Отвернись. В плену у зверя - Кира Райт

– Так что ты пришёл ко мне? Уйди! И не приходи больше! Ненавижу тебя. Понял?

Внутри начал биться зверь, ему чудилось, что эти слова она говорит в его адрес. И ему было больше, чем хреново. А мне вместе с ним... Он хотел снова вырваться, сграбастать её, успокоить, но я из последних сил держался. Видимо, он может вырваться только, когда я делаю что-то из ряда вон или может от её острой реакции.

А так, выходит, я сильнее всё же. Даже без препаратов. Или просто стал себя лучше контролировать… Почему-то… И вообще ощущал себя немного странно. Хотя уже был заведен этими её выпадами.

– Истеричка, – бросил я, поднявшись с кровати. Не знаю, зачем. Теперь мне есть, с кем решать свои вопросы, кроме неё. Я знаю, кто это всё организовал.

– Моральный урод, – ответила она, отвернувшись.

– Слова выбирай! Безмозглая шлюха.

Её плечи начали вздрагивать чаще, и в этот раз она не ответила оскорблением, от чего я почувствовал себя и правда уродом…

Зачем я продолжаю так называть её? Даже если она шпионка, то я ничего не знаю о её жизни до. Да и бодаться с девкой – такое себе. Может говорю так потому, что это больше всего её задевает? Тогда она права. Я полный придурок.

Кроме зверя внутри была ещё целая свора кошек, которые скребли на душе.

Никогда прежде я не брал девушек силой. Платил – да, соблазнял – бывало, но чтобы вот прямо так, против воли… Пусть и пару. Ведь она снова права, что даже если хотела – то точно не меня...

И это было слишком.

Как же мне было плохо… Я бесцельно бродил по лесу, не желая даже охотиться. Просто смотрел по сторонам, не зная, как вернуться к ней. Меня очень тянуло обратно. Безумно хотелось её близости, её чудесных глаз, её приятного голоса, её улыбки, её тела… всю её…

Она была единственным, что держало меня тут. Я не помнил всего, но это знал наверняка. Моя девочка стала тем самым якорем, который позволял мне быть собой. Если она исчезнет, я окунусь в ту же тьму небытия, в которой был, пока не встретил её…

Это пугало меня. Очень. Единственное, что могло успокоить, – если бы вот уткнуться в неё, дышать ею, касаться её…

Но я неприятен ей. Я понимал это так чётко, что внутри всё рвалось на части. Что бы я ни делал. Она не только продолжает бояться меня. Она меня… не хочет. Я не нравлюсь ей… И это понимание заставляло выть.

Я не нужен единственной, которая для меня – весь мир. И с этим ничего не поделать.

Вчера, было подумал, что всё наладилось. Что ей хорошо со мной. Что теперь всё будет по-другому. А вышло как всегда. Она сторонится меня… Боится всё время. Морщит свой хорошенький носик. Но что ещё можно для неё сделать? Всё уже перепробовал…

Так и не придумав выход, прослонялся полдня, когда понял, что оставил самочку одну. Даже если я не нравлюсь ей, и она не хочет быть со мной, она – моя, я должен о ней заботиться хорошо. Пусть она никогда не захочет, пусть всегда будет так смотреть с недоверием и злиться, но я… я стану стараться понравиться… или просто буду её защищать и заботиться… Может она… привыкнет… хотя бы…

Мелькнула мысль – отпустить, но сразу же изнутри сковал непонятный ужас, а на грудь надавило что-то тяжёлое. И я так отчётливо понял, что если отпущу её, то умру от тоски теперь, что потребовалось долгое время, пока смог отойти.

Это открытие испугало ещё больше. Хотя и не больше, чем то, что я не нужен ей…

Придя в жилище, обнаружил, что там пусто, и зарычал. Девочка снова сбежала от меня! Монстр внутри зарокотал, начав думать про неё гадости, злиться.

А я понимал, почему она бежит. Думает, что без меня ей лучше… И правильно думает… Наверное, так и есть.

Но был занят другим, стараясь отыскать её по запаху. Потому что не мог решиться отказаться от неё. Потому что что-то внутри меня требовало её немедленно.

И у меня получилось найти!

Когда увидел её на тропинке, в который раз пожалел, что показал ей дорогу к озеру. Но чужая злость, поднимающаяся изнутри, затопила, снова захотелось наказать её, показать, что она МОЯ, что я не отпущу, что не отдам никому… И я согласился с этим, сделав ужасную вещь. Сделав то, что свяжет нас потом надолго. Я поставил ей метку…

Без подготовки. Укусил её так, как должен был кусать свою истинную пару во время близости, чтобы связать нас обоих навсегда. А потом укусил ещё пару раз её тело, сжимал его непростительно грубо… Но это мой монстр почувствовал вкус её крови и вырвался, это уже был не совсем я. Казалось, наблюдаю за собой со стороны.

Как в первую нашу встречу.

Меня самого пугало это до чертиков, я хотел остановиться, но не мог, не знал, как… Пока не почувствовал запах крови… Много крови… Между её ножек… И первое, что пришло в голову, – что это из-за меня, что я вчера был неосторожен с ней, что я причинил ей такой сильный вред, что теперь моя девочка истекает кровью…

Что она может погибнуть…

Этот ужас заглушил всё остальное, отогнав мерзкого монстра вглубь, позволив мне управлять моим телом, подхватить её, бледную, искусанную мной, с кровоточащей раной на руки и отнести скорее в жилище. Чтобы быстрее раздеть и сделать единственное, что я мог – облизать каждую ранку, чтобы моя лечебная слюна ускорила заживление…

И если это не поможет…Я тоже умру. Вместе с ней. Даже постараюсь быстрее неё, ведь не смогу смотреть, как она погибает, тем более – из-за меня.

Как же я себя ненавидел тогда! Мне хотелось растерзать себя на куски. Останавливало лишь то, что нужно было хотя бы попробовать помочь ей.

Правильно, что она не хочет меня. Я – чудовище. Мне не место в её жизни. Моя самочка должна быть радостной, веселой, беззаботной, а не постоянно пребывать на грани жизни и смерти, не терпеть боль и страдания от такого монстра, как я…

Она открыла свои невероятные глаза, в которых горела боль. Эта её боль обожгла и моё сердце. Но девочка вдруг начала говорить, не обвинять, не злиться, а просто говорить… как-то даже успокаивающе, тихо, словно оправдываясь. И ещё она дотронулась до моего подбородка… Сама.

Я понял, что она хотела пить, а не убежать, что ей больно, но мне не надо её там лизать… Откуда появлялся этот перевод, не ясно.

Но главное, что точно понял и без её слов, что я – осёл. Оставил свою девочку без воды и еды на весь день, мучился, видите ли, а она тут сидела голодная… Вот пень какой…

Ей и так плохо, я её ещё кусал…

Осторожно убрал волосы с её шеи и начал зализывать самый глубокий укус, который должен был появиться на ней совсем иначе…Я связал не только себя с ней, но и её с собой… И теперь пути назад нет… Хотя я кажется не подхожу ей. Я тупой, как дерево, и всегда делаю ей плохо… Должно же быть по-другому...