Владимир Набоков. Русские романы - Нора Букс

Третий пример: Франц стоит перед дверью комнаты, где умирает Марта. Ему «опять показалось, что он услышал бормотание Марты, быстрый рокот бреда… он повернулся… поспешно ушел. Бред остался в полутемной комнате.

И по волнам, по мелким круглым волнам… Марта плыла в белой лодке, и на веслах сидели Драйер и Франц».

Во всех этих примерах при смене точки зрения ситуация качественно преображается: 1 – из сна в явь, 2 – от изображения к изображаемому, 3 – из реальности в бред. Переход оказывается двойным.

Многие критики в поисках литературного влияния сопоставляли творчество Набокова и Джойса. Не входя в споры, приведу отрывок из лекции Набокова о Джойсе. Постоянно меняющуюся доминанту стиля в романе Джойса Набоков объяснял свойством его литературной оптики, которая создается смещением точки зрения. В доказательство писатель привел эксцентричный пример:

«…постоянная смена точки зрения разнообразит знание и позволяет смотреть на предмет свежим взглядом с разных сторон. Постарайтесь наклониться и снизу посмотреть назад между коленями – вы увидите мир в совершенно ином свете… Этот трюк с изменением взгляда, изменением угла и точки зрения можно сравнить с новой литературной техникой Джойса…»

Эта сцена задолго до этих лекций воспроизведена молодым Набоковым в романе «Король, дама, валет» и служит автопародией на собственные поиски в области художественной оптики, в частности освоения приема смены угла зрения. Цитирую: «Когда около десяти вернувшись домой, Франц на цыпочках проходил по коридору, он услышал глухое хихиканье за хозяйской дверью. Дверь была полуоткрыта… Старичок хозяин, в одном нижнем белье, стоял на четвереньках и, нагнув седовато-багровую голову, глядел – промеж ног – на себя в трюмо».

4. Повторяемость и парность

Повторяемость вальсовых фигур, свидетельствующая о лимитированности вальсового набора и об упорядоченности кажущегося свободным вальсового движения, является одним из важных признаков романной структуры. Почти каждая сцена разыгрывается в произведении дважды. Например, приезд Франца на поезде в столицу в начале романа и в конце – перед смертью Марты. В обоих случаях регистрируется один и тот же момент – въезд в вокзал. Экскурс в историю преступлений, который совершают Марта и Франц, а также Драйер и изобретатель. Марта и Франц подыскивают способ убиения Драйера. Драйер и изобретатель – способ оживления манекенов.

Повторяемостью наделены и детали. В частности, гостиница «Видео», где останавливаются сначала Франц, а потом – изобретатель. Оба приезжают в столицу для осуществления своей мечты. Дважды возникает счастливое число 21: в номере такси, на котором уезжает Драйер («22221»), и на дверях комнаты в гостинице, где умирает Марта. Счастливое число прочитывается как пародийный отсыл к карточной игре, в которой 21, очко, считается выигрышным. Репетитивны в романе и образы. Так, например, лицо случайного попутчика в поезде и лицо манекена. Глядя на манекен, Франц «пробовал вспомнить, где он уже видел такое лицо. Да, конечно, давным-давно, в поезде». И еще: «Иностранка в синем платье и загорелый мужчина в старомодном смокинге… они мелькали как повторный образ, как легкий лейтмотив…». Набоков говорил, что изобразил в этой паре себя и Веру.

Содержание повторяемости как свойства вальсовой структуры произведения по-настоящему выявляется только в свете его смыслового назначения, тесно связанного с движением пар. Замечу, что репетитивность вальса, воплощенная в повествовании, является одновременно отсылкой к пушкинскому определению этого танца в «Евгении Онегине»:

Другим текстом-адресатом служит поэма Баратынского «Бал».

Но вернемся к кружению и возникновению пар в романе. Пара является основной сюжетной и структурной единицей в произведении. Развитие сюжета в «Короле, даме, валете» осуществляется образованием и движением пар, на которые разбивается «вечный треугольник». Знакомство Франца с семейством Драйера (они возникают впервые как пара в купе) приводит к формированию новых пар: Марта – Франц и Франц – Драйер. Пародийно-эротический смысл второй пары зарегистрирован в сцене переодевания Франца перед игрой в теннис: «Драйер, пыхтя от нетерпения, боясь, что вот, сейчас, раздуется в небе дождевая туча, помчал его наверх (в спальню. – Н.Б.) и выдал ему пару белых фланелевых штанов. Подбоченясь и склонив голову набок, он с тревогой смотрел, как Франц переодевается… Франц был в бледно-лиловых кальсонах. Ужас длился. Было невыносимое мгновение, когда он прыгал на одной ноге, натягивая на другую штанину, меж тем как Драйер делал смутные движения протянутой рукой, точно хотел помочь… Драйер облегченно усмехнулся: штаны оказались впору. Он взял Франца за локоть, повернул его так и этак и ладонью плотно хлопнул его по заду».

Пары возникают поочередно, в секрете одна от другой, но совершают практически аналогичные сюжетные круги. Урок танцев: Марта – Франц, и урок торговли: Драйер – Франц; свидания Франца и Марты в квартире Франца и свидания Франца и Драйера в магазине последнего; их игра в теннис и танцы Марты и Франца в курзалах. Однако движение пар разнонаправленно, и каждая, вычерчивая аналогичный маршрут, стремится к уничтожению другой – и в этом реализуется разрушительная функция повторяемости. Так, пара Драйер – Франц посещением квартиры Франца, места, где обычно возникает пара Марта – Франц, т. е. места их любовных встреч, едва не разрушает эту вторую пару. Пара Марта – Франц, в свою очередь, стремится уничтожить пару Марта – Драйер (многочисленные планы убийства, включая последнюю попытку).

Парами в романе возникают как главные герои, так и второстепенные. Образование их пародирует многочисленные варианты жизненной парной модели. Среди них можно выделить следующие группы:

1. Пары, основанные на супружеском союзе

Пример. «Сходя по лестнице, она (Марта. – Н.Б.) встретила на повороте чужого господина (мужа. – Н.Б.), который быстро поднимался, посвистывая и ударяя стеком по балюстраде. “Здравствуй, моя душа”, – сказал он, не останавливаясь». Сцена построена как танцевальный эпизод, свист и ритмическое постукивание стеком указывают на музыкальное сопровождение.

Другой пример пародийного воспроизведения супружеской модели – старик хозяин и его жена, на самом деле – умерший сожитель, учитель математики (см. приводившуюся выше цитату).

2. Пары, основанные на любовном союзе

Такова пара Марта – Франц; она переживает в романе эволюцию, но совершенно разную с точки зрения каждого из ее членов. Марта все сильнее любит своего любовника, Франц все острее чувствует, что его «опутала и привязала к себе стареющая женщина, – красивая, пожалуй, – а все-таки чем-то похожая на большую белую жабу». (Пародийный синоним сказочной Царевны-лягушки. См. о нем гл. VIII настоящего издания.) Другой пример – пара: мать и дочь. «Сестра Франца, такая бледная, в этот ранний час, нехорошо пахнущая натощак в клеенчатой пелерине, какой, небось, не носят в столице, – и мать, маленькая, круглая, вся в коричневом, как плотный монашек». Мотивировка союза дана в тексте: предпочтительная любовь матери к дочери, о которой с горечью вспоминает Франц.