Рыцари рейха - Руслан Мельников

Гондола вплыла под арку. Джеймс ухватился за низкий свод. Венецианец мягко уперся веслом в сваи моста. Вдвоем они легко погасили инерцию движения. Лодка бесшумно остановилась.

Замерли. Прислушались...

Бурцев держал «шмайсер» наготове. Но пока в его услугах нужды не возникало: гондолу не заметили. Сверху звучала негромкая немецкая речь. Переговаривались двое. Лениво, сонно. Обычный мужской треп о женщинах. В этот раз обсуждались достоинства и недостатки итальянок.

Осмотрели преграду...

Проход под мостом блокировала уже не дверь, а целые ворота: раздвижная решетка отделяла внутренний канал Санта-Тринита от внешнего. Почти под самой аркой решетку сковывала нехилая цепура. С цепи свисал замок — помощнее и посолиднее предыдущего.

Джеймс положил ключ на дно лодки, взглядом указал вверх. Копейщик-гондольер кивнул: понял, мол. Вытолкнул лодку назад — из-под моста.

Секунда — и брави в гондоле уже не было: нож в зубы, прыжок... Джеймс повис на ограждении моста, подтянулся, вскарабкался наверх. Шустро так вскарабкался — ниндзя отдыхают!

О том, что профи сделал свое дело, Бурцев догадался лишь по оборвавшейся на полуслове фразе. Был еще чуть слышный полувздох-полустон. И все. Больше ничего. С моста свесились ноги Джеймса, а затем и сам он мягко скользнул в лодку.

— Оружие не прихватил? — поинтересовался Бурцев.

— Тяжелое у них оружие, — объяснил Джеймс. — Лодку потопит.

Ясно. Пулемет, небось, станковый...

— К воротам, — распорядился киллер.

Нос гондолы уткнулся в решетку. Джеймс провернул в замке ключом. Цепь разомкнулась. Решетчатые створки чуть скрежетнули, раздвигаясь. Впрочем, шум сразу стих: Джеймс отворил ворота ровно настолько, сколько требовалось для прохода их юркой, узкой гондолы.

Выплыли в...

— Большой Канал, — кивнул Джеймс на широкую водную гладь, раскинувшуюся перед ними.

Да, канал был большой. Река целая, а не канал. Но прямые улочки на том берегу хорошо просматривались даже ночью и простреливались, наверное, не хуже. Так что пулеметное гнездо на мосту было вполне уместно. Бурцев глянул вверх. Ага, все правильно, тут вам не перильца, тут так просто не перемахнуть. Отвесная, ровная — и пальцем не зацепиться — стена над аркой, узкие бойницы, рыльце пулемета в поперечной прорези. С этой стороны на мост не влез бы даже ловкий брави.

— Чем скорее уберемся отсюда, тем лучше, — шепнул Джеймс. — Там, справа — водные ворота Хранителей Гроба. И охраняются они намного лучше, чем эти.

Водные ворота Хранителей Гроба? Видимо, имеется в виду выход из бетонного бункера, который фашики возвели на месте платц-башни. Эх, пробраться бы туда, сказать заклинание перехода и... Но нет, ничего не выйдет: Сыма Цзян уже обломался однажды, и совсем ни к чему устраивать танцы на граблях. В венецианской башне ариев стоит магический блок отца Бенедикта. А снять блокировку может лишь тот, кто ее поставил. А тот, кто ее поставил, лежит с перерезанной глоткой в темнице замка Санта-Тринита.

Гондола свернула влево, ушла с Большого Канала в небольшую протоку. Кованое весло опускалось и поднималось без плеска. Холодные звезды приплясывали в черной воде. Скалился растолстевший месяц. Ох, быстро же он толстеет! Бурцев подумал о близящемся полнолунии. Стало тоскливо...

Копейщик-гондольер вел лодку под самой крепостью. Гондола лавировала в тени парапетов и нависших над водой зубчатых заборал, шла замысловатыми зигзагами, едва не царапаясь бортом о выступы замковых укреплений. Где-то над головами беглецов горели факелы, однако заметить с верхних площадок жмущуюся к самым стенам гондолу было сейчас непросто. Но и вечно так продолжаться не могло! Рано или поздно придется ведь отлепиться от цитадели. И неминуемо попасть на глаза дозорным.

Гондола благополучно обогнула угловую башенку, вплыла под деревянный мост, соединявший крепостные ворота с противоположным берегом.

— Стоп, — одними губами приказал Джеймс.

Гондольер навалился на весло. Лодка встала.

Под мостом было темно и сыро. Воняло плесенью и нечистотами. Зато осклизлые сваи, поддерживавшие бревенчатый настил, оказались сбиты друг с другом толстыми досками. Здесь, как на насестах, могло бы запросто разместиться человек десять. Причем незаметно для крепостной стражи.

На досках остались Бурцев с Джеймсом. Гондольер со всеми предосторожностями отправился в обратный путь — за следующей партией пассажиров. Странный какой-то план побега... Чартерными рейсами, да вокруг крепости. Ну, положим, до рассвета они могут себе позволить такие прогулки.

— А дальше куда? — шепотом спросил Бурцев. В томительном ожидании был один плюс: оно дарило время для разговоров. — Стоит нам высунуться из-под моста — и всех перестреляют со стен.

— Значит, отправимся отсюда прямо на кладбище, — хмыкнул невозмутимый брави. — Не волнуйся. Бенедикт уже мертв, вы — свободны. Надеюсь, Господь и дальше не оставит нас своей милостью.

Свободны?! Да уж, хороша свобода! Разбухшие почерневшие сваи торчали из воды подобно окаменевшим чудовищам. Под ногами колыхалась вонючая жижа. Где-то вверху перекрикивалась стража. «Наверное, и здесь стоит пулемет», — подумалось Бурцеву.

— А дожа ты тоже будешь устранять, полагаясь на Божью милость и самозванцев в доспехах венецианской стражи?

— Они вовсе не самозванцы, — ответил Джеймс. — Кондотьер действительно возглавляет гвардию синьора Типоло. А двое его солдат — личные телохранители дожа.

— Очень интересно! Телохранители дожа водят дружбу с Джезмондом Одноглазым! Почему же тогда дож до сих пор жив? Или, быть может, уже нет?

— А зачем ему умирать, нашему славному щедрому дожу?

— Погоди-погоди, если я правильно понял, некий господин нанял тебя, чтобы освободить нас, убить Бенедикта и синьора Типоло?

Единственный глаз Джеймса насмешливо блеснул в полумраке.

— Это синьор Типоло нанял меня.

— Что?! — Бурцев чуть не свалился со своего насеста.

— Нанял и дал мне в помощь своих лучших людей, — продолжал Джеймс. — И сам же распустил слух, будто я, по воле сенаторов, охочусь за ним и отцом Бенедиктом. Это было нетрудно. У синьора Типоло есть люди и возможности, чтобы любому слуху придать весьма правдоподобную окраску.

Так-так-так... Значит, венецианский управитель и его многочисленные агенты гнали фашикам дезу.

— Но зачем?! Зачем дожу понадобилась обманывать и убивать собственного союзника?

— Обманывать — чтобы отвести подозрения от себя, а убивать... Попробую объяснить. У синьора Типоло сейчас очень шаткое положение. Пытаясь упрочить свои позиции в противостоянии с Большим Советом и Советом Сорока, он вступил в сговор с отцом Бенедиктом, представлявшим интересы ордена Святой Марии и нового немецкого ордена Хранителей Гроба. Во время этих переговоров о Хранителях еще мало что было известно. Но, как вскоре выяснилось, их могущество растет необычайно быстро. А их оружие, выплевывающее громовую смерть, сильно смахивает на колдовство.