Антисталинская подлость - Гровер Ферр

Поскольку переселение проводилось в зимние месяцы и в то самое время, когда шла самая жестокая война в европейской и, возможно, в мировой истории, цифры понесенных потерь не кажутся слишком высокими.

Последнее, впрочем, выходит за рамки нашего интереса к проблеме, поскольку мы хотели лишь найти подтверждение или, наоборот, опровержение выдвинутых Хрущевым обвинений. Напомним, что в «закрытом докладе» он заявил: (1) высылка целых народов производилось «без каких бы то ни было исключений», (2) причины для таких переселений отсутствовали, (3) сотрудничество с оккупационными властями и факты измены представляли собой «действия отдельных лиц или групп». И, как только что было показано, все три хрущевских утверждения не соответствуют истине: (1) исключения все же были; (2) для переселений существовали серьезные доводы «за» военного характера; (3) фактически предательство носило не единичный, а массовый характер. Хрущев в который раз солгал.][110

«Ленинградское дело»

Хрущев: «После окончания Отечественной войны советский народ с гордостью отмечал славные победы, достигнутые ценой больших жертв и неимоверных усилий. Страна переживала политический подъем…

И вот в этот период вдруг возникает так называемое „ленинградское дело“. Как теперь уже доказано, это дело было сфальсифицировано. Невинно погибли тт. Вознесенский, Кузнецов, Родионов, Попков и другие…

Как же случилось, что эти люди были объявлены врагами народа и уничтожены?

Факты показывают, что и „ленинградское дело" — это результат произвола, который допускал Сталин по отношению к кадрам партии».[190]

«Ленинградское дело» окутано ореолом тайны и значительности и несет в себе известную долю притягательности. Есть множество причин думать, что в самом «деле» речь идет все же не о фальсификации, а о совершении тяжких преступлений.

К счастью, перед нами не стоит цель выяснить все обстоятельства произошедшего. Наша задача гораздо скромнее: показать, что Хрущев лгал, утверждая, будто все дело — «результат произвола, который допускал Сталин». Поскольку это как раз тот случай, где автор «закрытого доклада» продемонстрировал свое вопиющее пренебрежение правдой.

В течение ряда лет Хрущев поднимал вопрос о том, кто именно должен нести ответственность за «ленинградское дело», но каждый раз говорил о нем по-разному, очевидно, сообразуясь в каждом случае с потребностями момента.

После смерти Сталина в самый первый раз вопрос о «деле» был поднят Л. П. Берией. 25 июня 1953 года, т. е. за день до своего ареста Берия направил в Президиум ЦК записку о ходе следствия по делу бывшего заместителя министра госбезопасности М. Д. Рюмина. В записке Берия обвинил Рюмина в фальсификации следственных материалов по «ленинградскому делу». Кажется, документ вызывал у Хрущева определен][111ные затруднения, ибо там напрямую обвинялся С. Д. Игнатьев, бывший министр МГБ СССР, уволенный еще при жизни Сталина.

Год спустя, 3 мая 1954 года, возглавляемый Хрущевым Президиум ЦК КПСС утвердил постановление, посвященное «ленинградскому делу». Главным виновником там был назван предшественник Игнатьева на посту министра МГБ В. С. Абакумов. А спустя всего несколько дней Хрущев выступил на собрании актива ленинградской парторганизации, посвященном только что принятому постановлению ЦК КПСС о «ленинградском деле», где кроме Абакумова ответственность возлагалась… на Берию! Но в период следствия по этому делу Берия не имел отношения ни к МГБ, ни к МВД, ни к их контролю со стороны ЦК.

А еще два года спустя, выступая с трибуны XX съезда, Хрущев возложил всю вину на Сталина. Но минуло немногим более года, и в июне 1957 года Хрущев неожиданно заявил, что Сталин, оказывается, был против ареста Вознесенского и других «ленинградцев» и что подстрекательскую роль к их аресту и казни играли Берия и Маленков!

Чему здесь верить? Ясно только одно: какова бы ни была роль Маленкова, Берия, безусловно, не имел к тому никакого касательства. Нет никаких оснований полагать, что в 1957 году Хрущев говорил правду, как, впрочем, и в любое другое время…

«Мингрельское дело»

Хрущев: «Поучительным в этом отношении является также дело о якобы существовавшей в Грузии мингрельской националистической организации. По этому вопросу, как известно, были приняты в ноябре 1951 года и в марте 1952 года решения ЦК КПСС. Эти решения принимались без обсуждения в Политбюро, Сталин сам диктовал эти решения. В них возводились тяжкие обвинения против многих честных коммунистов. На основании подложных материалов утверждалось, что в Грузии якобы существует националистическая организация, которая ставит своей целью ликвидацию Советской власти в этой республике с помощью империалистических государств. ][112 В связи с этим был арестован ряд ответственных партийных и советских работников Грузии…

Как потом установлено, это была клевета на Грузинскую партийную организацию».[191]

Единственное конкретное обвинение, выдвинутое здесь Хрущевым, состоит в том, что Сталин-де лично надиктовал решения ЦК КПСС от 9 ноября 1951-го и 27 марта 1952 годов. Мы знаем, что дело обстояло совершенно иначе.

Постановление Политбюро от 9 ноября 1951 года опубликовано вместе с комментариями в одном из научных сборников. Его редакторы зафиксировали все случаи сталинской правки: в ряде случаев она связана с уточнением формулировок, а в остальных — смягчает поначалу довольно резкие обвинения в национализме.[192]Вместе с постановлением от 27 марта 1952 года[193]оба решения приняты по результатам обсуждений на заседаниях Политбюро.[194]Причем в случае постановления от 27 марта 1952 года Сталин собственноручно вписал в протокол заседаний Политбюро его название, но сам вопрос уже стоял в повестке дня.

Но главное утверждение Хрущева, согласно которому Сталин, дескать, несет ответственность за фабрикацию «мингрельского дела», «делавшуюся под „гениальным“ руководством Сталина — „великого сына грузинского народа“, как любили называть грузины своего земляка»,— все это оказывается на поверку неправдой. Документы, на которые ссылается Н. Петров, свидетельствуют: истинной причиной возникновения дела была «борьба против клановости в грузинском руководстве»,[195]а не что-то иное.

10 апреля 1953 года, т. е. месяц спустя после смерти Сталина, Президиум ЦК КПСС принял постановление, в котором бывший министр МГБ Игнатьев обвинялся в фальсификации следственных материалов и истязаниях многих из аре][113стованных. Игнатьев был назван ответственным по меньшей мере за отсутствие должного контроля за своими подчиненными — Рюминым, Цепковым и другими. 1 апреля 1953 года в записке Берии в Президиум Игнатьеву была поставлена в вину фабрикация «дела врачей», а 5 апреля опросом членов ЦК КПСС,— т. е. с участием в голосовании Хрущева,— за проявленную халатность Игнатьева освободили от обязанностей секретаря ЦК КПСС. Наконец, 28 апреля — и опять с ведома Хрущева — Игнатьев был выведен из состава ЦК. Берия в записке от 25 июня 1953 в Президиум ЦК обвинил Игнатьева в том, что с его ведома и согласия Рюмин и другие подчиненные применяли пытки, в том числе в отношении тех, кто проходил по «ленинградскому делу».