Дар Дьявола - Шон Блэк

Сейчас, наедине с собой, Карчарон спокойно обдумала ситуацию и пожалела, что изменила отношение к американцам. Очень пожалела. В жизни эта женщина наделала много глупостей, но теперешняя перекрывала все. Почему она не заставила их вернуться? Это Лок поколебал ее решимость. Но чем он ей поможет? Найдет ту молодую американку? До приезда на службу Рафаэла проверила два своих объекта, но не увидела в этих местах ничего необычного. Если бы там томилась похищенная, вокруг выставили бы двойную охрану. А там все было как прежде.

В дверь постучали – заглянул один молодой полицейский, как всегда само усердие. Он так серьезно относился к службе! Рафаэла гадала, когда его идеализм сойдет на нет. Когда ему предложат пять тысяч долларов, чтобы он посмотрел в другую сторону? Когда его матери позвонят и спросят, решила ли она, где хоронить сыночка?

– Босс просит вас зайти, – сказал молодой человек.

– Спасибо. Передайте, что буду через минуту.

– Он говорит, дело срочное.

– Хорошо.

Рафаэла вышла в коридор. Ее коллега вернулся на свое место, а сама она пошла дальше. Когда секретарь заставила ее подождать, прежде чем пропустить к боссу, Карчарон почувствовала скорее любопытство, чем страх.

Габриэль Сапатеро сидел за столом в белой рубашке, слаксах и мокасинах. Такую форму он избрал себе после возвращения с семинара по отпимизации управления персоналом, который проводили в Штатах. Интересно, в Управлении по борьбе с наркотиками, оплатившем его участие, знают, что он член картеля? Да, порой это трудно определить! Ясно становится, лишь когда человек покупает дорогую машину или отправляет детей в частную школу. В остальном купленные копы ведут себя как раньше. Иные и вовсе считают, что, примкнув к картелю, берут опасную ситуацию под контроль, то есть поступают правильно.

– Детектив Карчарон, пожалуйста, садитесь, – предложил Сапатеро, махнув рукой, а Рафаэла думала лишь о мерзостях, которые он, будучи пьяным, наговорил ей однажды вечером по телефону.

Она устроилась напротив босса. На его рабочем столе стояли фотографии жены и двух дочерей. Вероятно, он любит их и бережет. Странно, что люди, так заботящиеся о своих детях, плюют на чужих. В этом суть их порочности – убедятся, что собственные потребности удовлетворены, что дети в безопасности, а дальше – хоть потоп!

– Насколько я понимаю, американские охотники за головами, которых мы задержали, уже покинули страну? – спросил Сапатеро.

– Да, – ответила Рафаэла, откашлявшись, – я лично этим занималась.

– Отлично, – похвалил ее босс, улыбнувшись. – У нас тут проблем хватает и без этих… – Сапатеро сделал эффектную паузу. – Бродяг. Мы найдем того, кого они искали. Как его, Чарльз Мендес?

– Да, сэр. Обязательно найдем, – поддакнула его подчиненная.

– Раз мы заговорили об американцах. – Сапатеро взял со стола папку. – Похоже, у нас еще одна проблема…

Он передал папку Рафаэле. Его взгляд так и шарил по ее блузке в поисках расстегнутой пуговицы. У женщины по спине побежали мурашки.

Она раскрыла папку: в ней оказалось досье без вести пропавшей американки с фотографией.

– Пропала девушка. Ее родители очень беспокоятся, – начал Сапатеро. – Уверен, здесь нет ничего серьезного, девушка просто встретила парня и забыла обо всем. Кто не знает, как ведут себя двадцатилетние? Тем не менее в американском консульстве очень встревожились, и я пообещал, что, хотя во главе угла у нас стоит не поиск пропавших, расследованием займется лучший из моих детективов. – Сапатеро снова улыбнулся, и Рафаэлу замутило. – Человек кристальной честности и высоких моральных качеств.

– Думаете, с девушкой что-то случилось? – спросила Карчарон шефа, ожидая, как ложь польется из его уст.

– Вряд ли, хотя все возможно. Вокруг столько преступников, столько злодеев… Кто-кто, а мы об этом знаем: каждый день сталкиваемся.

– Да, сэр, злодеи ужасные, – улыбнулась Рафаэла.

Сапатеро коротко кивнул, давая понять, что разговор окончен. Женщина поднялась и зашагала к двери, ежесекундно чувствуя его взгляд.

В коридоре снова раскрыла папку. Ее душил смех. Бесподобно! Вот как они работают! Передают дело человеку, которого все, включая американцев, считают безупречным, – вот только хотят они не найти девушку, а лишь создать впечатление, что ее ищут. Сплошные фикция и лицемерие, обман и притворство! Но похоже, на этот раз они сами себя перехитрили. Рафаэла и так ищет эту несчастную, а теперь еще и с одобрения картеля. Они ведь рассчитывают, что ей хватит здравомыслия не найти пропавшую. Возможно, они правы, а возможно, и нет. Если ей удастся исполнить свой служебный долг и разыскать девушку, которая кому-то интересна, она получит шанс добиться справедливости по отношению к не интересным никому.

Если же Рафаэла ошибается здесь, то, наверное, она ошибается и насчет американцев. Как выразился босс по возвращении с зарубежного семинара, «проблем не существует в принципе, существуют замаскированные возможности».

Каждый раз, когда дверь открывалась, Джулия вздрагивала. Сдержаться у нее не получалось, такой страшный был этот звук. Дверь стонала, точно срывалась с петель, и пленница чувствовала, что будет помнить этот стон долго – если выживет.

Над ней возвышался немолодой мексиканец: ноги на ширине плеч, грудь колесом. Говорил он на хорошем английском, хотя и с акцентом.

– Джулия! – позвал он.

Девушка открыла глаза и посмотрела на него:

– Что?

– Сейчас я сниму наручники. Ты сходишь в уборную и сполоснешься под душем. Предупреждаю: о побеге не думай, ничего не получится. Ты выберешься отсюда, только если я позволю, поняла?

После таких слов похищенная едва не разрыдалась: горло у нее сжалось, а глаза наполнились слезами. Виной тому были мысли о доме, о конце этого кошмара. Но Фишер решительно их подавила. Она не сломается, только не перед этим мексиканцем! Когда все это случилось, она не сломалась, потому что думала о другом. Тогда она справилась: пленница понимала, что происходит, но не могла поверить в реальность этого.

– Да, конечно, – отозвалась она.

– Вот и хорошо. Если будешь слушаться, вернешься домой. Но сперва тебе нужно вымыться.

Мексиканец, опустившись на колени, освободил ей руки и ноги. Джулия заметила, как осторожно он снимает путы – стоит поодаль, чтобы она не пнула его и не стукнула. Лодыжки и запястья у нее посинели, а ступни и икры девушка перестала чувствовать еще несколько часов назад. Она пошевелила пальцами, а потом растерла онемевшие ноги.

– Ничего страшного, не спеши, – сказал ее тюремщик.

Наконец Джулия почувствовала, что сумеет встать – она прижала ладони к полу и начала подниматься.

– Давай я помогу. – Незнакомец поднял ее, поддерживая за подмышки. Пленница едва не отпрянула, но стоило ей выпрямиться, как мужчина отпустил. – По лестнице сможешь идти? – Он был сама вежливость и забота. Ситуация казалась совершенно нереальной, и девушка ждала, что вот-вот проснется в отеле.