Не выбирай меня! - Ниизла Холлей

— Всё прошло без эксцессов?!

— Двое оказали сопротивление… два двухсотых… извиняй, командир. Времени на раздумья не случилось!

— Остальные?!

— Остальным семерым … тоже понравилось… Шесть сотых…

— Принято! Вызывай ректора и Службу Охранения.

Мы быстро прошли холл и спустились по широкой лестнице с резными перилами и панелями, вниз, по чистому, но вытертому ковру.

В нижнем холле, посередине, лежало девять фигур, закутаных в энергетичекие путы. Семь рядышком, две — больше напоминающие потрёпанные тюки — немного в стороне.

— Ого! Вы один … их всех?! — Слова слетели с губ быстрее, чем я это поняла.

— А то! Было бы с кем! Эти отродья гроха нам не противники! Мы таких сотнями ещё в учебке щёлкали!

На плече завозилась Фиса.

— Ты что, милая?! — Я осторожно погладила изящное тельце.

— Фссс… — Ящерка, становясь полупрозрачной, вспорхнула с плеча, покружилась над лежащими арестованными и вернулась назад, ткнув меня в шлем мордочкой.

— Второй. Кто это там. Второй, с краю?!

— Это? Землянин! Как он среди них оказался?!

— Нэра, это ваш муж-консорт?! — Голос Хорха заледенел.

— Наверное — он.

— Первый, а давай мы его грохнем?! А?! Скажем — оказал сопротивление. И нэра будет совершенно свободна! И полностью вдова!

Я вздрогнула.

Нет, Александр показал себя исключительно гадким, подлым человеком. Но убивать его … ПОКА на такое я была не способна.

— Рано… Надо его поспрошать. Сдаётся мне — он мнооогое может рассказать… — Ко льду в голосе Хорха прибавились зловещие интонации.

— Пакуй их. Часть приборов оставь нам. Надо покопаться-посмотреть — что они там наваяли.

— Есть, командир!

— Первый-Первый, я Пятый! На минус втором этаже лаборатория по производству “Золотой пыли”!

От всего происходящего хотелось забиться куда-нибудь в тёмный угол и завыть… от стыда за мужа…

“Что подумают о землянах!? Саша, как ты мог!? Зачем ты это делал?! Почему не поговорил со мной откровенно?! Ну мало ли на чём тебя “прихватили”! Вместе мы бы придумали — что делать?! Ты же меня знаешь! Я бы никогда тебя ни в чём не упрекнула!”

— Вот гады! — Выругался Второй, — Приподняв шлем, он обратился к арестованным, — Ну и что вам не хватало?! Сыты-одеты. В будущем вас ждала хорошая работа или служба. Вы бы были уважаемыми техниками. Особенно это тебя касается! Слышишь, землянин?!

— Ссслышу… — Надсадно дыша, Александр повернул голову в нашу сторону, сплёвывая кровь. — А почему? Тебе не понять, смертник. Что такое для нормального мужика всегда быть главой семьи. А потом, в одночасье стать мужем-консортом. Знать, что твоя жена может иметь несколько мужиков. Да ещё и рабов может завести!

— Но ваша супруга — не такая.

— Да такая же, как они все! — От озлобления, с каким Саша это сказал, у меня заныло в груди, — Все бабы — суки и твари.

— Мне наплевать, что ты там шипишь о женщинах. Мне интересно — что заставило тебя связаться с незаконным производством наркотиков и запрещенных приборов?! — Вступил в допрос Хорх.

— Деньги! Нам предложили большие деньги! С ними я мог улететь на поанету-развлечение к прекрасной женщине! — В голосе моего, теперь уже точно — совсем бывшего супруга, появились незнакомые мне доселе, истерично-фанатичные нотки.

— Ха! Но ведь все бабы — суки и твари?! — Непонятно с чего веселился Второй.

— Она не такая… — Алексадр выгнулся дугой, почти встав на колени.

— Если ты с ней познакомился на планете-развлечении, то она конечно же — не такая! Она — намного хуже! Продажная и лживая! — Припечатал, от чего-то очень злой, Верн.

— Не смееей! Не смей так говорить о ней! — Нет, это точно УЖЕ не мой муж!

— Так… с этим — всё понятно. — Второй уложил “вырубленного” Александра и толкнул носком берца его соседа. Ты что скажешь?!

Что там отвечал арестованный и какие вопросы ему задавали — я уже не вникала.

Было обидно, противно и стыдно…

Хотелось спрятаться от всех и тихо поплакать от жалости к себе.

Вместо этого я стояла столбом, вцепившись в несчастный прибор и закрыв глаза. Я не видела как уводят арестованных. Не хотела ничего ни видеть, ни слышать.

В себя пришла от того, что меня осторожно ПОЛОЖИЛИ на горизонтальную поверхность.

Дернулась. Но меня за плечи удержали силные руки:

— Полежите. С вами побудет Второй. Если сможете — поспите. Глаз с неё не спускай! — Голос Хорха был холоден и зол.

— Принято. Не спущу! — Второй, снова чему-то веселился.

— Ой! У вас тут раненый, да?! — В наше общение ворвался приятный девичий голосок, — А мы — курсанты медицинского факультета. Давайте поможем!

— Стоять! Кто разрешил лезть без допуска в помещение, где проходит рейд?! Вон отсюда! Иначе… через десять секунд — полная ликвидация! — Первый… то есть Верн, рявкнул так, что даже Второй укроризненно заметил:

- Командир, ты чего!? Я бы и сам этих девушек не подпустил…

— Ты что-то очень разговорился! Как я выйду, закрой периметр. Условия допуска — как обычно.

— Принято… — Снова фыркнул Второй. А потом задумчиво, словно сам себе, проговорил, — Да. Попал наш командир. И краёв попадалова не видно…

А мной снова овладела апатия и позорная жалостливая слабость.

Покосилась на Второго.

Парень сидел, уткнувшись в развернутый галоэкран, пареллельно что-то переключая еще на двух приборах, лежащих у него на коленях.

Вслушалась в переговоры отряда.

К счастью, больше неприятных сюрпризов не обнаружилось. Первый руководил выявлением, блокировкой и задержанием тех, кто по халатности, надальновидности или за взятку, допустил в Академии эту преступную деятельность.

— Второй… — Я приподняла забрало шлема, но штурмовик мгновенно пресек действие, захлопнув его снова.

— Нельзя этого делать. Косандир просто так ничего делать не будет.

— Я просто … если надо… вы идите к отряду. Я тут просто тихо полежу.

— Вторррой! Только поссссмей нарушить приказ! — Прорычал Хорх. Игнорируя понимающие смешки парней, прекрасно различаемые в эфире, — Сиди там. За подопечного отвечаешь головой!

— Вы голодны? — Второй, снова усмехаясь, повернулся ко мне. — Если да, то вот тут… кнопка индивидуального питания. Синяя сторона — и можно попить. Зеленая сторона — питательная смесь. Отлично утоляет голод и восстанавливает энергию.

— Спасибо, — Поблагодарила я. Пить и есть, действительно, очень хотелось.