже не ходил ходуном и не дрожал, оказавшись целым и невредимым. Сверху не лилась вода, а Мэйзи молча стояла посреди нас. Оливер таращился на свои пальцы, на которых не осталось никаких ожогов. Как странно, подумала я и поняла, что в нашей реальности вообще ничего не произошло. Мэйзи лишь приоткрыла окно в другое измерение, показав, что такое тоже возможно. Она продемонстрировала нам свою колдовскую мощь, а затем во мгновение ока вернула нас в обычный мир. Для нее это не составляло труда – Мэйзи будто выключателем щелкнула. Единственной жертвой был мешок для костяшек, который превратился в горку пепла, лежащую у ног Оливера.

– У кого-нибудь есть вопросы? – спросила Мэйзи, горделиво глядя на нас и паря над полом. Она была наполнена силой. Сверхъестественным огнем. Это была не моя сестра, а грозный ангел. Развернувшись, я протолкалась к двери и дернула ручку, но дверь не поддавалась. Похоже, ее заклинило или прижало давлением с другой стороны. Я еще пару раз ее дернула, сильно, но безрезультатно. Вот тогда я по-настоящему разозлилась и толкнула дверь. Она распахнулась, в лицо мне пахнуло теплым вечерним воздухом, и я убежала прочь.

Я бежала, квартал за кварталом, не обращая внимания ни на машины, ни на пешеходные переходы. Наконец усталость пересилила адреналин, и я сбавила темп. Инстинктивно я двигалась на юг. Разум осознал, куда я иду, лишь в тот момент, когда я добралась до Саквилля. В этом районе Питер как раз и снял небольшой дом, приняв решение жить отдельно от родителей. Очутившись поблизости от его жилища, я поняла, что внутри меня что-то изменилось. Я чувствовала себя другим человеком. Поднявшись на крыльцо деревянного коттеджа, я постучала.

Питер открыл дверь, одетый лишь в трусы-боксеры. Недоуменно заморгал, а потом разинул рот.

– Что стряслось? – спросил он, протягивая руки, чтобы втащить меня в прихожую. – Ты в порядке?

Я споткнулась о порог и упала в его объятия. А затем догадалась, почему он так удивился, посмотрев на свое отражение в зеркале. Мои волосы до сих пор стояли дыбом, наэлектризованные магией Мэйзи. Лицо было бледным, как смерть, правда, местами слегка отсвечивало синим.

– Не говори Мэйзи, что я здесь, – произнесла я, изумившись своему голосу. – Никому из них тоже.

– Конечно, Мерси, – ответил он, взяв меня за предплечья и отодвинув, чтобы рассмотреть получше. Его ноздри раздулись, будто он учуял магию Мэйзи.

– Успокойся, – сказал он, бережно ведя меня к диванчику. – Ну, что у вас случилось, Мерси?

– Об этом позже, – заявила я, даже не присев, и принялась его целовать.

Он прижал меня к себе, и я вдохнула запах его чистого тела. Прижалась лицом к его груди и поцеловала. Высунула язык и облизнула его сосок.

– Хочу тебя, – прошептала я, поразившись откровенности своих слов. – Я люблю тебя.

Я не лгала. В тот миг мои чувства к Питеру были сильными и яркими, а страсть к Джексону казалась полузабытым сном. Я поднялась на цыпочки и обвила его шею руками. Взяла губами его язык, ощутила, как тело Питера твердеет внизу и упирается в меня.

– Ого, Мерси, – проговорил он, тяжело дыша. – Как я тебя люблю, Господь мне свидетель!

Он посмотрел на меня в упор своими разноцветными глазами.

– Как я хочу этого, ты даже представить себе не можешь. Но сейчас что-то не так, Мерси. Если мы сейчас это сделаем, завтра ты пожалеешь.