Последняя республика - Виктор Суворов

А у меня другое объяснение. Представим себе, что мы — просители, мы наскребли по карманам все, что у нас было, и идем к большому начальнику (по слухам — вымогателю и взяточнику) бить челом: подсоби, кормилец, пропадаем. К начальнику большому нас, понятно, не пускают. Принимает нас холуй, какой-нибудь Пантерович или Леопардович. Мы просьбу изложили, мнемся, смотрим в пол, потом эдак осторожно ему наши мятые денежки суем: вот, мол, вашему начальнику на пропитание…

Вы думаете Тигрович-Барсович к начальнику за инструкциями побежит: как, мол, поступить — принимать дары или отказаться?

Да ни в коем случае! Холуй возмутится без начальственных инструкций: да за кого же ты нас, падла, канаешь?!

Следует внимание обратить вот на что. Ягуарьевич решительно отклоняет британские просьбы о вступлении Советского Союза в войну. Но! Если британские предложения неприемлемы товарищам Вышинскому и Молотову и стоящему за их спинами товарищу Сталину, то следует раз и навсегда «дать отлуп», чтобы домогательства не повторялись. Но товарищ Вышинский решительно отвергает предложения Британии, а решительность эта такова, что позволяет послу Криппсу через неделю просьбу повторить. И опять следует категорический ответ: «Да за кого ж ты нас!..»

Цена всех «решительных» отказов Вышинского определяется тем, что в начале июня 1941 года тон советской дипломатии вдруг резко изменился. Если очистить от дипломатической шелухи, то ответ Ягуарьевича на предложение вступить в войну на сей раз прозвучал примерно так: «Ну хорошо, так и быть, ладно, мы подумаем… Но что мы за это будем иметь?»

На это последовал радостный вопль из Лондона: «Да все, что хотите!»

Если британский ответ втиснуть в рамки приличия, то звучало это так: «Министр иностранных дел Англии А.Иден пригласил к себе 13 июня советского полпреда И.Майского и по поручению премьер-министра заявил, что если в ближайшем будущем начнется война между СССР и Германией, то английское правительство готово оказать полное содействие Советскому Союзу…» (История второй мировой войны. Т. 3. С. 352).

Вот она, сталинская гениальность! Вот он, Величайший Хитрец всех времен и народов. Он так поставил себя, что не просто его агрессии ждут десятки миллионов людей во всей Европе, не просто величайший враг коммунизма Черчилль упрашивает Сталина агрессию совершить, но товарищ Сталин еще и потребовал плату за свою агрессию и немедленно получил радостный ответ: получишь полное содействие!

4

Тише, ораторы! Я представляю степень вашего возмущения и ваши возражения знаю. Вы скажете, что официальная советская история совсем другое имеет в виду: переговоры в Лондоне 13 июня 1941 года — это переговоры о возможной британской помощи в случае германской агрессии.

Отвечаю.

Вся политика Британии — это уговорить, уломать, убедить Сталина выступить против Гитлера, втянуть Сталина в войну. Если предполагается оборонительная война Советского Союза против германской агрессии, то втягивать Сталина в оборонительную войну не надо: Гитлер нападет и своим нападением Сталина в войну втянет, и будет Сталин воевать без уговоров Черчилля. Если предполагается, что агрессором будет Гитлер, то зачем тратить время на уговоры Сталина? И если предполагается, что Сталин в ближайшие дни станет жертвой Гитлера, зачем Британии брать какие-то обязательства перед Советским Союзом? Правда, удивительно: воюющая, стоящая на краю пропасти Британия берет на себя обязательства оказать полное содействие невоюющему Советскому Союзу.

А ведь все просто: Черчилль просит Сталина вступить в войну и предлагает все, что угодно: напади, а я для тебя!..

Мои критики генерал-полковник Д.Волкогонов, профессор Г.Городецкий и другие в своих статьях, а теперь и книгах все как один приводят интереснейший документ: 16 июня 1941 года Народный комиссар государственной безопасности СССР товарищ В.Меркулов представил Сталину агентурное сообщение из штаба Люфтваффе: агрессия Гитлера против СССР подготовлена и может начаться в любой день. На это сообщение товарищ Сталин решительно наложил очень понятную резолюцию с точным указанием, к какой именно матери следует отослать такой источник агентурных сведений.

Мои критики явно не понимают, что один этот пример полностью разрушает все их построения. Агентурное донесение и чеканная сталинская резолюция на нем — это документ экстраординарной важности. Это подтверждение (сталинской подписью заверенное) того, что Сталин до самого последнего момента не верил в возможность германского нападения. Из этого следует, что ВСЕ действия Сталина и всех его подчиненных подготовкой к отражению агрессии объяснить нельзя. Тайно пошли колоссальные массы войск к границам — это не для отражения агрессии! Войска сбросили ботинки с обмотками и кирзовые сапоги, а натянули новые, яловые — это не для отражения агрессии! Второй стратегический эшелон Красной Армии тайно двинулся в западные приграничные округа — это не для отражения агрессии! Приграничные аэродромы забиты самолетами — это не для отражения агрессии! Зекам дали в руки оружие — это не для отражения агрессии!

И никаких контрударов для отражения агрессии не замышлялось. Если бы какой умник принес на утверждение товарищу Сталину план нанесения контрударов и отражения агрессии, то товарищ Сталин начертал бы ту же самую резолюцию. Кстати говоря, мои критики утверждают, что никаких планов советской агрессии им в архивах найти не удалось. Встречный вопрос: а планы обороны государства вы нашли? А планы контрударов, о которых нам рассказывали 50 лет? Где они? Почему их никто никогда не опубликовал? Только не надо путать планы прикрытия государственной границы с планами обороны страны и отражения агрессии. Это вещи разные. Так вот, планов обороны государства обнаружить никак не удается. Потому как не было таких планов, как и намерений товарища Сталина агрессию отражать. Он в германскую агрессию не верил. В чем и расписался.

И переговоры в Лондоне 13 июня 1941 года — это вовсе не подготовка к отражению агрессии. Если бы советский полпред в Лондоне товарищ Майский доложил товарищу Сталину, что министр иностранных дел Великобритании по поручению самого Черчилля предложил «полное содействие» в отражении германской агрессии, то товарищ Сталин товарища Майского послал бы к той же самой, вполне определенной матери.

И Идена с Черчиллем — к ней же.

5

У Сталина была еще одна причина отвечать отказом на британские предложения выступить против Гитлера. Причина в том, что тайный план можно сохранить в секрете от врагов только в случае, если он неизвестен и друзьям. Тем более что британский посол в Москве сэр Стаффорд Криппс был глуп и болтлив.

Сталин развязал Вторую мировую войну для того, чтобы сокрушить Европу. Но Криппс об этом просто не знает. Криппс считает, что это он, мудрейший Криппс, уговаривает Сталина в войну вступить, объясняя непонятливому Сталину важность момента, его выгоду и неповторимость и невозможность ждать до 1942 года.

И вот в начале июня Криппс уловил изменение советского тона: а что мы будем за это иметь?

Криппс в восторге: это он, премудрый Криппс, кажется, сумел уломать несговорчивого, неуступчивого Сталина что-то сделать против Гитлера! Весь мир должен немедленно узнать о том, что это он, гениальнейший Криппс, спас Британию и весь мир! Помощь близка! Спешите видеть!