Стеклянный сад - Наталья Александрова

– Отстань, Маруська! – отозвался сквозь сон Иван и натянул подушку на голову. – Дай поспать…

– Какая я тебе Маруська! – возмутилась Антонина, сбросив подушку на пол. – Совсем сдурел? С женой своей плоскогрудой перепутал?

Иван проснулся, протер глаза и увидел Антонину. Вчерашний вечер и его продолжение всплыли в его памяти. Он плотоядно улыбнулся и ущипнул Антонину за аппетитный бок. Она игриво хлопнула его по руке и проговорила:

– Проснулся? Так вот я тебе говорю, что мы проспали. На работу давно пора.

– На рабо-оту? – лениво протянул Иван.

– Конечно, на работу! А то от начальства попадет…

Тут до Антонины дошел смысл ее слов, и она удивленно протянула:

– Так ведь ты и есть мое начальство!

– Вот именно! – подтвердил Иван. – И я тебе, как твой начальник, предоставляю сегодня дополнительный выходной. За особые успехи в работе.

С этими словами он обхватил ее и снова повалил на кровать.

После активных и продолжительных постельных развлечений их снова сморил сон, и прошло довольно много времени, пока Иван окончательно проснулся.

Проснувшись второй раз, он понял, что жизнь хороша, но чего-то в ней все же не хватает.

Внимательно проанализировав свои ощущения, он осознал, чего именно ему не хватает для полного удовлетворения.

Пива.

Иван растолкал свою подругу и проговорил строго:

– Антонина, принеси пива. И себе можешь налить.

– Вот еще, – сонно отозвалась та. – Жену свою за пивом гоняй, а я не нанималась. Сам сходи.

Иван немного подумал, но все же не стал заедаться. Он спустил ноги на пол, прошлепал на кухню и открыл холодильник.

Здесь его ждал неприятный сюрприз: пива в холодильнике не было.

– Вот зараза Маруська! – проворчал он привычно. – Пива купить не могла!

Ситуация сложилась безвыходная.

Он хотел пива, а в доме пива не было…

То есть выход, конечно, был – послать за пивом Тоньку или сходить самому.

Тонька, пожалуй, заартачится. Как сейчас – на кухню сходить, и то отказалась. Легче уж самому. Тем более сам он выберет то пиво, которое надо…

Иван оделся и крикнул в сторону спальни:

– Антонина, я выйду ненадолго! Только за пивом схожу!

Антонина к этому времени окончательно проснулась. Она, нога за ногу, дошла до ванной, оглядела себя в зеркале и пришла в ужас: лицо было какое-то мятое и опухшее. Нет, в таком виде нельзя показываться перед мужчиной!

Она ревниво оглядела полочки с косметикой Ваниной жены и мстительно подумала, что косметика у нее бедновата. Наконец ей попался тюбик с косметической маской.

– Хлорофилловая, питательная… – прочитала Антонина. – Нанести на полчаса, потом смыть теплой водой…

Полчаса – это хорошо, как раз пока Ваня ходит в магазин…

Она нанесла маску на лицо.

Теперь из зеркала на нее глядело какое-то зеленое чудовище.

Ну, ничего, можно смыть и пораньше…

К Машиному дому подъехал темный автомобиль. Он остановился неподалеку от подъезда, из машины вышли двое мужчин. Казалось, что оба недавно побывали в серьезной передряге – лица обоих покрывали синяки и ссадины, кроме того, у одного (того, что повыше ростом) правая рука была туго забинтована.

Прихрамывая и спотыкаясь, напарники подошли к подъезду.

Один из них (тот, что пониже) хотел повторить прежний трюк – нажать одну за другой несколько кнопок с номерами квартир, в надежде что кто-нибудь откроет дверь, не задавая лишних вопросов, – но это не понадобилась: кто-то из жильцов дома, кому, наверное, надоело возиться с домофоном, подложил под дверь дощечку, так что она до конца не закрывалась.

Порадовавшись этой небольшой удаче и посчитав ее хорошим предзнаменованием, напарники проскользнули в подъезд.

На этот раз они поднялись на лифте – последние сутки у них выдались такие тяжелые, что уже не осталось сил, чтобы подниматься по лестнице пешком. Все же в целях конспирации они проехали на этаж выше Машиной квартиры, а потом спустились пешком.

Один из напарников (тот, что пониже и, чего уж греха таить, поумнее) нажал на кнопку звонка и вполголоса предупредил своего незадачливого спутника:

– Помалкивай! Я сам буду говорить, а то снова облажаешься, как в тот раз…

– А я что? Я ничего! – пробубнил второй (тот, что повыше). – Ты так ты…

Однако говорить не пришлось ни тому, ни другому.

За дверью раздались быстрые шаги, и жизнерадостный женский голос проговорил:

– Ванечка, как ты быстро вернулся! Я тебя еще и не ждала!

Непосредственно после этих слов дверь распахнулась.

На пороге стояло существо, несомненно, женского пола, в коротеньком полураспахнутом махровом халатике, из-под которого выглядывали обильные телеса. Лицо у этого существа было интенсивного зеленого цвета.

Увидев перед дверью двух незадачливых напарников, зеленое существо испуганно ойкнуло, поспешно запахнуло халат и попыталось закрыть дверь. Однако один из незваных гостей (тот, что пониже) успел поставить ногу между дверью и косяком, так что попытка закрыть дверь не увенчалась успехом.

Тогда зеленолицее существо схватило первое, что попалось под руку (это оказался длинный металлический рожок для обуви) и принялось лупить незнакомца.

Тот, однако, не отступил и не убрал ногу, но протиснулся в квартиру, закрывая голову локтем от ударов, и перехватил женщину за запястье, так что она выронила свое оружие.

Тут зеленолицее создание резко сменило тактику. Если активное сопротивление при помощи обувного рожка не помогло, нужно перейти к традиционному и сильнейшему женскому оружию – к слезам и беспомощности.

Женщина горько заплакала (при этом по зеленым щекам поползли темные дорожки) и слабым, жалобным, полным страдания голосом пролепетала:

– Отпусти-ите меня! Пожа-луйста отпустите! Очень больно! Вы мне руку сломаете!

– Ничего твоей руке не сделается! – огрызнулся долговязый незнакомец.

– Отпусти-ите! – ныла женщина. – У меня всегда такие синяки остаются, как только кто дотронется… вообще, чего вам от меня нужно? Я вам все отдам, что хотите!

Она хотела как-то потянуть время, надеясь, что вернется Иван и спасет ее.

– Отпусти-ите! Вообще, кто вы такие?

– Умолкни! – прикрикнул на нее незнакомец, и переглянулся со своим напарником.

– Она это или не она?

– Да она, конечно! – отозвался тот. – Это же ее квартира? Кому, кроме нее, здесь быть!

– А что это у нее морда зеленая?