Магия лжи - Чингиз Абдуллаев

Он пожал плечами и вышел из гостиной. Делером уселась на место кухарки и взглянула на гостей:

— Вы понимаете, что мне сейчас не до вас и не до ваших разговоров. Но я согласилась вас принять, если речь идет о моем муже и происшедшей с ним аварии. Только я не совсем поняла, о каком акте вы говорили?

— Вы все поняли правильно, — строго произнес Дронго. — У следователя есть акт технической экспертизы перевернувшегося «БМВ» вашего мужа, который намеренно испортили.

— Значит, у него были враги, — не меняя выражения лица, сказала Делером, — и вам нужно их найти.

— Поэтому мы здесь и тоже хотим знать врагов вашего мужа.

— И вы считаете, что я могу вам помочь?

— Во всяком случае, мы пытаемся выяснить, кто именно мог это сделать. В машинах хорошо разбирается ваш водитель, как вы считаете, его могли подкупить, чтобы он намеренно испортил автомобиль вашего супруга?

— Не знаю, — ответила Делером, — в последнее время он ведет себя очень странно. Говорит какие-то глупости, все время хамит. Но я не думаю, что он мог быть причастен к такому ужасному преступлению. Муж не давал ему ключей от наших машин, Женя водил только «Мерседес». И еще брал внедорожник, когда Ягмыр ему разрешал. А ключи от наших машин были всегда у нас.

— Вы познакомились с мужем в Туркмении?

— Да. Мой отец работал там в институте мелиорации. Был послан туда из Ташкента, а мы жили в Ашхабаде. Отец рано умер, и мама решила, что Ягмыр лучшая партия для молодой девушки. Я училась в медицинском, а он был уже ведущим специалистом министерства, уверенно шел по карьерной лестнице. И родственники у него были влиятельные. Не скрою: он тогда произвел на меня впечатление, хотя мне изначально не нравилось, что он ниже меня ростом. Но, по восточным понятиям, я была бесприданницей, а он был представителем известного клана. И моя мама уговаривала меня принять его предложение. Позже она переехала в Крым, я тогда училась на пятом курсе. Ну, а через десять лет нам пришлось срочно бежать из страны, когда Ягмыра обвинили в коррупционной деятельности и хищении особо крупных сумм.

Вейдеманис посмотрел на Дронго. Оба отметили, что она ничего не сказала об оппозиционной деятельности своего супруга. Пурлиев уверял, что был вынужден уехать из Туркмении из-за своей приверженности демократии, тогда как его жена просто сказала правду. Он обвинялся в крупных хищениях и был вынужден сбежать, чтобы не попасть в тюрьму. И только сбежав из страны, примкнул к оппозиции.

— У вашего мужа были враги? — уточнил Вейдеманис.

— Не знаю. Наверное, были, — ответила она. — И среди политиков, ведь он поддерживал оппозицию, и среди бизнесменов, он вел дела своей компании достаточно жестко. Вы помните, что мы говорили о Долгушкине? Это был его бывший компаньон, близкий друг, которого он просто выставил из своей компании. Тот, конечно, обиделся. Я думаю, что враги у Ягмыра были, но кто именно мог испортить его машину, не представляю.

— А ваш садовник Бахром? — спросил Дронго, внимательно посмотрев на нее.

Делером попыталась сохранить спокойствие, но было заметно, что этот вопрос ее буквально поразил. Она положила руки на стол, пытаясь успокоиться, даже сделала попытку улыбнуться.

— При чем тут Бахром? Это несчастный человек.

— Его отравили два дня назад, за несколько часов до аварии с вашим мужем.

— Да, я помню.

— А в день аварии никого утром не было в Жуковке. Никого, кроме нас с господином Вейдеманисом. А это значит, что среди подозреваемых могут быть только ваша кухарка, которая наверняка не разбирается в машинах, и ваш садовник.

— Но он садовник… — попыталась возразить Делером.

— Который раньше работал в какой-то мастерской, — достаточно невежливо перебил ее Дронго. — Вам не кажется странным, что его взяли несколько месяцев назад, хотя, по утверждениям вашей кухарки, он был совсем не садовником. Вы не знаете, в какой именно мастерской работал раньше Бахром?

Она прикусила губу и сухо ответила:

— Его взял мой супруг, я не знаю, где именно он раньше работал.

— У него появились деньги, которые пока не нашли, и он собирался уехать через несколько дней к себе в Таджикистан.

— Это все наболтала Полина Яковлевна, — поморщилась Делером, — я ее уволю за подобные разговоры. Как она посмела!

— У нас были свои источники, — попытался защитить кухарку Дронго.

— Перестаньте, — отмахнулась Делером, — его никто не знал. Он работал у нас только несколько месяцев.

— А ваш муж сказал, что несколько лет, — заметил Дронго.

— Наверное, у него были на то свои причины. Спросите у него, когда он наконец выйдет из комы.

— Но кто-то отравил садовника, видимо, воспользовались его услугами, а потом решили отравить.

— В таком случае этот убийца садовника просто мерзавец, — с чувством заявила Делером, — сначала использовал несчастного Бахрома, а потом отравил его. Видимо, встречаются и такие типы.

— И вы не знаете, кто это мог быть?

— Если бы знала — сказала. Конечно, не знаю.

— Вашего мужа хотели убить и убили вашего садовника. Я приехал сюда не для того, чтобы удовлетворять свое любопытство.

— Что вы имеете в виду?

— У меня есть несколько личных вопросов, на которые я прошу вас ответить.

— Я думала, вы уже закончили. Что еще вас интересует?

— Ваши отношения с мужем.

Она усмехнулась и покачала головой.

— Мне казалось, что это только моя проблема, или сыщикам тоже интересно копаться в нашей личной жизни?

— Вы не ответили на мой вопрос.

— У нас нормальные отношения, — чуть повысила голос Пурлиева, — и не нужно больше об этом говорить. Вы должны понять, что я не расположена к откровенности именно в этом вопросе.

— Мне хотелось…

— Я уже сказала, — гневно перебила эксперта Делером, — я не собираюсь разговаривать с вами на эту тему. Мои отношения с мужем — это наше личное дело, которое никого не касается.

Дронго понимал, в каком состоянии находится его собеседница, но ему важно было получить ответы еще на несколько важных вопросов.

— Думаю, что мы закончили наш разговор, — твердо произнесла Делером. — Мне очень жаль нашего садовника и еще больше жаль своего мужа, который попал в ужасную аварию. Но ничего больше я добавить не могу. — Она выжидательно посмотрела на гостей и первая поднялась со своего места. — До свидания, — кивнула Делером, поворачиваясь, чтобы уйти.

— И вы не хотите поговорить даже о Миле Виноградовой, которая работает с вашим супругом? — спросил вдруг Дронго.

Она замерла, потом медленно повернулась к ним и гневно произнесла:

— Что вы себе позволяете?