Триумф Темного Меча - Трейси Хикмэн

— Милорд, — перебил его Радисовик, — здесь нет трупов каталистов!

Гаральд тупо уставился на него.

— Что?

— На поле возле Игровой Доски, на Поле Доблести, везде, где мы проходили, — Радисовик махнул рукой, — нет ни одного трупа каталиста, милорд! Вы сами прекрасно знаете, что они никогда не оставили бы своих колдунов на погибель и не бросили бы мертвых без отходной молитвы. Но никто из мертвых у Доски не получил отходной молитвы. Если каталисты мертвы, где же тела? Что вообще с ними случилось?

Гаральд не знал ответа. Из всего странного, что он видел сегодня, это было самым странным. Это было необъяснимо, просто не имело смысла. Но что здесь имело смысл? Железные твари совершенно бессмысленно уничтожали все на своем пути. Все и всех — кроме каталистов.

— Потому я и настаиваю, милорд, — холодно и официально продолжал Радисовик, — чтобы я, как высокопоставленное духовное лицо, получил разрешение остаться и сделать все, что в моих силах, чтобы разрешить эту загадку и выяснить, что произошло с моими собратьями.

— Хорошо, — смущенно ответил Гаральд, пытаясь поймать ускользающие мысли. Он повернулся к Дуук-тсарит: — Вы... вы все расскажете Ванье. Мерилон надо укрепить. Пошлите гонцов, ариэлей по всем фермерским поселениям и начинайте переправлять людей под защиту городского купола. Свяжитесь с членами вашего ордена в других городах и выясните, не было ли там нападений.

Дуук-тсарит молча кивнул, как подобает сцепив руки перед собой, снова став дисциплинированным и собранным. Возможно, как и Гаральд, колдун чувствовал себя лучше, когда ему находилось дело.

— Мастера войны останутся до последней возможности. Я попытаюсь убедить Ксавьера отступить, отойти к нашим войскам. Вы должны сообщить обо всем моему отцу. Расскажите ему о том, что случилось, и пусть готовит Шаракан к нападению. Хотя как защищаться против таких тварей...

Голос его дрогнул. Гаральд закашлялся, прочищая горло, и сердито замотал головой.

— Приказы получили? Все понятно? — мрачно сказал он.

— Да, милорд.

— Тогда идите. Но сначала скажите своему товарищу, чтобы отпустил гиганта.

Была ли это игра воображения или Гаральд действительно заметил улыбку на бледном лице в глубине капюшона?

— Это даст мне немного времени, — пробормотал принц, глядя, как колдун летит к своему товарищу, который сдерживал гиганта. Он увидел, как второй Дуук-тсарит кивнул. — Откройте-ка Коридор, Радисовик. Когда с гиганта спадет заклятие, нам нужно будет поскорее отсюда убираться.

Коридор открылся. Первый Дуук-тсарит уже исчез, чтобы доставить приказы принца. Второй, сказав какое-то слово, освободил гиганта. Оглушительно завопив от ярости, тот стал беспорядочно топтаться, в бешенстве ломая деревья и сотрясая землю. Нырнув в Коридор, принц с кардиналом подождали, пока к ним присоединится Дуук-тсарит, затем закрыли магические врата и пустились в путь.

— Эти железные твари убьют несчастное создание, хотя им и понадобится некоторое время. Вы ведь сами понимаете, — мягко сказал кардинал.

— Да, — ответил Гаральд, думая о том камне, который буквально разлетелся на кусочки у него на глазах. Эта мысль выводила его из себя, хотя он и не понимал почему. Он никогда не охотился на гигантов ради забавы, как некоторые знатные люди, и ему было все равно — до сегодняшнего дня, — есть ли они на свете вообще или уже вымерли.

Теперь ему было отнюдь не все равно. Он думал о гиганте, о матери и ее мертвом ребенке. Он думал о Сиф-ханар, лежавших мертвыми под Игровой Доской, о вывороченных с корнем деревьях и выжженной траве. Он думал о Ксавьере, своем враге, который стоял прямо на пути этих тварей.

И ему на ум сами собой, против его воли пришли слова Пророчества:

«Родится в королевском доме мертвый отпрыск, который будет жить, и умрет снова — и снова оживет. А когда он вернется, в руке его будет погибель мира...»

Мира гиганта, мира ребенка.

Его мира.

Пальцы колдуньи впились в руку Мосии глубже, чем шипы лианы Киджа. Вытащив его рывком из Коридора, она немедленно пошла за ним, ни на миг не выпуская его руки. Симкин, похоже, не хотел выходить из Коридора, но пронзительный взгляд колдуньи — острый, как ее ногти, — заставил молодого человека неверным шагом выйти наружу, нервно жуя лоскуток оранжевого шелка.

— Чтоб ты им подавился, предатель! — прорычал Мосия.

Страдальчески глядя на него, Симкин открыл было рот, чтобы ответить ему, но поперхнулся и закашлялся. Выплюнув оранжевый лоскуток, он печально посмотрел на мокрую жеваную массу, затем подбросил ее в воздух.

— Это больно, сказал бы я, — уныло заметил он. — Сейчас ситуация национального бедствия, понимаешь ли. Что я мог сделать? — спросил он, с беспомощным видом глянув на колдунью. — Она воззвала к моим лучшим чувствам.

— Сюда! — сказала Дуук-тсарит, подталкивая Мосию вперед.

Коридор привел их в большую крепость, сооруженную явно второпях из естественных скал, выступавших из земли в центре Поля Доблести. Пространство внутри поднимающихся над землей футов на десять каменных стен было заполнено людьми — колдунами, целителями и каталистами. Проделанные в скалах отверстия позволяли колдунам направлять на врага заклинания, а иногда выплывать по воздуху наружу и возвращаться назад, используя камень как щит, чтобы не тратить на защиту собственную магию. Стены также служили защитой от кентавров. Правда, во время битвы эти стены уберегли бы от атаки не больше, чем песчаные замки, построенные ребенком на морском берегу. Кто бы ни попытался захватить крепость, на этом участке Игровой Доски он одержал бы верх.

Глядя на бледные лица и стиснутые челюсти магов, толпившихся внутри крепостных стен, Мосия понял, что ставка в этой игре — сама жизнь.

Мосии не надо было рассказывать, какого врага со столь мрачным видом ждали все эти люди. Он видел поднимающиеся вверх струйки дыма. Земля дрожала у него под ногами, он слышал вдалеке низкий гул.

— Они надвигаются, да? — сказал он, не в силах отделаться от мысли о песчаном замке. — Что вы собираетесь делать? — спросил он у колдуньи. — Просто будете ждать здесь смерти?

Впервые с тех пор, как затащила его в Коридор, колдунья посмотрела прямо на него.

— Умереть тут или в другом месте — не все ли равно? — тихо проговорила она, отворачиваясь от Мосии, чтобы обратиться к колдуну в алых одеждах, стоявшему к ним спиной. — Ваше величество, — хрипло сказала она, — я нашла того молодого человека, Мосию.

Колдун разговаривал с другими Мастерами войны. Однако когда ведьма заговорила с ним, он тут же обернулся, сверкнув на солнце алыми с золотой вышивкой одеждами.

Мосия глянул ему в лицо и тут же узнал его. Не то чтобы этот человек был похож на Джорама — вовсе нет. Лицо его было тоньше, старше, черты острее. Но у него были такие же, как у Джорама, блестящие черные волосы, ясные карие глаза. Он двигался с тем же гордым и элегантным изяществом, точно так же надменно наклонял набок голову.