Мой бывший муж. Давай попробуем опять? - Татьяна Новикова

– Кому? – окончательно съезжаю я крышей.

– Ну, Свете. Его жене. У меня где-то были записаны её контакты.

– Не вздумай!!! – Выхватываю телефон быстрее, чем девушка успевает набрать номер.

Только чистосердечного признания нам не хватало. Такого, чтоб «Здравствуйте, меня зовут Давыдова Алиса, и недавно я укокошила своего любовника, по совместительству вашего мужа. Кстати, если хотите, чтобы меня забрали в тюрьму, то вот мой адрес…»

– Маш! – внезапно раздается из коридора голос Давыдова. – Выйди, пожалуйста. Дело есть.

Голос его звучит ну очень зловеще.

Складывается впечатление, что незадачливого ухажера младшей сестры он прикопал, а теперь попросит меня об алиби.

Я выскакиваю наружу и наблюдаю занятную картину: Влад стоит в дверях, а на его плечах взвален бесславно погибший Макс. Проблема только в том, что он не выглядит мертвым. Если точнее, мертвецы не храпят.

– Что это?!

– Покойник, – хмыкает Влад, опустив недопарня своей сестры на пуфик и привалив лицом к стене.

– Так он же живой…

– К сожалению, – мстительно отвечает Давыдов. – Алиса, иди сюда. Я воскресил твоего недоумка.

В общем, картинка не так страшна, как казалось раньше. От ударной дозы зелья, в котором, по всей видимости, было снотворное, Макс впал в сон (не летаргический, а вполне обыкновенный). Крепко так впал, его даже парочка пощечин от Влада не пробудили.

Алиса, разумеется, в детали вдаваться не стала. Решив, что укокошила парня, она рванула к брату – рыдать и каяться.

Умирать он определенно не собирается, дыхание ровное, храп молодецкий, щечки розовые.

Тюрьма отменяется, а потому разом посвежевшая Алиска обещает написать разгромный отзыв магу-шарлатану.

– Зачем ты вообще этим занимаешься? – спрашиваю девушка, отпаивая её сладким чаем. – Зачем тебе это сокровище? – я смотрю в сторону ванной комнаты, куда временно уложили парня (Давыдов категорически отказался складывать Макса на единственную кровать).

– Я люблю его, – пожимает плечами Алиска. – Он хороший.

Да, это мы уже слышали.

– У него есть жена и скоро будет ребенок. Аль, он не ценит тебя, он тебя обманывает и попросту использует. Кругом море нормальных, адекватных мужчин.

– Да на кой фиг мне эти мужчины?! – вспыхивает девушка. – Я уже влюблена, как же ты не понимаешь!

Хм, а ведь она осталась всё той же юной, вспыльчивой девчонкой, что топала ножкой, когда не исполняли все её капризы. Раньше она требовала дорогие телефоны и модную одежду, а теперь – мужика. Никудышного, завравшегося, но для неё он сродни новой безделушке. Надо, и всё тут.

Люди не меняются.

Один-ноль в пользу теории Оли.

– Ты не понимаешь, что испытывает твой брат каждый раз, когда ты напоминаешь о Максиме? Когда он тебе тесты на беременность покупает или когда ты рыдаешь у него на плече, или когда он вынужден придумывать, как оправдать тебя перед судьей?

Меня, если честно, начинает подбешивать. Я и сама не образец логики со здравым смыслом, но не настолько же отбитая!

– Маша, давай ты не будешь меня жизни учить? – взъерепенившаяся Алиса вскакивает со стула. – Я достаточно взрослая, чтобы сама решать!

– Ты достаточно взрослая только для того, чтобы влюбиться в недоумка и пытаться окучить его.

– Повтори, что ты сказала?!

Давыдова-младшая подлетает ко мне и надувает щеки. Выглядит скорее комично, нежели устрашающе. Я выше её на голову и больше килограмм на двадцать.

– Я сказала, что ты ведешь себя глупо.

– Ты думаешь, я не запрещу Владу с тобой общаться? – шипит она грозно, но до невозможности по-детски. – Думаешь, он меня не послушает? Я – его единственная сестра, а ты всего лишь…

Закончить она не успевает.

Давыдов, возникший за её спиной, оттаскивает Алису от меня и голосом, который не сулит ничего хорошего, приказывает:

– Хватит. Стоп! Я сказал: утихни. Алиса, за мной, шагом марш. Будешь помогать разбираться со своим неудачником.

– Как помогать?

Они вместе входят в ванную комнату, и я тоже заглядываю, заинтересовавшись народными методами воскрешения от Давыдова Влада.

– Итак, займемся пробуждением, – ухмыляется тот, закатав рукава и взявшись за душевой шланг. – Доброе утро, спящая царевна, – добавляет он, врубив воду.

Надеюсь, что ледяную, а не кипяток.

– А-а-а!!! – сообщает Макс о том, что он жив-здоров и натренирован в плане горлового пения.

Всё не так плохо.

Пока Влад с Алиской разбираются с ожившим Максом, я вновь погружаюсь в ноутбук. На трезвую голову файлы читаются иначе. Нестыковки тут всё-таки имеются. Несовпадения дат по поставкам, номеров контрактов, сумм договоров и неразбериха в позициях. Вещи, закопанные в текстах, их нет на поверхности. Где-то незначительные мелочи, на которые не обратишь внимания, но если вглядываться четче, возникает вопрос: а как эти мелочи вообще допустили?

Солидная компания, крупные поставки, а как будто смотришь на выпускную работу троечника. Неужели ни одна из сторон их не заметила? Неужели согласующие лица подмахнули не глядя?

Интересно, а сам Влад вчитывался в документы?

– Убери от меня свои грязные руки! – вопит из коридора Макс. – Я подам на вас всех в суд! Вызову полицию!

– Вызывай, – спокойно предлагает Влад. – Давай, не скромничай. Заодно расскажешь всё своей жене. Хочешь, я тебе ещё вмажу, чтобы ты мог на меня заявление написать? Ну? Куда пятишься? Какая сторона лица нравится тебе меньше?

– Алиса, твой брат ненормальный! Если он коснется меня… да я его…

– Влад, прекрати, – классически хлюпает носом Давыдова-младшая. – Позволь ему уйти.

Вскоре дверь хлопает, и в квартире воцаряется покой.

– Алиса, езжай домой, – голос Давыдова тих и почти равнодушен. – Я не хочу тебя сегодня видеть.

– Владик…

– Езжай. Домой. Немедленно.

Они непродолжительное время молчат, и я не решаюсь вылезать из комнаты. Незачем. Никогда не понимала женщин, которые влезают в семейные разборки. Мол, это мой мужик, а потому я имею право решать за него, с кем ему общаться, с кем дружить, а кого ненавидеть.

– Я всё поняла, братик. Спасибо за поддержку. Да всё-всё, ухожу. Дай хотя бы вещи забрать! Или нельзя?! – доносится разозленный возглас девушки.

Она влетает в комнату и, смерив меня взглядом, полным ненависти, хватает сумочку, что лежит на подоконнике. Я даже не смотрю в её сторону, вперившись в ноутбук.

Впрочем, Алису это не останавливает. Девушка замирает напротив меня, уперев руки в бока. Издает звук, похожий на фырканье лошади, которую пытаются затащить в стойло. Очень недовольное и громкое.