Бойся, я с тобой. Страшная книга о роковых и неотразимых - Таня Танк

«Он исчез на несколько дней, не отвечал на звонки, не выходил в Интернет. Когда я дозвонилась до него, Миша холодно сообщил мне, что улетает на другой континент, меня с собой не берет, поскольку я не оправдала его надежд: я капризная и инфантильная, а ему ни к чему жена, не способная держать себя в узде. Он говорил долго, выдвигая все новые и новые претензии ко мне, к моей семье, характеру, внешности, манерам.

Я не верила своим ушам и молчала, хватая ртом воздух: еще несколько дней назад Миша говорил, что любит меня, и был нежен. Опомнилась я в ванне, одетая: мама била меня по щекам, поливала ледяной водой из душа, а мой голос, совсем посторонний, просил ее убить меня, потому что очень больно».

«Ну, а ко мне ты как относишься? Мне очень важно знать!» – настаивал Петя. «По-моему, я тебя люблю», – я решила, что нет смысла скрывать очевидное. Мы уснули, обнявшись.

Но наутро Петр проснулся раздраженный в разы больше обычного. Таким я еще никогда его не видела. Вместо томного утреннего секса и совместного завтрака начались придирки – на кухне гора немытой посуды, я куда-то зашвырнула его трусы и неправильно повесила брюки и вообще все делаю не так и не то. Разразился скандал, я разрыдалась и ушла, а вдогонку мне неслось: «И больше можешь не приходить!»

«Я сказала ему, что влюблена в него, и через пять минут он вдруг устроил дикую сцену. Припомнил мне все мои «отвратительные выходки»: сколько раз я не брала трубку, нарастила волосы без разрешения, не слежу за питанием, поэтому нет результатов в спорте. Все это сопровождалось ударами по двери и воплями.

Я тогда от неожиданности испугалась и расплакалась. Я впервые увидела перед собой отвратительное существо, визгливое и истеричное, которое даже на мужчину не было похоже. Встала и сказала, что ухожу. Существо моментально успокоилось и упало на колени: «Я ведь тоже люблю тебя. Больше жизни. Роди мне девочку, такого же белокурого ангела, как ты сама».

Во сне я чувствовала, как он меня укрывает, целует, бормочет слова любви»;

«– Ваше имя? Ваш адрес? Сначала дама.

Я продиктовала свое имя и адрес. Потом настал черед Тонио. Он дрожал, глядя на меня со слезами, как ребенок. Я не могла этого вынести и крикнула:

– Нет-нет, не хочу выходить замуж за плачущего мужчину, нет!

Я потянула его за рукав, и мы как сумасшедшие выбежали из мэрии. Все было кончено»;

«Это был наш первый интим, и вот прямо в постели, в разгар страстей мой чудесный романтик стал хохотать и называть меня неумехой и школьницей. Говорил страшные вещи. Мол, такого идиотизма он не ожидал, и что я тупо пользуюсь его ласками, и в таких условиях он кончить ну уж никак не сможет. Ведь я ничего не умею и доставить удовольствие мужчине с опытом не в моих силах…

Я ехала домой, и истерика била меня так, что пришлось стоять в тамбуре электрички, дабы народ не перепугать. Сразу же я слегла с диким гриппом – и болела так, как никогда»;

«Лакей подал мне письмо, я начала его читать и, вероятно, очень изменилась в лице, потому что дядя вырвал его у меня из рук и стал читать вслух, не понимая. Но для меня каждое слово этого рокового письма было пропитано ядом, и сердце мое обливалось кровью.

Вот содержание письма, которое никогда мне не было возвращено, но которое огненными словами запечатлелось в моей памяти и в моем сердце:

«Милостивая государыня Екатерина Александровна!

Позвольте человеку, глубоко вам сочувствующему, уважающему вас и умеющему ценить ваше сердце и благородство, предупредить вас, что вы стоите на краю пропасти, что любовь ваша к нему (известная всему Петербургу, кроме родных ваших) погубит вас. Вы и теперь уже много потеряли во мнении света, оттого что не умеете и даже не хотите скрывать вашей страсти к нему.

Поверьте, он недостоин вас. Для него нет ничего святого, он никого не любит. Его господствующая страсть: господствовать над всеми и не щадить никого для удовлетворения своего самолюбия.

Я знал его прежде, чем вы, он был тогда и моложе, и неопытнее, что, однако же, не помешало ему погубить девушку, во всем равную вам и по уму, и по красоте. Он увез ее от семейства и, натешившись ею, бросил.

Опомнитесь, придите в себя, уверьтесь, что и вас ожидает такая же участь. На вас вчуже жаль смотреть. О, зачем, зачем вы его так полюбили? Зачем принесли ему в жертву сердце, преданное вам и достойное вас?

Одно участие побудило меня писать к вам; авось еще не поздно! Я ничего не имею против него, кроме презрения, которое он вполне заслуживает. Он не женится на вас, поверьте мне; покажите ему это письмо, он прикинется невинным, обиженным, забросает вас страстными уверениями, потом объявит вам, что бабушка не дает ему согласия на брак; в заключение прочтет вам длинную проповедь или просто признается, что он притворялся, да еще посмеется над вами, и это лучший исход, которого вы можете надеяться и которого от души желает неизвестный, но преданный вам друг NN».

«Встреча несколько раз переносилась «на 15 минут», я прождала на 20-градусном морозе час. Потом я забежала в кафе погреться, стала звонить ему, но он не брал трубку. Он позвонил только через три дня».

«Очередное назначенное свидание. Рабочий день закончен, и тут ему звонит клиент и просит срочно приехать. Мы подъезжаем к дому клиента, Андрей оставляет меня в машине и говорит: «Я на десять минут». Через час, когда я уже просто примерзла к сиденью, я ему позвонила. Он не взял трубку, второй вызов сбросил. Я начала реветь от обиды.

Андрей пришел через два часа, как ни в чем не бывало чмокнул меня в щечку и спросил: «А чего ты плачешь?» Я устроила ему истерику, выплеснула все, что накопилось за эти два часа. Я не могла понять: он специально это делает? Но зачем? А если не специально, то как так можно? В итоге оказалось, что я «раздуваю из мухи слона» и «скандалю на ровном месте». Мне даже стыдно стало в итоге за чрезмерность своей реакции»;