Тайные боги Земли - Александр Сухов

Пара мгновений, и я установил контроль над Махтумом и его людьми. На этот раз я не ограничился ролью пассивного наблюдателя, а полностью подавил их собственную волю и теперь имел возможность распоряжаться по своему личному усмотрению их телами. Дождавшись, когда полковник Исмаилов приблизится ко мне (то есть к Махтуму), неуловимым движением я откинул полу пиджака и, выхватив из висящих на поясе ножен тот самый здоровенный кинжал, замеченный мной еще в ресторане, всадил его ничего не понимающему полковнику прямо в печень. Чтобы не оставить тому ни единого шанса, провернул клинок в ране и, резко дернув на себя, вытащил обагренное кровью лезвие. Потом, глядя глазами Махтума прямо в ненавистную рожу, негромко прошептал устами все того же Махтума:

– Это тебе, тварь, за тех русских, которых ты резал, как баранов. Помнишь?

Обвинения мои вовсе не были голословны. Еще в ресторане я хорошенько просканировал память Махтумчика и вытащил оттуда кое-что интересное. В частности, весьма красочные рассказы самого Исмаил-ага о том, как во время ферганской резни восемьдесят девятого он, будучи милиционером, вместо того, чтобы защищать турок-месхетинцев и русскоязычное население города от разбушевавшихся националистов, сам насиловал, убивал и грабил ненавистных гяуров. По большому счету, это знание здорово облегчило мою совесть – отправить на тот свет такого подонка – преогромное удовольствие. Будь у меня достаточно времени, я бы отвел эту мразь в глухой лесочек и устроил ему маленькую радость под названием кызыл лола – красный тюльпан в переводе с таджикского. Была такая развлекуха у афганских душманов: накачают пленного шурави наркотой по самые гланды, подвесят за руки на ближайшем карагаче, потом надрежут кожу на груди и под мышками, закатают к поясу и ждут, когда парень придет в себя и начнет визжать как резаный. Смерть наступала часа через три, поэтому палачи успевали вволю насладиться муками жертвы. Я, конечно, не средневековый извращенец, но ради такого дела поступился бы принципами.

Впрочем, поздно мечтать о несбыточном – черная пузырящаяся кровь фонтаном ударила из нанесенной полковнику раны. Теперь даже самая квалифицированная бригада реаниматологов была бы не в состоянии оказать помощь этому человеку. Исмаил-ага смотрел недоумевающим взглядом на своего убийцу. Он пока еще не понимал, что вообще произошло, поскольку невыносимую боль ему еще предстояло испытать.

Я же тем временем, не мешкая ни секунды, заставил контролируемых мной телохранителей Махтума извлечь оружие. Однако делали они это очень медленно, так, чтобы стоявшие неподалеку милиционеры успели сообразить, что к чему и предпринять соответствующие меры. Следует отдать должное выучке местных защитников правопорядка. Едва лишь в руках бандитов появились стволы, как и распекавший нерадивого подчиненного лейтенант, и троица куривших у входа бойцов, и дежурный офицер со своим помощником мгновенно сориентировались в оперативной обстановке. Ребята лихо попадали на землю, беря оружие наизготовку. Чтобы спровоцировать милиционеров к активным действиям, я заставил своих «подопечных» начать беспорядочную пальбу, но так, чтобы никого ненароком не задеть. Можно было бы, конечно, обойтись и без стрельбы, но мне не хотелось оставлять в живых кого-либо из бандитов. Во-первых, ими обязательно займутся опытные психиатры и неизвестно, чего нароют эскулапы, касательно персоны режиссера и одновременно главного кукловода разыгранного спектакля. Во-вторых, на руках у каждого из них вполне достаточно крови невинных людей, чтобы вынести им смертный приговор, однако наш самый гуманный суд в мире, из-за дурацкого моратория на смертную казнь, к великому моему сожалению, такой возможности не имеет. Так пусть же свершится над ними суд божий, хотя бы опосредовано – руками этих бравых ментов, ну и не без моего, разумеется, участия. Пусть ментовские по ордену хотя бы получат. Мне – без надобности, свои я давно пропил.

Мой коварный замысел сработал в полной мере. Основательно напуганные миллиционеры открыли по вооруженным бандитам беспорядочную пальбу. Я испугался, что случайная пуля попадет в стоявшую поодаль девушку. Но деваха оказалась сообразительной: едва лишь началась пальба, она мигом сиганула (что твоя лань) за лежавший неподалеку бетонный фундаментный блок, упала на землю и затаилась, будто мышка. Впрочем, «перестрелка» продолжалась недолго. Всех, кто был с оружием, мигом покосили перекрестным автоматным огнем, не забыв основательно обработать автомобили бандитов. Махтуму одна из пуль прошила сердце, и он мгновенно умер. Вслед за ним попадали и его нукеры. В живых никого не осталось.

Все это время полковник Исмаилов стоял неподвижно и, выпучив глаза, недоуменно пялился на свой фатально распоротый бок. У него еще хватило сил грязно выругаться:

– Джаляб бола[11].

Однако раненая печень тут же дала о себе знать в полной мере. Почувствовав невыносимо-острую боль, он безуспешно попытался остановить руками хлещущую из раны кровь.

В этот момент на меня обрушился черный вал какой-то странной непонятно откуда взявшейся субстанции. Подобно разрушительному цунами, он подхватил меня, завертел, закрутил, словно легкую щепку. Какое-то время я не имел возможности ни вздохнуть, ни охнуть. Ощущение было такое, будто меня с головой засунули в наполненную жидким дерьмом центрифугу и хорошенько ее раскрутили. Я пытался всячески сопротивляться напору неведомой силы, но ничего не мог поделать. Она буквально пронизывала всего меня, проникая внутрь через рот, нос и даже поры кожи. В какой-то момент мне показалось, что я умираю.

Но я не умер. Откатило так же неожиданно, как накатило. К несказанному своему удивлению, я обнаружил себя в целости и сохранности, сидящим на скамейке парка с зажатым в правой руке телефоном. Темная субстанция куда-то пропала, но что-то произошло с моей головой. Невыносимо захотелось сделать кому-нибудь больно, очень больно, так, чтобы этот кто-то громко верещал и умолял о пощаде. Какое это счастье – истязать разумное существо и пить, пить, пить его боль, пополняя свою жизненную силу за счет человеческих страданий!

«Вот же черт! – Я резко замотал головой, отгоняя странные мысли. – Что это со мной? Вроде бы садистских наклонностей никогда за собой не замечал, а тут в одночасье едва в маньяки не превратился. Интересно, откуда что берется? Надо бы с этой магией поосторожнее».

Понемногу странное желание причинять боль ближнему прошло. Сознание вернулось в обычное состояние, и вскоре мне удалось переключить все свое внимание с себя любимого на то, что творилось вокруг.

Бросилось в глаза, что бездыханное тело полковника Исмаилова теперь валяется на грязном асфальте рядом с трупами его убитых подельников. Оба автомобиля основательно изрешечены пулями, соответственно, их водители также мертвы. Милиционеры уже успели подняться на ноги и приближались к поверженному противнику, соблюдая все меры предосторожности. Из распахнутых окон начали высовываться недоумевающие физиономии редких в столь поздний час сотрудников. Шустрая девчонка, юркнувшая во время перестрелки за фундаментный блок, высунула нос и с опаской изучала место недавнего побоища.