Трезубер. Убийца нечисти - Василий Москаленко

Внезапно что-то капнуло ему на голову и потекло по лбу. Грунтовая вода, просочившаяся сквозь растрескавшийся цемент в своде тоннеля. Сергей машинально вытер лицо – и, глянув на руку, остолбенел.

Это была не грунтовая вода.

Это была кровь.

С потолка закапало сильнее. Сергей поднял голову и с ужасом увидел, что темно-красная жидкость вытекает прямо из свода – как будто тоннель был живым и кто-то ударом ножа перерезал ему артерию.

Он бросился к выходу, подальше от ужасного места. И тут закровоточили все стены…

Из тысячи отверстий между кирпичами хлынули потоки крови. Она была разной. С левой стены коридора хлестала фонтаном и имела ярко-алый цвет, словно лепестки розы. С правой – была бордовой и пенилась, будто содовая. У потолка она текла медленно, ровно, была густой, как масло, и темной, как догорающий закат.

Кровь смешивалась на полу, образую огромную жуткую лужу, которая росла на глазах.

Сергей замер, не в силах справиться с оцепенением. Капающая с потолка кровь пропитала его одежду, волосы, струями стекала по лицу. Он чувствовал во рту ее солоноватый металлический вкус. В нос бил тошнотворный запах.

Запах ржавого железа. Запах ужаса.

Запах смерти.

Только когда кровь на полу стала доходить до щиколоток, Сергей пришел в себя. Безумие, происходящее на этой горе, его не остановит! Он должен найти Настю!

И он ее найдет.

Сергей бросился вперед, к спасительному свету. Покинуть проклятый коридор оказалось не так просто: ноги вязли в густой крови, в грудь ударил внезапно поднявшийся ветер, пытаясь остановить его, отбросить назад. Сергей изо всех сил противостоял ему, шаг за шагом продвигаясь вперед.

И вот, наконец, – выход.

В первый момент он почувствовал облегчение, а затем ощутил, как отступивший было кошмар обрушился на него с новой силой.

Тоннель вел на лужайку. Большую зеленую лужайку, по бокам которой росли красивые деревья. Чарующий уголок природы, ему бы радовать душу – если бы не одно «но».

На лужайке казнили людей.

Десять высоких виселиц, сбитых из грубо обтесанных бревен в форме буквы «Т», напоминали детские качели. Каждая была рассчитана на двух человек. Но осужденных было значительно больше, поэтому тех, кому не досталось виселицы, вздергивали на деревьях по краям лужайки.

«Я схожу с ума!» – подумал Сергей. И он был недалек от истины.

Всего на лужайке находилось сто – сто пятдесят человек. Из них сорок приговоренных, остальные – солдаты и зеваки. Особняком стояли трое юристов, зачитывающих приговоры, и палач.

В голове Сергея всплыл отрывок из выпуска новостей:

В начале двадцатого века Лысогорский форт стал местом казни государственных преступников. За одиннадцать лет здесь повесили более двухсот человек.

Сергей попытался унять сумасшедший стук сердца. Значит, он видит призраков. Призраков прошлого. Недаром на всех них старинная одежда, будто взятая напрокат из театра…

Все это нереально. Все это – мираж! Иллюзия.

Но как тогда объяснить хрип умирающих, который он отчетливо слышал? Более чем реальный хруст шейных позвонков, скрип виселиц? Безнадежные мольбы о пощаде, крики солдат, глухие удары прикладом по головам тех, кто отказывался повиноваться? Как объяснить то, что обоняние Сергея прекрасно ловило резкий запах пота, исходящий от немытых тел осужденных, вонь перегара, разящего от палача?

Одного из осужденных – светловолосого парня примерно одного с Сергеем возраста – вешали на дубе в пяти метрах от Сергея. Вешали трижды – и не могли довести дело до конца. В первый раз под весом несчастного обломилась сухая ветка дерева. Во второй раз растянулась веревка. В третий раз палач неправильно захлестнул петлю, и когда у парня выбили из-под ног пенек, она соскочила. Когда палач приступил к четвертой попытке, осужденный внезапно поднял голову и посмотрел на Сергея:

– Та, кого ты ищешь, не здесь! – произнес он. – Ступай дальше.

Палач выбил у него табуретку из под ног. На этот раз казнь прошла успешно. Хрустнули позвонки, голова свесилась набок, тело несчастного задергалось в конвульсиях – и обмякло.

Сергей со всех ног бросился прочь с лужайки, в глубь горы, через лес. И между деревьями наткнулся на огромный каменный колодец.

Он заглянул в него – и в ужасе отпрянул. В колодце лежали синие безжизненные тельца младенцев. На маленьких спинках, груди, ручках были вырезаны слова «Десница Мастера Смерти».

– Ты зря ее ищешь! – услышал он позади себя старческий голос.

Сергей обернулся. Метрах в десяти от него, опираясь на палку, стоял седой старик в лохмотьях. Тот самый, который предсказал беду подполковнику!

– Не пытайся вернуть свою девушку, – произнес старик. – Она принадлежит Горе!

– Хрен там! – заявил Сергей.

Старик покачал головой:

– Ты борешься с неизбежным, и эта борьба напрасна. Смирись!

– Никогда! Где Настя, старый хрыч???

Старик не ответил. Развернулся и зашел за здоровенный куст. Сергей бросился за ним – но в зарослях уже никого не было.

Он долго бежал напролом через лес и наконец оказался у остатков некогда внушительного здания. Лысогорская крепость! Что если Настя там?

Но едва он приблизился ко входу, в крепости раздались выстрелы. Сергей замер. А затем увидел, как оттуда люди в форме с автоматами на спине вытаскивают за ноги изрешеченные пулями тела.

После возникновения Советского Союза энкаведисты массово расстреливали «врагов народа» в коридорах форта. Трупы сбрасывали в канализацию, откуда их смывало в Днепр.

Одна из жертв – женщина лет тридцати с заплетенными в волосы цветами – была еще живой. Ее живот превратился в кровавое месиво, грудь была прострелена, но она дышала. Ее глаза отыскали глаза Сергея, и она прошептала губами, на которых пенились кровавые пузырьки:

– Тебе не сюда. Иди наверх, на самую высокую вершину… Только поспеши! Она хочет прыгнуть.

Один из энкаведистов рванул с плеча автомат. Выстрел в упор оборвал жизнь несчастной.

Сергей задрал голову, ища самый высокий холм. Нашел и рванул к нему.

Что значит – «она хочет прыгнуть»? Прыгнуть куда, зачем?

И тут ему вспомнился еще один отрывок телесюжета:

Еще одна печальная страница истории горы – самоубийства. Со времен Киевской Руси женщины, утратившие любовь, обезумевшие от горя или отчаявшиеся в жизни, бросались с вершины Лысой Горы и разбивались насмерть. Только за время существования СССР официально зарегистрировано семьдесят подобных случаев.

Неужели Настя хочет свести счеты с жизнью?!

На вершину Лысой Горы было два пути: долгий, обходной, спиралью поднимающийся вверх под небольшим углом, и короткий, но по отвесной стене.