Апелляция кибер-аутсайдера - 5 - Семён Афанасьев

— Целость организма вашего гражданина лично меня не волнует нинасколько. Соответственно, расскажет он ВСЁ. — Кажется, на той стороне дозрел не только посол, а и все те, кто за ним слушает. — Поэтому ваших предложений жду я.

Какое-то время они оба помолчали, меряясь взглядами.

— Вы хотели договорить, — мрачно предположил русский.

А глаз не отводит, молодец. За своих тоже готов стоять, респект. Только вот сил у тебя, дядя, именно в тех заведениях маловато. Ваш расчёт был исключительно на экстрадицию — в родных пенатах Гена Климентьев мгновенно бы соскочил.

Но в федерации вмешался рейтинг Хамасаки — раз. И ваш парняга будет чалиться все восемнадцать месяцев без вариантов.

Два. Тюрьмы федерации — это давняя вотчина одной испаноговорящей семьи, причём очень хорошо знакомая Семье вотчина. Кроме прочего, потребитель первой тройки одного очень интересного сельскохозяйственного наименования.

Где ещё двигаться, как не в тюрьме.

— У меня не сильно большие козыри на руках, я это понимаю. — Мартинес говорила спокойно и где-то вдохновенно. — Я всего лишь школьница, с противоположного от вас конца вселенной, могу немного. Кроме вашего Гены у меня физически нет вариантов вам досадить. Потому этот вариант я буду использовать полностью. Я не знаю и не хочу вникать, что вам нужно от Рыжего.

Здесь сжать его самого за булку, чтобы выглядело достовернее, благо, за жопу парня взяла изначально. Не в переносном смысле, хи-хи.

Бля, Виктор заполошно выпучил глаза и чуть не взвился в воздух. Кажется, на автомате переборщила с импульсом в мышцах.

— Но я очень хочу, чтобы завтра он сам попросил меня отменить уже сделанную просьбу маленькой девочки Айи Мартинес в адрес большого парня по имени Гена Климентьев, — уверенно закончила она. — Моим родственникам. Если завтра у вас получится договориться с Виктором Седьковым, — прости, Рыжий, но здесь для иллюстративности нужно сжать твою жопу ещё раз, — то я тут же уберу вопрос с повестки дня в семейном чате. Господин посол!

— Да? — хмурым взглядом Сапрыкина можно было колоть орехи.

Кажется, прониклись, хе-хе. Что интересно, и Миру молчит на тему истерик в их канале: видимо, больше не ругаются.

Не ругаются потому, что видят: она говорит правду.

Разумеется, жизнь этого Гены и гроша ломаного не стоит. Теперь пусть русские стараются умаслить Рыжего с его ГЕНЕТИКСОМ — тогда и она снимет заказ.

Как по команде, именно в эту секунду в семейном чате пришёл ответ кого-то из троюродных братьев: "... Да, но не бесплатно. Или 10 доз вирта, или эквивалент деньгами ты мне — я тогда за тебя сам туда заброшу. Но в ценах тюряги, извини. С самим клиентом проблем не будет...".

Заведение родственник уже предположил — на основании записи из суда, статьи и приговора.

Айя отлично помнила, что самое большое влияние возникает тогда, когда ты делаешь то, что говоришь, а говоришь чистую правду.

Она сперва поставила плюсик кузену в чате, подтверждая заказ, потом тут же перевела на его счёт пятнадцать штук.

— Господин Сапрыкин, я очень прошу вас попытаться договориться с Виктором Седьковым, — грустно глядя в глаза взрослого человека, попросила Мартинес. — У меня действительно нет рычагов давления на ситуацию кроме Гены Климентьева. Ничего личного, простите, только бизнес. Потому Гену Климентьева в тюрьме выдавят до конца, если первого пункта не произойдёт.

Видимо, послу сейчас пудрили мозги сразу из нескольких источников, потому что он в первую секунду даже не сообразил:

— Первый пункт? Какой первый пункт?

— Договориться с Виктором Седьковым, — вежливо повторила она. — Завтра. Так, чтобы он мне сказал "отставить". Если вдруг ваш гражданин вас ещё интересует. Если же нет, мне не повезло: останусь пару месяцев без завтраков зря, без смысла.

На самом деле, конечно, не останется, но пусть. Сказано красиво. Наверное.

В боковом зрении душу согрела нижняя челюсть Рыжего, мало не подметавшая асфальт. Сам он, не мигая, ошалело таращился на неё, пытаясь выглядеть при этом легко и непринуждённо и не подавать виду для земляка.

"Интересно, Виктору контроль мимики уже доступен в медицинском расширении?" — абсолютно искренне поинтересовалась она в их общем чате, выходя из кадра у посла Сегментов.

Седьков, блин, со своей непосредственностью как обычно "сыграл" на высоте: позабыв про соотечественника, так и развернул голову за ней, не закрывая рта и не делая ни малейших попыток продолжить беседу с Сапрыкиным.

Чёрт. Где-то переборщила или у девок переводчик кривой?

Блин, надо будет с ним испанским заняться, а то не дело — так терзаться каждый раз, всё ли ему нормально перевели или накосячили буквализмами.

* * *

Спасибо за ваш лайк

Глава 10

Сапрыкин вышел сразу из пары крайне непростых чатов, работавших в режиме конференции. Надо было сосредоточиться, успокоиться и подумать.

Концентратор был разогнан на полную производительность, оттого за следующие пять минут он успел проанализировать все массивы информации практически до земной коры.

— Банальная этика, — сказал он вслух самому себе, поскольку кроме него в этом кабинете больше никого не было.

Только дилетанты считают, что у посла в посольстве один кабинет — тот, на котором вывеска. На самом деле конечно же иначе: настоящее рабочее место для других в принципе недоступно, плюс на нём нет никаких табличек снаружи. Кому надо, все и так знают.

Пацан по фамилии Седьков подбросил достаточно сложную задачу, причём на ровном месте. Там, где никто не ждал. Всего-то и было нужно: донести до поражённого в правах бывшего гражданина расклады и, внятно описав перспективы, прийти к какому-либо компромиссу.

Поручили задачу в обход основных каналов командированным с родины, которых последние пару недель в федерации развелось едва ли не больше, чем титульных.

Виктор Сапрыкин не зря занимал свою должность, он отлично понимал: даже маленький грызун может вцепиться в горло здоровенному доберману, причём с весьма серьёзными последствиями для последнего, если оного грызуна (обычную крысу) зажать в углу без выхода.

У ГЕНЕТИКСА было что отжимать и частным структурам, и государству. Судя по местным раскладам, даже федералы хотели поучаствовать, несмотря на отсутствие номинального владельца пакета в Сегментах вот уж сколько лет и даже вопреки его смерти накануне, хотя это вообще не их собачье дело.

Ну а что, случайно, что ли, Седьков-младший таких опекунов заимел? Рассказывайте другим. Хамасаки — люди видные даже из Сегментов.

Однако загнанная