Сложные отношения - Стефани Лоуренс

— Уж точно не самые популярные люди сезона, — согласился Хейзелмер.

— Как подумаю, что Герберт принадлежит к той же семье, что и очаровательные сестры Дэрент… — продолжала леди Брессингтон, забыв об интересе Хейзелмера к Доротее. Спохватившись, она покраснела и искоса посмотрела на маркиза снизу вверх, но он улыбался.

— О нет! Я почему-то уверен, что мать Герберта изменяла его отцу. Вам так не кажется?

Леди Брессингтон ахнула от неожиданности, но в следующую секунду тоже рассмеялась. Высвободив руку и отойдя от него на шаг, она велела ему идти по своим делам, добавив, что понимает теперь, почему все девушки от него без ума.

Заслышав доносящиеся из бального зала звуки «Роджера де Каверли»[18], Хейзелмер понял, что следующим танцем станет вальс перед ужином, и, с легкостью приняв свою отставку, отправился искать Доротею. Найти ее не составило труда — она кружилась в танце с Питерборо. Остановившись на мгновение, чтобы вслушаться в мелодию и определить, где окажется эта пара в момент завершения танца, Хейзелмер направился в ту сторону и стал ждать. Питерборо закружил Доротею, исполнив последнюю фигуру танца, и поставил ее на пол в нескольких шагах от того места, где стоял маркиз.

— Благодарю тебя, Герри, за то, что привел ко мне мисс Дэрент.

Питерборо резко развернулся, едва сдерживая рвущиеся с губ проклятия.

— Хейзелмер! — прорычат: он. — Мне следовало бы догадаться. — Видя, что маркиз берет Доротею за руку, он поинтересовался: — Полагаю, это ты пригласил ее на вальс перед ужином?

— Именно, — подтвердил Хейзелмер, поддразнивая приятеля.

Повернувшись к Доротее, лорд Питерборо произнес серьезным тоном:

— На вашем месте, мисс Дэрент, я не стал бы иметь ничего общего с Хейзелмером. Не знаю, предупреждал ли вас кто-нибудь, но молодым леди в его обществе находиться чрезвычайно опасно. Позвольте мне увести вас.

В ответ на его неловкую речь Доротея рассмеялась. Тут снова заговорил Хейзелмер, обращаясь к Питерборо:

— О, мисс Дэрент отлично известно, как я опасен, Герри.

При этом вопиющем замечании глаза Доротеи блеснули. Вскинув голову, девушка поймала на себе насмешливый взгляд маркиза.

— Но она предпочла не обращать внимания на мои опасные наклонности, — вкрадчивым тоном продолжил он. — Не так ли, мисс Дэрент?

Понимая, что отвечать на такой провокационный вопрос не следует, Доротея метнула в Хейзелмера гневный взгляд.

Улыбнувшись, маркиз повернулся к Питерборо и просто сказал:

— До свидания, Герри.

— Не беспокойся, я ухожу. Будьте осторожны, мисс Дэрент! — произнес тот безразличным голосом и, отвесив ей поклон, растворился в толпе.

Снова повернувшись к Доротее, Хейзелмер увидел, что она прикрывает лицо веером.

— А вы покраснели, мисс Дэрент. Интересно, это из-за жары в помещении, танца, замечаний Питерборо или меня самого?

Улыбнувшись, она негромко ответила:

— Думаю, из-за всего сразу.

— В таком случае, вместо того чтобы ждать начала следующего танца тут, почему бы нам не выйти на террасу, где мы сможем, по примеру других, насладиться вечерней прохладой?

Посмотрев в ту сторону, куда он указал, Доротея увидела распахнутые настежь французские окна, ведущие на террасу. Несколько пар прогуливались в лунном свете. У Доротеи имелись определенные опасения насчет того, чтобы идти туда с Хейзелмером, но ей и в самом деле было жарко, а ночной воздух манил прохладой.

Хейзелмер, угадавший ее мысли, принял решение за нее. Взяв девушку за руку, он повел ее на террасу. При виде строго распланированного сада, сказочно прекрасного в лунном сиянии, Доротея восхищенно ахнула. Несколько пар удалились в находящийся уровнем ниже цветник. Прогуливаясь по его дорожкам, они походили на волшебные неземные создания. Боясь разрушить очарование, Хейзелмер повел Доротею в дальнюю часть террасы. Он отлично помнил, что там, уровнем ниже бального зала, располагается оранжерея, пристроенная сбоку к дому так, что попасть в нее можно было только с террасы. Зная, что герцогиня Ричмонд — предусмотрительная хозяйка, маркиз решил, что оранжерея также будет открыта. Дойдя до конца террасы и повернув за угол, он понял, что не ошибся.

— Эти ступени ведут в оранжерею. Если память мне не изменяет, там имеется небольшая площадка с фонтаном. Не хотите ли взглянуть?

Этот вопрос был пустой формальностью. Доротея была очарована открывшейся ее глазам картиной и охотно спустилась по лестнице вместе с маркизом.

В оранжерее никого, кроме них, не было. Двери, ведущие на площадку с фонтаном, были открыты, и оттуда доносилось мелодичное журчание воды. Привлеченная этим звуком, Доротея отпустила руку Хейзелмера и зашагала вперед, чтобы полюбоваться волшебным видом. Она и сама была похожа на сказочную королеву. Три фонтана на площадке исполняли свои песни, лунный свет искрился в каждой капле воды, взлетающей в ночной воздух, чтобы через мгновение с тихим всплеском снова упасть в большой мраморный резервуар. Доротея замерла в дверях, завороженная этой прекрасной сиеной.

Хейзелмер беззвучно закрыл двери на террасу и, подойдя к девушке сзади, обнял ее. Почувствовав его руки у себя на талии, она повернулась и положила голову ему на плечо. Несколько мгновений они стояли совершенно неподвижно, точно статуи в фонтанах. Затем Доротея подняла голову и, глядя на Хейзелмера, улыбнулась ему. Ей был известен один способ ускорить события.

За свои старания она была вознаграждена так, как не смела и мечтать. Хейзелмер быстро склонил голову и нежно коснулся губами ее губ, затем отстранился. Доротея широко раскрыла глаза. Одно мгновение, показавшееся обоим вечностью, они стояли неподвижно, глядя друг на друга в лунном свете. Потом Хейзелмер снова крепко прижал ее к себе. Она потянулась к нему, и их губы снова слились в поцелуе, от которого Доротея едва не лишилась чувств. Действуя нежно и осторожно, Хейзелмер приступил к ее чувственному воспитанию, углубляя поцелуй постепенно, чтобы не испугать Доротею, но научить ее наслаждаться каждым мгновением. Он ни на секунду не терял контроля над собой, а Доротея, нежась в его объятиях, впервые в жизни отпустила себя на свободу.

Напрочь позабыв о времени, она шла дорогой удовольствия, где на каждом шагу ее приветствовала радость, изысканная, как роса в чашечке цветка. С каждым новым прикосновением Хейзелмера Доротея, содрогаясь от восторга, раскрывала все новые чувственные границы своего тела. Когда, наконец, он вернул ее обратно в реальный мир, она испытывала головокружение и дышала с трудом, но была совершенно счастлива.

Потом они вальсировали в залитой лунным светом оранжерее под звуки музыки, доносящейся из открытых окон бального зала, находящегося прямо над ними. Доротея наслаждалась каждым мгновением, и Хейзелмер, глядя в ее милое лицо, такое спокойное и безмятежное в свете звезд, следовал ее примеру.