Книга 1. Прорыв - Алексей Корепанов

Он мог, конечно, заложить весь экипаж скорохода, который явно — то ли в одной компании, то ли в разных — гулял всю ночь и кое-что оставил и на потом. Но делать этого не собирался. Речь ведь не шла о погоне за вооруженными преступниками, всех дел-то и было — сблизиться с «Пузатиком» и не промахнуться мимо открытых ворот корабельного ангара. Однако с этой задачей прекрасно справлялась и автоматика, не требуя участия человека. Да, хорошо бы, конечно, сунуть их головами в космический вакуум, чтобы чуток протрезвели, но Тумберг не был таким кровожадным. Все-таки сослуживцы… Поэтому он продолжал сидеть в коридоре, слушая негромкое гудение гравитеров — они создавали нормальное поле тяготения — и размышляя о везунчике Уире Обере. Почему-то ему, как и Теодору Березкину, представлялось, что этот азеведец имеет какое-то отношение к дочери владельца «Сокоманской Империи».

…Очень скоро выяснилось, что Обер не просто везунчик, а везунчик воистину невероятный. Из ответа, пришедшего на второй запрос Тумберга, следовало, что во всех налоговых декларациях азеведца единственным источником доходов указывались выигрыши. Шерлок Тумберг очень хотел бы повидаться с Обером и задать ему вопрос о причине столь невероятного везения. Хотя азеведец мог просто пожать плечами или развести руками — или какие у них там в подобных случаях жесты в ходу? — и скромно сказать, что вот такой он удачливый. Мол, и сам не ожидал. И к чему тут придраться? Может, и он, Шерлок Тумберг, постоянно выигрывал бы, если бы посещал казино… Есть тут какие-то принципиальные запреты? Ах, теория вероятностей возмутится? Так это же теория, умственное построение. А как сказал кто-то из древних: «Теория, мой друг, суха, а древо жизни вечно зеленеет». И вырасти на этом древе может все что угодно.

Посткапитан еще немного посидел возле шлюзовой камеры. Проводил взглядом проделавшего обратный путь от машинного отделения к рубке техника с большой кастрюлей в руках и вернулся в салон. Пиво бригадники уже прикончили, и теперь кто спал, кто играл во всякие настольные — в данном случае, напольные — игры, кто разговаривал по комму или играл на нем же в разные игрушки. Мнемограммы Эннабел Дикинсон и Уира Обера продолжали красоваться на одном экране, причем мнема дочери Соколеона именно красовалась, а другой экран показывал схему «Пузатика». Схема была испещрена разноцветными стрелками и цифрами — следами деятельности Коваржека по распределению заданий подчиненным. Судя по прошедшему со старта времени, скороход уже проскочил мимо мчащегося где-то вдалеке лайнера и с минуты на минуту должен был пойти на разворот, чтобы догнать этот летающий город, сравняться с ним в скорости и забраться в его ангар.

Пора было мысленно пожелать себе удачи, что Шерлок и сделал.

…Заруливание в ангар «Пузатика» прошло штатно — на автоматику скорохода чесночный дух и прочие специфические запахи никак не повлияли. Высыпавших из полицейского катера бригадников во главе с Шерлоком Тумбергом и Дунго Коваржеком встретил на выходе из ангарного шлюза лично капитан Линс Макнери. Вид у него был слегка расстроенный, но держался капитан все-таки хорошо, находясь под благотворным влиянием коньяка. Готовые проявить все свое рвение бригадники тут же группами разбрелись по дальнолету, а Макнери повел Шерлока к себе. Еще до прибытия скорохода капитан, выполняя указания следователя, убедил пассажиров разойтись по каютам. Экраны каждой из них демонстрировали мнемограммы Эннабел Дикинсон и Уира Обера, а в расположенных ниже строчках предлагалось всем, кто видел этих двоих во время пребывания лайнера в Дыре, оставить сообщение на комме следователя Шерлока Тумберга. Ни о каких миллионных пассажирах речь уже не шла — все на борту знали, что на дальнолете потерялись двое. Тем более что отец Эннабел уже давно поднял вселенский хай, обшарив в поисках дочери все питейные заведения корабля.

Сообщения начали поступать, когда полицейский скороход еще не догнал лайнер — разумеется, многие обратили внимание на юную красавицу, да и у Обера внешность была запоминающейся. Конечно, далеко не все могли сообщить точное время, когда видели девушку или азеведца, но кое-какая картина уже вырисовывалась. И Линс Макнери дополнил ее по пути к капитанской каюте.

Правда, начал он не с того.

— Господин Тумберг, я беру на себя всю ответственность за размещение на борту этого типа, — угрюмо заявил он, вместе со следователем направляясь к лифту. — Но у меня не было выбора…

— Стоп! — остановил его Шерлок. — Это вы расскажете своему начальству, капитан. Я знаю, как на самом деле все происходило, и выношу это за скобки расследования. Цель моего пребывания здесь — не поиск виновных, а поиск тех, кто решил тут поиграть в прятки.

— «Поиграть в прятки» — это вы здорово сказали, посткапитан… — пробормотал Макнери. — Мне Тедди Березкин изложил свою версию случившегося… Слава всем космическим богам, если Серость тут ни при чем! Я хотел тут же дать команду проверить все скафандры, но Тедди посоветовал дождаться вашего прибытия. Вот я и решил не заниматься самодеятельностью.

— Правильно решили, — на ходу кивнул Тумберг. — Наша бригада тут каждый атом прощупает и на зуб попробует. У них в этом свой интерес…

Макнери покосился на него, но промолчал. А когда Шерлок устроился за столом в просторной капитанской каюте, матерый космический волк поведал о том, что видел пропавшую парочку в баре Пинни Гро. Впрочем, об этом же говорили и другие пассажиры, да и сама Пинни. Тумберг по комму связался со всеми этими свидетелями, попросив подтвердить сообщения, и кое-что уточняя. Потом побеседовал с другими, видевшими Эннабел и Обера в других местах. Мозаика определенно складывалась в радующее душу изображение. Туман развеивался, и открывался желанный вид.

— Может, коньячку? — предложил Макнери, наблюдавший из кресла за деятельностью следователя, когда тот принялся сосредоточенно дергать себя за усики. — Великолепно прочищает мозги, по себе знаю.

— Спасибо, капитан, в другой раз, — вежливо отказался Шерлок. — Предпочитаю думать без стимуляторов.

— Ваше право… А я, с вашего позволения… Нервы, знаете ли… — Макнери извлек из кармана фляжку.

— Да-да, конечно, — машинально сказал Тумберг. — Говорят, что коньячок разрушает мозжечок…

Капитан замер, не донеся фляжку до открытого рта. Но, увидев, что следователь погружен в свои мысли и не ведает, что мелет его язык, криво усмехнулся и сделал хороший глоток. Впрочем, делать плохие глотки было не в его привычках.

А Шерлок продолжал размышлять. Вроде получалось, что бар на двенадцатой палубе был последним местом, где видели пропавших. А значит, следовало основательно порыться в ближайшем к этому бару отсеке скафандров высокой защиты. Тумберг уточнил у капитана, где такой отсек находится, тут же связался с Коваржеком и дал распоряжение направить туда группу бригадников.

Макнери продолжал накачиваться коньячком, и по лицу его было заметно, что присутствие на борту профессиональных ищеек вносит в его растревоженную душу умиротворенность.

— Кстати, я лично пересмотрел корабельный реестр, — сообщил он. — Никакой дистанционки там не значится.