Прыжок к славе - Дмитрий Светлов

Полки вышли из палаточного лагеря через тридцать минут. Несколько торопливо начали боевое построение напротив броненосцев.

— Странное решение, — сказал граф, — видимо, y шведского генерала совсем нет боевого опыта.

— Только сумасшедший может выстроить напротив кораблей пять тысяч человек в четыре шеренги. Солдаты побегут после первого залпа.

Что правда, то правда. Один залп — и тридцать шесть трехсотпятидесятимиллиметровых чугунных шаров футбольными мячами полетят в ровные шеренги солдат. Прыгая по земле, ядра пробьют широкие кровавые просеки. Двух таких ударов никто не выдержит, Сергею пора готовиться к отходу на «Панацее», а значит, нужно спокойствие и мир со шведами. Он уже взял в плен четырнадцать тысяч шведских солдат, убитых никто не считал. Если взять в плен стоящих перед ним сейчас, то армия Швеции будет ополовинена. Король неизбежно будет просить мира, и долгого мира. Золотые и серебряные кроны в тридцатилетних солдат не превратишь, время наемников далеко позади.

Необходимо сломить дух солдат, но если они побегут сейчас, то очень скоро будут остановлены офицерами, задача только усложнится.

— Через час вестового с чаем и булочками. Мне кофе, — распорядился граф и пошёл переодеваться.

Личный десяток графа вышел на причал, сам граф снова поднялся на мостик броненосца:

— Павел Елисеевич, передайте приказ буксирам.

Надо зайти в порт с баржей и погрузить все пушки.

— Как же это возможно без людей?

— Буксирным тросом цепляют пушку и волокут по причалу в баржу.

— Все понял, сигнальщик рассмотрел несколько наших ядер у ног первой шеренги шведов, они решили встать на границе дальности наших пушек.

— Мы стреляли по пушкам от волнолома, отсюда не только шеренги, палатки снесем. Прямо как дети, сначала делают, потом думают.

Сергей своими демонстративными действиями хотел подразнить шведов. Десять человек на глазах у всех грузят полковые пушки, от такого нахальства у любого глаза кровью нальются.

Солдаты и офицеры полков стояли «вольно» с ружьями у ноги. Все были в кирасах, значит, гвардия, хмурые со сна лица и равнодушные глаза. Десять русских в странной черной кожаной одежде расходились по причалу, но вот русские остановились и вскинули ружья.

Шведские гвардейцы заинтересовались, русские были на двойной дистанции ружейного выстрела. Пуля не только не пробьет кирасу, даже не долетит. Но первые выстрелы изменили настроение гвардейцев. Лощеные офицеры вскидывали руки и падали навзничь, из-под кирас потекла кровь. Чугунный сердечник пули легко пробивал кирасу. Шведы еще не встречались с новым оружием русской армии. Турецкие солдаты благоразумно разбегались, когда русские поднимали свои ружья, Гвардия Швеции пятьдесят лет не видела собственной крови. После смерти Карла XII гвардейцы мирно несли караульную службу во дворцах Стокгольма.

Маленький отряд за час выбил почти всех офицеров.

Но гвардейцы начали нервничать только тогда, когда вестовые под тентом поставили самовар и тарелки с пирогами. Русские поочередно парами садились за стол, в то время как не занятые трапезой без спешки расстреливали шведские шеренги. Солдаты занервничали от голода, а не от страха, завтрак уже пропущен, и неизвестно, когда будут кормить. Затем у стоящих ровными рядами гвардейцев появилось развлечение. В порт вошли буксиры и, поднимая гребными колесами фонтаны брызг, начали буксирными тросами затаскивать на баржу пушки. Десяток русских солдат расстреливал весело разговаривающих гвардейцев. Только генерал со своим штабом хмуро матерился, для него ситуация оказалась патовой. Русским дальше причала не пройти, ему нечем отогнать врагов. Не бросаться же на броненосцы в штыковую атаку. К полудню настроение гвардейцев резко упало. Солдаты, унося в лагерь раненых и убитых, вдруг осознали, что в лагере лежит уже более тысячи человек. Санитары бегали позади шеренг, выпрашивая у солдат перевязочные материалы.

Сергей заметил перемену в настроении гвардейцев и пошел на броненосец.

— Десанту команда «товсь»! — крикнул граф.

Корабельная сирена начала подавать короткие гудки, шведские шеренги в ожидании перемен зашевелились. Выждав полчаса, граф подал новую команду:

— Десант на позицию!

Корабельная сирена взвыла долгим гудком, стрелки сделали последние выстрелы и, положив ружья на плечо, пошли на броненосец. Шведский генерал облегченно вздохнул — враги уходят. Но вдруг слаженно грохнул залп шести броненосцев. Ядра рассекли красивый строи грязно-кровавыми полосами и запрыгали по палаточному лагерю. В один миг каждый гвардеец понял: бежать от пушек надо быстро и очень далеко. А когда развернулись назад, то увидели две русские шеренги, вдоль которых им придётся бежать. Одни сразу бросили оружие и пошли к броненосцам, другие начали бежать, но были остановлены свистом русских солдат, третьи решительно пошли на русских и сразу упали на землю.

В Або у причалов стояло восемь линейных кораблей и шесть крейсеров, поэтому броненосцы, подавая гудки, подошли к кораблям.

— Нужны врачи, — кричали с броненосцев, — у нас очень много раненых.

— Много раненых! Сколько раненых?

— Более тысячи, давайте всех врачей на причал и пошлите людей в госпиталь, койки надо готовить.

Новость мгновенно облетела корабли, встревоженные моряки сбежались на причал. Броненосцы швартовались борт к борту, оставив место для подходящих буксиров.

— Я слышал ужасные новости, граф, — встревоженно заговорил капитан Мартинсон. — На ваших кораблях более тысячи раненых.

— Тысяча двести тридцать восемь раненых, — и глянув на взволнованное лицо Мартинсона, добавил: — Все шведы, разбили три полка шведской гвардии.

— Вот это победа! — радостно заговорили столпившиеся офицеры.

— Четыре тысячи восемьсот шестнадцать пленных, включая пятерых генералов и двенадцать полковников, взяли знамёна четырех гвардейских полков.

— Ты сказал, что разбил три гвардейских полка.

— Четвёртый артиллерийский, у них не было шансов подойти к своим пушкам.

Офицеры засмеялись, всегда приятно слышать о победах. Буксиры подводили к причалам баржи, откуда сразу начинали выносить раненых.

Шесть с половинои тысяч пленных шведок, моряки встретили беззлобными сальными шутками. Широкоплечие, коренастые девицы со смехом отвечали. Две сотни лет милитаризации страны сильно изменили фигуры шведских женщин. Мужчины — с ружьями, женщины — на шахтах и заводах, рубят лес и ловят рыбу.

Сергей передал генералу Матанину трофейные знамена с прочими полковыми регалиями и попросил проконтролировать отправку пленных в Сясь.

— Ты куда собрался? — спросил генерал.

— В набег, хочу по Стокгольму погулять, пока шведы не очухались.

— Не зря тебя прозвали Шведской Чумой, тебе уже пожизненная слава обеспечена. С тысячей добровольцев четыре шведских гвардейских полка разбить и знамена взять!