Эона. Последняя заклинательница драконов - Элисон Гудман

Я схватила Делу за плечо и развернула к себе лицом:

– Он тоже упомянул отца.

Дела кивнула, словно подслушала наш разговор:

– Это известно немногим, но у старого императора была нейзо. Его наложница и мать его первенца.

– Леди Джила была нейзо? – В моих мыслях изящная красавица леди Джилы никак не вязалась с образом политического советника.

Дела грустно улыбнулась:

– И самой достойной из всех, хотя старый император не прислушался к ее совету насчет своего брата. Она была выдающейся женщиной. Неудивительно, что император избегал остальных.

Мы обе посмотрели на прямую спину Киго впереди.

– Я не стану его наложницей, – пылко заверила я.

– Ты не видишь главного. Леди Джила была не просто наложницей. Разумеется, она пользовалась властью своего тела, но обладала гораздо большим.

– Не понимаю.

– Я знаю. С этим ты должна разобраться сама. – Помрачнев, Дела протянула мне красный фолиант. – Твоей прародительнице следовало бы подумать об опасностях, которые таит в себе подобная сила.

– Ты что-то нашла?

Дела погладила кожаный переплет, и жемчужины в ее ладони отзывчиво щелкнули.

– Кинра не писала о союзе с Зеркальным драконом.

Разочарование ослепительной болью вспыхнуло в голове.

Я закрыла глаза.

Дела легонько стиснула мою руку:

– Я сожалею. Знаю, ты надеялась найти какие-то советы. Не думаю, что тут есть что-нибудь о твоей связи с Рико.

Я сжала ладонь Делы в ответ. Такие вести не обрадуют Рико, а его боль Дела воспринимала как собственную.

– Тогда о чем же этот дневник? – спросила я.

Дела понизила голос:

– Пока не до конца ясно, но, похоже, тут сказано о каком-то заговоре. Очень опасные сведения, раз Кинра сочла нужным их зашифровать. А еще я нашла запись, сделанную другой рукой.

– Чьей?

Дела покачала головой:

– Понятия не имею. Подписи нет. И это всего несколько строк в самом конце. – Она помолчала. – Эона, там написано о казни Кинры. За измену. Не знаю, что она сотворила, но император Дао ее за это убил.

Наши глаза встретились, и состоялся безмолвный разговор, в котором было все: мои стыд и страх, понимание Делы и ее заверение, что все останется между нами.

– Потому ты отказываешься трогать ее вещи? – спросила Дела.

– Она была предательницей, – прошептала я.

Уже само по себе это бесчестие, Деле этого хватит. Совсем не обязательно рассказывать ей про императорскую жемчужину и злую энергию Кинры.

– Я бы хотела, чтобы ты никогда не познала этого бремени. – Дела вновь коснулась красной кожи, нежно погладив три длинные царапины на обложке. – Кинра была любовницей императора Дао.

Разве это я чувствовала через мечи Кинры? Любовь? Только жестокую, злую и несущую смерть.

– И у нее был еще один любовник, – продолжила Дела. – Безымянный мужчина. Кажется, ее гибель связана как раз с этим треугольником. Я все расскажу, как только расшифрую текст.

– Спасибо.

Однако внимание Делы уже было приковано к просвету меж деревьями впереди. Киго замер, сжав рукоять меча. Тирон дернул поводья, оттаскивая Дзю-Лонга назад.

А потом мы увидели то же, что и они: к нам бежал Рико с кем-то маленьким, перекинутым через его плечо.

Островитянин поднял кулак.

Знак. Армия Сетона рядом.

Кулаком Рико отбил три быстрых сигнала: «Две дюжины. Пешие. На севере».

Пригнувшись, я потянула Делу на траву и бегло оглядела чащу за спиной островитянина в поисках любого движения. Вот мелькнул хвост фазана, дрогнула на ветру ветка, луч света скользнул по листве.

– Я не вижу солдат, – прошептала я.

– Кого несет Рико? – спросила Дела. – Ребенка?

– Леди Эона!

Мы обернулись на низкий голос Юсо. За ним Вида и Солли изо всех сил пытались развернуть лошадей.

– Сюда, за деревья. – Капитан указал на густой лес на краю холма.

Я знала, что должна спрятаться, но что-то в ноше островитянина меня лишило меня сил. Что-то похожее на привкус во рту. Рико добрался до императора, и они вдвоем побежали к укрытию. Островитянин устал и терял скорость, его большая грудь вздымалась тяжело – ребенок пытался вырваться. Тот явно отправился в путь не добровольно. Тирон за их спинами наконец справился с Дзю-Лонгом, и конь неохотно пошагал в нужном направлении.

– Леди Эона, давай же! – вновь позвал Юсо.

Голова Рико дернулась – пленник ударил его по лицу, – он потерял равновесие, и оба, рухнув на землю, покатились по траве комом из рук и ног. Киго замедлил бег, развернулся и легко поднял ребенка вверх, но тут же отшатнулся – мальчик яростно отбивался руками и ногами. Высвободившись из хватки императора, мальчик повернулся к нам лицом; его высокая коса растрепалась, и выбившиеся пряди развевались на ветру.

Сердце екнуло. Я узнала это нежное личико.

– Это Диллон. – Я встала, чтобы лучше его видеть.

– Адепт лорда Идо? – Дела тоже приподнялась, разглядывая мальчика. – Что он здесь делает?

Но меня интересовал другой вопрос, куда более важный.

– Ты видишь черный фолиант? – спросила я. – Книга все еще у него?

При последней нашей встрече Диллон напал на меня и Рико и выдернул черный фолиант из моих рук, думая, будто сумеет обменять его на свою жизнь. Дурачок не понимал, что там содержится не только секрет Нити жемчуга, но и способ, которым королевская кровь может поработить заклинателей и драконов.

Об этом знали только мы с Идо, и в голове все еще звучали его последние слова, сказанные в осажденном дворце: «Любой потомок императоров способен связать нас… Найди черный фолиант. Найди, пока Сетон его не нашел».

«Милосердные боги, – взмолилась я, – пусть фолиант будет у Диллона».

– Ничего не вижу, – ответила Дела. – Он его потерял!

Но тут мелькнула черная кожа, и я едва не лишилась чувств от облегчения.

– Нет, не потерял. Под рукавом. Смотри!

Мой триумфальный выкрик донесся до Диллона. Он тут же устремил на меня глаза и завопил:

– Эона! – Он отбежал на несколько шагов и замолотил руками по воздуху. – Видишь, видишь, я нашел ее. – Затем ударил себя кулаком по голове. – Видишь?! – Еще один удар, и еще. – Это Эона. Смотри! Эона!

Кулак мальчугана вновь и вновь соприкасался с его лбом. И даже с расстояния в сто шагов мы слышали глухой стук ударов.