Отпуск строгого режима - Кирилл Казанцев

— Наоборот, она за порядком следит. Катька… гм… Екатерина очухивается и пол моет, чтобы выпустили. Кто же с такой будет, товарищ полковник?

— Товарищ полковник точно не будет, — хмыкнул Анатолий Герасимович… — Так, значит, что получается, с той вы не можете, а с другими вы можете — правильно я понял, товарищ старший лейтенант? — нахмурился начальник полиции.

Старлей плотно сжал свои мясистые губы, понял, что сболтнул лишнего.

— Да или нет, я спрашиваю? — продолжал бушевать Анатолий Герасимович.

— Нет, товарищ полковник. Не можем. Это я к чему говорю… Если ее примарафетить, шмоток подкинуть и сказать: или на зону, или в Турцию, то поедет в Турцию как миленькая. А че, и так у нее жизнь никакая. Один хахаль — граненый стакан. А так заграницу посмотрит.

— Ладно, черт с тобой, давай ее сюда. Вдруг туркам наша Катя прокатит, — снова заржал полковник Федюшкин.

«Опель» уже завернул под красно-белый шлагбаум. Старший лейтенант нажал на тормоз.

— Че, уже приехали? — Анатолий Герасимович посмотрел в окно и открыл дверцу.

Он грузно вывалился из машины и стал подниматься по ступенькам крыльца.

Игорек отогнал машину и помчался догонять начальника.

— Действуй, — сказал ему главмент. — Резче.

Из дежурки старший лейтенант позвонил в четвертое отделение:

— Елагина у вас обитает?

— Нет, только что выпустили, — ответили в трубке. — Отходила здесь от запоя. Где была, что делала — ни фига не помнила. Задрала она уже.

— Вернуть! Я сейчас приеду! — Старший лейтенант положил трубку. — Разрешите отлучиться, товарищ полковник, — отчеканил Игорек.

— Разрешаю, — сказал Анатолий Герасимович и на ухо старшему лейтенанту прошептал: — Чтобы вторым же рейсом она вылетела в Москву, я с тебя спрошу: иначе сколько это — пять процентов в наших? Ты будешь мне должен. Понятно?

Игорек отпрянул от полковника Федюшкина и побежал к выходу.

Валет проснулся с первыми лучами солнца, которые пробились через плотно завешанные шторы. Он быстро вскочил с постели, умылся, оделся и направился к Бороде. У того двери номера не были закрыты на ключ.

— Э, подъем! Хорош дрыхнуть, — Валет стукнул ребром ладони по кровати.

— Че так рано? — поморщился турок-месхетинец, подняв голову с подушки.

— Идем на базар.

— Фраеров щипать?

— Пощипаем, — кивнул Валет, — будешь учиться. И мне надо кое-что прикупить.

Компаньоны спустились в ресторан, быстро перекусили яичницей с сосисками. Валет выпил кофе, Борода — минералку. На рецепции вызвали такси. Мотор подкатил к отелю буквально через пару минут.

— Шеф, Сиде, базар, — сказал Валет.

Таксист понимающе кивнул.

Всю дорогу ехали молча. Борода досматривал сны на заднем сиденье, а Валет в уме прикидывал, что ему надо купить. Он считал себя дважды виноватым перед Элеонорой: сумку украли при нем, а потом он не смог ее вернуть.

За окнами поплыли старинные домики с характерной восточной архитектурой, показались древние строения еще римских времен.

Наконец такси остановилось на оживленной улице.

— «Фестиваль-базар», — сообщил водитель.

— Здесь я могу купить сумку для девушки? — начал было Валет, но, увидев, что турок не понимает, сказал по-английски: — Кэн ай бай а бэг фор май герл хиа?[15]

— Йес, — ответил таксист.

— Энд а мобайл телефоун?[16]

— Ноу, «Электроник-базар». — Таксист показал рукой вдоль улицы.

— О’кей, — Валет рассчитался, оставил пару долларов на чай.

Несмотря на ранний час, народ уже толпился на рынке. Пестрый восточный базар манил различными товарами — сверкающими украшениями, сувенирами, женской и мужской одеждой, обувью, тканями, керамикой. Дальше были развалы со всевозможными фруктами и яствами.

— Знаешь, Борода, сходи-ка купи яблок, — попросил Валет.

— Яблок? — удивился турок-месхетинец.

— У англичан есть поговорка: ван эппл а дэй, кип э доктор эвэй[17].

— Ты меня уже достал с этой тарабарщиной. Ни хера не понять.

— Понять легко — если будешь съедать хотя бы одно яблоко в день, то доктор тебе будет не нужен.

— А мне и так не нужен, — буркнул Борода.

— Переслащенные фрукты у меня уже вот где сидят, — ладонью Валет показал на свое горло. — А заодно осмотрись, у турок не бери ничего, высматривай туристов. Где они группируются. Встречаемся здесь ровно… — щипач посмотрел на экран своего мобильника, — через два часа, тогда и сами пошарим.

— Ладно, — нехотя буркнул Борода и вразвалку отправился к фруктовым лавкам.

Валет быстрым шагом пошел к распахнутому настежь киоску, на стенах и дверях которого висели дамские сумки. Карманник хорошо запомнил фасон сумки Элеоноры — из рыжей кожи, тисненной под крокодила. «Может, это и была крокодиловая кожа», — подумал Валет и решил купить своей возлюбленной крокодиловую сумочку похожего фасона.

Шумный продавец сам показал заинтересованному туристу из России чуть ли не все сумки, которые у него были. Настойчиво предлагал купить черную, блестящую, всю усыпанную стразами.

— Гуд! Красота! — убеждал турок.

— Нет. Не то, — качал головой Валет. — Крокодайл[18].

— Крокодайл! Йес, крокодайл, — трындел продавец и доставал какие-то несуразные сумки, тисненные клетчатым узором.

— Не то, — мотал головой Валентин.

— Ит из[19]красота! — Продавец с помощью железного крюка снял висящую под потолком рыжую сумку из натуральной кожи. Она была похожа на сапог с ручками. Может быть, и оригинальная, но все-таки не такая, как была у Элеоноры.

Валет и эту не захотел покупать.

— А где еще можно купить сумки? Уэа кэн я бай эназэ бэгс?[20]— спросил он.

Продавец сделал вид, что не понял вопроса.

Валету пришлось искать киоски с сумками самостоятельно. За час он пересмотрел полсотни сумок и ничего похожего и подходящего по качеству не нашел. Вдруг к нему подбежал мальчуган в белой чалме и залепетал на ломаном русском: