Мозг на пенсии. Научный взгляд на преклонный возраст - Андре Алеман

Другой пример задачи, где постформальные операции проявляются ярче всего, – дилемма Гарольда и Ханнеке. Гарольду и Ханнеке недавно исполнилось 68, и скоро они собираются отпраздновать сороковую годовщину свадьбы. Они понимают, что должны думать о будущем, и решают, стоит ли и дальше жить в просторном доме, где выросли их дети. Гарольд хочет продать дом и переехать в роскошную квартиру в жилом комплексе для пенсионеров с развитой инфраструктурой, расположенной недалеко от остановок общественного транспорта, которым они будут пользоваться, когда не смогут водить машину. Ханнеке не нравится эта идея. Она хочет остаться в доме и перестроить его под их новые физические потребности. Установить поручни в ванной, переделать большую комнату на первом этаже в спальню. Гарольд и Ханнеке думают, что они должны обсудить все преимущества и недостатки обоих планов друг с другом и со своими взрослыми детьми. Тот факт, что они не торопятся с решением, взвешивают все за и против и обдумывают каждый шаг, говорит нам, что быстрый, логический ответ не для них. Они мыслят постформально.

Правда ли, что с возрастом мы становимся мудрее? К сожалению, не все из нас. В любом возрасте есть люди, мысли и поступки которых нельзя назвать мудрыми, хотя это не означает, что они не стали мудрее. Мудрость составляет жизненный опыт, наши взлеты и падения. Но ее очень трудно измерить. Согласно одному исследованию немецких ученых, если вы предложите людям сложные задачи и попросите у них оптимальные решения, большинство пожилых справятся с этим не лучше, чем люди средних лет. Интересно, что пожилые, как и молодые, лучше решают задачи, типичные для их возрастной группы. В эксперименте одни задачи привлекли внимание молодых людей, а другие – пожилых. Примером задачи для молодых людей стала история Майкла, 28-летнего механика, отца двух маленьких детей, узнавшего, что завод, где он работает, закроется через три месяца. Майкл не сможет найти подходящей работы там, где живет. Его жена – медсестра, только что получившая хорошо оплачиваемую работу в местной больнице. Майкл не знает, должны ли они переехать в другой город, где он найдет работу, или им стоит остаться, и ему придется сидеть дома с детьми. Какое решение лучше для следующих трех-пяти лет? Какая дополнительная информация необходима, чтобы принять решение?

Примером задачи для пожилых стала дилемма Сары, 60-летней вдовы. Окончив недавно курсы по управлению персоналом, она открыла свое дело, о котором давно мечтала. Однако ее сын недавно потерял жену и остался с двумя маленькими детьми. Она может или ликвидировать компанию и переехать к сыну, чтобы сидеть с внуками, или помочь ему оплачивать няню. Какое из решений лучше? Какая дополнительная информация необходима, чтобы решить проблему? Пожилые испытуемые (в возрасте 60–81 года) с большим энтузиазмом решали проблему Сары, в то время как группа молодых людей (25–35) предлагала удачные решения для Майкла. Чтобы получить звание «мудрого», участники должны были перечислить различные аспекты задачи, предложить несколько решений, перечислить все за и против, оценить риски и, наконец, разработать планы дальнейших действий или пересмотреть принятые ранее решения.

Некоторые пожилые люди, так же как и люди среднего возраста, не станут заниматься сложными задачами, требующими конкретных решений. Это вызвано тем, что такой процесс вовлекает краткосрочную память и исполнительные функции (например, способность планировать и сочувствовать). Пожилым людям, со временем утратившим определенные навыки, сложнее придумать ряд решений и сравнить их друг с другом. Хотя неповрежденные познавательные функции не обязательно приводят к мудрости, они действительно помогают в решении сложных задач. Вы можете оставаться мудрыми, особенно в знакомых ситуациях, даже если ваши умственные способности снизились. Но при столкновении с новыми проблемами, требующими обработки большого количества информации, ухудшение краткосрочной памяти и познавательной гибкости работает против вас.

В 2004 году нейропсихологи Калифорнийского университета описали пациента, которого они назвали Финеасом Гейджем нашего времени. Это имя отсылало к железнодорожному рабочему из XIX века, одному из самых известных пациентов в истории нейропсихологии. Полученные им повреждения головного мозга рассказали нам о функциях таинственной префронтальной коры. В 1848 году с Гейджем произошел несчастный случай: после взрыва металлический прут вошел в череп ниже левой глазницы и вышел через макушку. К изумлению его коллег, он выжил и даже выписался из больницы всего два месяца спустя. Но он изменился: как сказал его близкий друг, «Гейдж больше не был Гейджем». Хотя его способность к рассуждению и наблюдению и память не были повреждены, его личность радикально трансформировалась. Человек, который раньше был трудолюбивым, энергичным и обладал организаторскими способностями, стал нетерпеливым, сквернословящим и неспособным к сочувствию. Гейдж больше не мог оценить ситуацию и был не в состоянии управлять своими эмоциями. У него постоянно случались приступы гнева, и он не мог планировать свои действия. Реконструкция его мозга, основанного на сохранившемся черепе, показывает, что поврежденной оказалась нижняя часть префронтальной коры.

Современный Финеас Гейдж, обнаруженный в 2004 году, получил повреждения в 1962-м, когда его джип подорвался на мине в ходе военной операции. В результате взрыва металлический каркас ветрового стекла пробил его череп в лобной части. Как и в случае с Гейджем, его умственные способности, казалось, не пострадали. Его интеллект не был поврежден, и он демонстрировал хорошие результаты на нейропсихологических тестах. Однако в плане социальных отношений все оказалось уже не так радужно. Он показал расторможенное поведение и неспособность контролировать себя, что приводило к проблемам во взаимодействии с окружающими. Он потерял работу, развелся с женой и перестал общаться с детьми. По словам гериатрического психиатра Дилипа Джесте, повреждение префронтальной коры приводит к противоположности мудрости: импульсивности, социально неодобряемому поведению и эмоциональной неуклюжести. Вместе с коллегами Джесте впервые составил карту отделов головного мозга, отвечающих за мудрость. Ученые приписывали важную роль префронтальной коре.

Нейропсихолог Элхонон Голдберг описывает похожий случай в своей книге «Парадокс мудрости»[9]. Он рассматривает префронтальную кору как дирижера, а другие отделы мозга – как оркестр. Префронтальная кора не играет музыку, но координирует, объединяет и направляет. Вот почему люди с повреждениями префронтальной коры все еще способны к выполнению множества задач, но сталкиваются с проблемами в сложных ситуациях, например в случае социальных контактов. Голдберг также указал на две другие функции префронтальной коры. Первой является наша способность сочувствовать, второй – умение активировать определенную последовательность действий, особенно в трудных случаях. Например, если вы в течение долгого времени были руководителем, вы автоматически понимаете, какие шаги стоит предпринять в определенных ситуациях. Голдберг приводит пример Уинстона Черчилля, страдавшего от случайных ментальных ошибок, что не мешало ему оставаться блестящим лидером даже в достаточно солидном возрасте.