Бугор - Владимир Колычев

Двоих Демьян сразил наповал, троих ранил, причем тяжело. И Юра с порцией картечи в печени ногами дрыгает.

И Вася стрелял, но неудачно. Или нарочно не стрелял на поражение, чтобы кровью не замараться. Ну да ладно, хорошо хоть огнем поддержал, создал, так сказать, массовость.

– Давай раненых в машину грузи! – с пренебрежением глянул на него Демьян.

– Да ты и сам ранен! – Ломов ткнул в него пальцем.

Действительно, на рукаве кровь, на левом боку, на ноге штанина от нее мокнет. Но это не пули, это картечины, и ничего серьезного в них нет. Даже кровь останавливать не надо, сама свернется и перестанет течь. Наверное…

Двоих раненых бандитов сунули в багажник «Нивы», третьего вместе с Комаровым усадили на заднее сиденье. Он был в сознании, но мало что соображал, только стонал, мотая головой. Больница в райцентре не самая лучшая, но там хоть операцию сделать могут, а если что-то серьезное, отправят в область. Возможно, вертолетом. Если хорошо заплатить. А деньги у Демьяна есть…

В область отправили только Юру. Сильно его ранили, врачи сказали, что часть печени придется удалять, а операция эта серьезная, рисковать никто не захотел.

У одного братка прострелена грудь, второй ранен в живот, третьему Демьян загнал пулю в спину под левое легкое, но местные хирурги взялись за них. А местные следователи могли взяться за Демьяна: наверняка информация об огнестрелах уже пошла в компетентные органы. Да еще и бандитские недобитки могли нагрянуть в больницу; именно потому Демьян и не стал звонить Кате сразу. А когда приняли решение отправлять Юру в область, было уже поздно. Счет шел на часы, каждая минута промедления могла обернуться непоправимой бедой.

Ему самому вытащили картечины из руки и ноги, определили на больничный режим, но ложиться он не стал. Плюнул на все и уехал.

К жене Комарова, своей первой любви, Демьян ехал в обход перекрестка, где все произошло. Застал он Катю в тревожном смятении. Ей уже сообщили, что была стрельба, трупы, рассказали про брошенную машину мужа. Пришлось Демьяну все объяснять.

– Как ранили! Как в область! – задыхаясь от волнения воскликнула она.

– Это бандиты, Катя. Они меня убивать ехали, – Демьян устало сел на стул.

– Только тебя?

– Только меня… Я вчера их главного за жабры взял, сильно тряхнул. Жигуль за ружья взялся и ко мне. А Юрка впереди ехал, он первый под раздачу попал… Это я, Катя, во всем виноват.

– А стрелял кто? Там, говорят, три трупа! Игнатов там, из района какая-то группа приехала…

– Я, Катюха, стрелял. И убивал тоже я. Это я дров наломал…

– Тебя ранили? – спросила молодая женщина, глядя на его окровавленную и дырявую одежду.

– Есть немного. Пустяки… Выпить есть чего?

– Выпить? Может, не стоит? – Катя просительно смотрела на Демьяна. – С горя спиваются…

– Душа болит, Катюха. И раны ноют. Мне бы обезболить все это. А то в область ехать, дорога неблизкая… Ты же к мужу поедешь?

– Да, конечно.

– И я с тобой. Только домой переодеться заскочу…

Может, Лариса уже там? Может, одумалась, вернулась?.. Вряд ли… Но если вернется, как она будет смотреть ему в глаза? Ведь это из-за нее он всколыхнул бандитское болото, из-за нее Жигуль вышел на тропу войны. Из-за нее подстрелили Юрку.

– Зачем, я тебе Юркину одежду дам.

– Не надо… Знаешь, я Юрку в последнее время уважать стал. Нормальный он, в общем-то, мужик. Но от него ничего не возьму, ты уж извини… Да и примета плохая. Он ведь не покойник, тьфу-тьфу-тьфу, чтобы после него одежду брать… Налей мне, Катюха, легче мне станет. За рулем я не поеду, Васька машину повезет. Напьюсь я… Напиться хочется… Это я, Катюха, во всем виноват. Ларису искал, на Юрку наехал, он мог бы проскочить этот проклятый перекресток, а не успел…

– Ты до сих пор ее не нашел?

– У бандитов искал, у Юрки спрашивал… Слушай, может, ты знаешь, где она?

– Я смотрю, ты уже пьян!

– Да нет, просто еще не просох…

Демьян уже успел похмелиться пивом по пути из города, но этого ему казалось мало. Душа просила продолжения.

– Вот я и смотрю… Откуда я могу знать, где твоя Лариса?.. Я даже не знаю, она это была или не она, – в раздумье пожала плечами Катя.

– Не понял! – недоуменно повел бровью Демьян.

– Я у сестры в Луковке была, домой возвращалась, смотрю, машина мне навстречу едет. Черный джип, запыленный немного, но все равно блестящий. «Рендж Ровер», на капоте написано. Стекла затемненные, поэтому мне могло показаться…

– Что тебе могло показаться? Что, Лариса там была?

– Ну да, может, это не она была…

– Когда ты ее видела?

– В тот день, когда она исчезла.

– Значит, она.

– Я не уверена.

– Из Луковки ты возвращалась?

– Да.

– А этот «Рендж Ровер» навстречу тебе ехал… Через Луковку можно на московскую трассу выехать, в обход райцентра…

– Можно. Только там дорога плохая.

– Ну, «Рендж Ровер» на то и внедорожник… Если через Луковку, то на пути в райцентр никто не попадется… А как Лариса в этот «Рендж Ровер» попала?

– Я не знаю. Может, это не она была…

– Она, она… Черный джип. Никто мне про черный джип не говорил. Никто ничего не видел. А ты видела… Если бы он в деревню въезжал, его бы видели. Значит, он где-то рядом был… И как Лариса в этот «Рендж Ровер» попала?.. Я так понял, она впереди ехала?

– Да, блондинка была впереди, на пассажирском сиденье. А за рулем – какой-то мужчина. Только я не уверена, что с ним Лариса была…

– Номера какие? – запальчиво допытывался Демьян. – Наши номера или московские?

– Не обратила внимания. Там надпись на капоте была, я на нее смотрела. Думала, как у меня: «Ланд Ровер», а там «Рендж Ровер». Пока прочла, время ушло…

– Но ехали в сторону Москвы?

– Без понятия. Ты же знаешь, какая там дорога.

– Но там же внедорожник, он пройдет… Лариса связана была?

– Нет, не похоже… Я ее руки видела. Она руками голову поддерживала. Как будто плакала. Только лицо ладонями не закрывала. Думала о чем-то, тяжело думала… Говорю же, может, и не она это была…

– Она это была… Ты же знала, что я ее ищу! Почему не сказала? Может, ты не хотела, чтобы я ее нашел?

Катя не выдержала его взгляда, отвела в сторону глаза.

– Зачем это мне?

– Ну, мало ли… Не будет Ларисы, и муж твой успокоится.

И сам Демьян станет свободным, но это он не сказал. Ни к чему.