Горечь рассвета - Лина Манило

Джонни подскочил одним рывком на ноги и сверху посмотрел на Ингрид. Видно, каких усилий ему стоило не сорваться и не устроить отвратительную потасовку с девчонкой.

— Джонни, чего ты орёшь? — Ингрид робко улыбнулась. — Неужели уже и пошутить нельзя? Куда без вас сунусь? Да я мечтала, до того момента, как Марту нашла, встретить хоть кого-то из вас. Одна я долго не протяну — это и лосю понятно. Будто вы меня плохо знаете. Нервы вам все вытреплю, но никого не оставлю. Тоже мне… какой-то ты, Джонни, слишком восприимчивый к моим словам. Нервы бы тебе полечить не мешало, в самом деле.

— Джонни, сядь! — громко сказала Марта, похлопывая по земле рядом с собой, где минуту назад он сидел. — Не нужно кипятиться. Все знают, что мы с Ингрид не пылаем друг к другу любовью. И тем меньше ожидала от неё того, что она сделала. Да если бы не Ингрид, я бы сдохла, понимаешь? Я ей жизнью обязана. И она знает, что со мной делать, если совсем достану вас со своей ногой. Она мне пообещала, да, Ингрид? — Марта посмотрела Ингрид в глаза. Несколько невыносимо долгих мгновений длился их молчаливый диалог, понятный только им. И это совсем Джонни не понравилось.

— Да, — чуть слышно ответила Ингрид, — знаю.

— Ну, вот и порешали, — хлопнула Марта в ладоши. — Значит, отставим в сторону разногласия и обсудим план наших дальнейших действий.

— Так, стоп! О чём это вы договорились? — Джонни присел рядом с Мартой и сердито посмотрел на девушек. В серых, словно из чистой стали, глазах — требование немедленного ответа. Снова воцарилось напряжённое молчание, от чего Джонни почувствовал, как в его душе зародилось неясное беспокойство. — Говорите, быстро! Терпение моё не бесконечное, слышите?

Ингрид прочистила горло, словно вознамерилась петь и сказала тихим голосом:

— Пусть лучше Марта говорит, мне сложно. Тем более, она знает моё мнение по этому вопросу. Ещё раз повторяю: не буду я этого делать, можешь даже не уговаривать.

— Ладно, пусть это останется между нами — не собираюсь кого-то в это посвящать. — Марта сидела, опустив взгляд, и нервно теребила лямку рюкзака. — Джонни, это наше с Ингрид дело и оно тебя не касается, усвоил?

Джонни несколько минут смотрел на девушек, как бы решая, как поступить. Тайны он не любил, но слишком хорошо известно, что этих барышень не так-то просто заставить что-то сделать. В том числе и говорить.

— Ладно, не хотите признаваться — чёрт с вами. Всё равно сам пойму рано или поздно, о чём вы там нашептались, пока я вас не нашёл. И так без секретов ваших есть о чём беспокоиться. Как будем действовать дальше? Есть идеи?

— Нужно идти в Город и искать там Айса и Роланда.

— Ингрид, ты сама очевидность, — усмехнулся Джонни. — Как мы будем их искать, кто-нибудь из вас уже думал? Не кажется ли вам, милые дамы, что это весьма расплывчатый план. Мы, может быть, год будем шастать по Городу и так никого и не встретим. Это не годится, ерунда это, а не план!

— Джонни, не пыли — ты меня уже достал. Напросишься, кляп тебе в рот воткну — после твоей подружки его не выкинула, а в рюкзак кинула. Надоело! Ты самый умный? Да? Вечно тебе больше всех надо. Как же вы меня все достали — каждый хочет себе в компанию молчаливых и безропотных товарищей, которые слова поперек не скажут. Пастыри хреновы, всё стадо себе ищете, чтобы было кем управлять. Гляди, развелось начальников — плюнуть некуда, — Ингрид раздражённо фыркнула и встала. — Так, я пойду, проветрюсь, а заодно осмотрюсь. А ты, Джонни, введи нашу инвалидку в курс дела. Обменяетесь мыслями, отдохнёте от меня, придёте к единому мнению и придумаете другой, блестящий план, который всех устроит. Вернусь через полчаса, надеюсь, вам хватит, тогда всё мне расскажете. Я на всё согласна, клянусь. Даже остаться здесь одна согласна тоже. Всё, до скорых встреч, дорогие товарищи.

И стремительно развернувшись, Ингрид ушла. Быстро исчезла из виду её широкая спина, и на поляне воцарилась тишина, нарушаемая лишь глубоким, прерывистым дыханием Марты и раздражённым сопением Джонни.

— Зря ты так с ней, она мне жизнь спасла, — Марта вздохнула и грустно посмотрела на друга.

— А она зачем так с тобой?

— Да нормально она себя ведёт! — выкрикнула девушка. — Как ты не понимаешь? Она и так слишком терпелива со мной, исходя из того, какие у нас раньше отношения были. Она любит Айса — это всем известно, хоть она и скрывала всегда — так с чего мне ей нравиться? А судя по тому, как у нас с Айсом всё окончилось… — Марта резко замолчала, пытаясь успокоить пустившееся галопом сердце.

Джонни придвинулся ближе и обнял её. Почувствовав спасительное тепло дружеских объятий, Марта уткнулась ему в плечо носом и горько заплакала.

— Тс-с, красавица, не плачь. Ты ни в чем перед Айсом не виновата. И он знает это. Отчасти именно потому, что давно тебя простил, мы и вляпались во всё это. — Джонни положил подбородок на макушку плачущей и принялся баюкать Марту, словно та была маленьким ребёнком. — Потому что тех, кого не простили, спасти не пытаются. Поэтому утри слёзы: сейчас ваше прошлое — наименьшая из всех бед.

— Думаешь? — спросила Марта, размазывая предательские слёзы по лицу. Она не знала, из-за чего больше плакала — из-за обиды на свою судьбу, боли или усталости. — Думаешь, Айс больше на меня не злится? Мне бы этого не хотелось, правда. Я-то его простила.

— Ох, конфетка, я же совсем ничего не понимаю в любви, ты же знаешь прекрасно, — Джонни засмеялся. — Но если я что и понимаю, так это то, что Айс не может тебя простить не потому, что гордый. А потому что ему больно, а так бывает в основном у тех, чьё сердце ещё способно на чувства. Никогда не бывает больнее, чем в те моменты, когда рушится любовь. Да, ты его предала, ты сама об этом знаешь. Но также Айс знает, почему ты это сделала. Разве был у тебя выбор? И разве сам златоглавый своим поведением и своими словами на той поляне не толкнул тебя на это?

— Наверное, ты прав. — Марта, немного успокоившись, перестала плакать. — И перед Роландом неудобно получилось — наверное, ему тоже очень сложно. И больно.

— Ха, Роланд. О нём вообще можешь не волноваться, потому что он наверное, ни о чём так в жизни не мечтал, как заполучить тебя — это каждому было известно. Как будто в отряде не было других красивых девчонок, но Генерал на роль громоотвода выбрал именно тебя, потому что знал — Роланд непременно клюнет на наживку. В итоге ваши отношения с Айсом рухнули, как карточный домик, и ты перестала отвлекать нашего лидера. Роланд тем временем получил в руки игрушку, которая его осчастливила и отвлекла от коварных планов по отъёму власти у златоглавого. А теперь имеем геморрой на оба полушария, и как выпутаться — чёрт его знает.

— Эх, вот скажи, зачем мы пошли за Генералом?

— Не знаю. Помнить бы момент встречи. Вот ты помнишь, как в отряде оказалась?

Марта задумалась. Помнит ли она?

— В тот день я поругалась с воспитателем в приюте. Хлопнула дверью, даже вещей с собой не взяла. Помню, рыдала от злости, решила пойти в центр Города на площадь прогуляться. Надеялась своих уличных дружков встретить, чтобы с ними где-нибудь зависнуть на недельку. Поперлась какими-то мутными дворами, долго петляла, потерялась, кажется. И тут перед глазами потемнело, будто солнце тучами закрылось и на земле тень в виде крыла. Пока соображала, что за чертовщина творится, стало холодно очень. А потом яркая вспышка и бац! — открываю глаза, сидя у костра, в форме. И чувство такое, что именно там всегда было моё место. Странно, конечно.