Георгий Юматов - Наталья Тендора

И вот она пришла – роль, о которой он так долго мечтал – Венька Малышев в «Жестокости». По актерской технике, по яркости, по цельности характера, по сложности драматургического материала она стала одной из лучших ролей Георгия Юматова раннего периода. И одной из любимых его ролей.

Венька Малышев в финале падает замертво, сраженный не пулей бандита из-за угла, а выпущенной из собственного маузера, не в силах противостоять подлости и бездуховности… И все же, его неистребимая вера в правду вселяет в зрителей уверенность, что можно прожить жизнь честно. Хочется разделить убежденность экранного героя: «Мы за все отвечаем, что было при нас, и за то, что будет после нас. Мне всего дороже – правда, понимаешь? Правда».

Он и сегодня с нами – молодой, отчаянно храбрый и непримиримый к подлости и фальши, рядовой солдат революции Венька Малышев. Наверное, чтобы сыграть эту роль, Юматову и потребовались все прежние наработки: многочисленные парнишки, морячки и просто хорошие ребята, ведь, как известно, актерская техника – дело наживное.

Вскоре Юматов понял – ролей, достойных соперничать с «Жестокостью», ему не предлагают, а, продолжая играть по уже наработанной схеме, он рискует потерять достигнутое. Это подтолкнуло актера перейти на характерные образы. И хотя по инерции он еще принял участие в двух, следующих друг за другом, мелодрамах – «Любовью надо дорожить» и «Первое свидание», время расставило все по своим местам: обе картины, некогда не оставленные вниманием поклонников, сегодня почти забыты.

Вот какой репортаж со съемок фильма «Первое свидание» обнаружился в журнале «Советский фильм» 1960 года:

«… На дне Москвы-реки кто-то неуклюжий и большой в тяжелом водолазном скафандре лихо отплясывает нелепый фантастический танец. Сверху падают тревожные сигналы: пора подниматься! Но танец продолжается – веселый, радостный, бесшабашный.

Примерно так будет выглядеть один из кадров картины, которая снимается на студии «Мосфильм» по сценарию Татьяны Сытиной режиссером Искрой Бабич.

Человек, который так увлеченно отплясывает под водой – герой фильма, молодой, влюбленный в жизнь водолаз Алексей. У него задорное, совсем мальчишеское лицо с озорной улыбкой и характер неустоявшийся, срывающийся.

Алексей совсем недавно женился. Он горячо любит свою жену. Но жизнь молодой четы поначалу не складывается. Недоразумения, нелепые случайности, ершистость характеров мешают молодоженам найти путь друг к другу…

«Самое интересное в Алексее, роль которого я играю, – говорит артист Георгий Юматов, – то, что в нем как бы уживаются два человека. Один – заносчивый, грубоватый, а другой – робкий, мягкий, отзывчивый, неумело маскирующий эти свои качества за громкой бравадой и нарочитой развязностью. Мне хочется показать, как под влиянием большого и красивого чувства преображается Алексей, и с него постепенно слетает вся наносная шелуха этакого рубахи-парня, как на глазах у зрителей формируется его характер».

Возможность попробовать актерские силы в характерном амплуа предоставил Юматову мэтр советского экрана Леонид Луков, предложив маленькую роль в своем фильме «Две жизни». Его «Граф» – смешной, чудаковатый солдатик, лузгающий семечки и больше всего боящийся «как бы ни обмишуриться». После того, как скинули царя, не задумываясь, сразу записался во все партии, он – и кадет, и меньшевик, и анархист…

« – Зачем тебе все сразу? – спрашивает его любимая девушка Фрося. И солдат с хитроватой мужицкой усмешкой ей отвечает: «Неизвестно, каким путем все обернется».

Убедительно и ненавязчиво проводит Юматов своего «графа» к самой нужной для солдатика партии – к той самой, в которую он тоже записался «среди всех прочих», но за которую ему суждено в дальнейшем отдать жизнь. Успех Юматова в этом фильме разделила и Муза Крепкогорская. Ее Фрося, подруга «Графа», понимала и любила своего солдата, помогая ему разобраться в хитросплетениях бурной жизни…

Следующую, заслуживающую внимания, сложную психологическую роль – Николая Хромова в «Порожнем рейсе» Юматов сыграл предельно лаконично, что называется, «на нерве»: да, жулик, да, любит урвать для себя… Однако и тут нет никакой однозначности: в минуту опасности этот отрицательный, на первый взгляд, герой спасает жизнь журналисту, везущему на него разоблачительный материал в районную газету. «Про все напиши!» – кричит он ему вдогонку… В этих неожиданных поворотах данного характера Юматов нашел и необходимую для своей работы притягательность, и радостное удовлетворение. Перед актером стояла непростая задача: характер Хромова раскрывается не в процессе какого-то резкого развития, изменения черт, что само по себе несложно для такого талантливого актера, как Юматов. Не отходя от строгой психологической трактовки образа, он выражает свое личное ко всему отношение, помогая нам разобраться, что есть положительного, а что отрицательного в его Хромове, обнажая тем самым моральную проблему общества в целом.

Сценарист избегает авторских комментариев, ремарок-ярлыков. Как отнестись к Хромову, каждый зритель решает для себя сам. И здесь актер вправе ему помочь. Несомненно, Юматову было бы легче сыграть здесь этакого разрываемого противоречиями героя. Однако он не торопит зрителя с выводами. В его трактовке кульминация фильма наступает, когда Хромов и журналист Сироткин, решивший разоблачить его, остаются при пятидесятиградусном морозе в снежной пустыне. Глохнет мотор машины… Двое против белого безмолвия. В данной ситуации есть что-то от Джека Лондона, только трактовка Юматова иная – поединок здесь не столько с природой и уж никак не поединок двух героев – хотя в сценарии, в первую очередь, было заложено именно это. Самое главное – то, что происходит внутри самого Хромова. Актер впервые резко и остро выплескивает наружу противоречия его характера. В итоге настоящий Хромов побеждает мнимого Хромова. Зритель уверен: впредь в нем восторжествует абсолютная честность и принципиальность, и помогает герою разобраться в этом его исполнитель. Юматов убежден, что человек не должен идти даже на самый мелкий компромисс с собственной совестью, пусть и не по своей вине. Утверждение правды времени, стремление разобраться в сложностях жизни и найти пути к их преодолению для Юматова-актера первостепенны…

Так как в силу своего характера актер тяготел к героическим ролям, в его послужном списке немало военных образов. В таких картинах он как бы заново переживал то, что испытывал в молодости. Так, на восемнадцатом году мирной жизни к Георгию Юматову снова вернулась война… Он вновь с готовностью шел в атаку и вновь на нем была обожженная тельняшка… Море, как родной дом, стояло за спиной. И вновь некуда было отступать, нужно было «держать» Севастопольскую оборону. В фильме «Трое суток после бессмертия», основанном на документальном материале, Юматов играл фактически самого себя – простого русского моряка – защитника и героя, тем самым как бы возвращаясь к своим актерским истокам. И снова перед нами была размашистая, сочная «типажность» бывшего моряка, так привычно эксплуатировавшаяся в начале творческого пути актера.

«На моем счету несколько десятков характерных ролей, сыгранных в кинематографе, – рассказывал в интервью 1960-х Георгий Юматов. – Начиная с весны сорок пятого года, когда я впервые появился в коридорах «Мосфильма» и мне предложили крохотную роль в фильме «Весна» режиссера Александрова. Потом были и другие роли. Но самыми любимыми из всех этих ролей у меня остаются: боевой комсомолец первых лет власти Советов Степан Барабаш в картине «Они были первыми», Кирилл в «Очередном рейсе» и Венька Малышев в «Жестокости».