На электричках до Байкала. Колоритные попутчики, душевные разговоры и 5000 км за 13 дней - Алексей Александрович Абанин

когда я только придумывал и формулировал мечту и все путешествие, я понимал, что оно не выйдет из головы, если я его не исполню, поэтому-то я и поехал на электричках до Байкала. Какое-то время после этого я был уверен, что эта история просто исчезнет и останется в памяти, как очередное необычное событие, в виде фотографий и коротких историй, которые можно будет иногда поднимать во время вечеринок и разговоров с новыми знакомыми. Но что-то пошло не так.

Спустя несколько лет мысли об этом путешествии не отпускали. Но не в таком положительно-ностальгическом формате, как вы могли подумать. Они прям мешали жить, не выходя из головы. Причем не было понятно, что именно нужно было сделать, чтобы я уже смирился наконец и перевел это путешествие в формат «ну, было и было». Еще через год моя подруга и коллега дизайнер Настя подарила мне на день рождения напечатанную фотокнигу с записками и фотографиями, которую она самолично заверстала и напечатала из моего материала. И вот вроде бы физический носитель, как коробочка, в которую собраны все воспоминания, теперь существует, так что иди придумывай дальше новые затеи.

Смотрел я на эту книгу, смотрел и спустя полгода решил запустить краудфандинговую кампанию по сбору средств на печать небольшого тиража в сто экземпляров этой книги. Деньги мы собрали, с Настей же переделали весь дизайн и верстку с нуля и отпечатали тираж. Там, конечно, все происходило достаточно долго из-за пандемии коронавируса, но все получилось. А пока мы переделывали дизайн, издательство «Бомбора» вышло на меня и предложило написать книгу уже словами, а не через фотографии — собственно, результат этого сотрудничества вы держите у себя в руках. Что забавно, я никогда в жизни не писал книг, не изучал мастерство написания историй, хоть и создавал киносценарии, обучаясь в университете. Но согласился я на это сразу же, именно ради того, чтобы забыть это путешествие. Точнее, не забыть, а смириться. Еще точнее — отпустить его, отпустить себя, в конце концов. Надеюсь, в этот раз у меня получится.

Иллюстрации

Все самое тяжелое точно осталось позади, впереди — спокойные, одинаковые дни и затишье перед бурей.

Омск прекрасен. Вот все остальные города только пытаются или притворяются «советскими», а он прям всей своей безысходностью застрял в конце 80-х.

Я сфотографировал свое отражение в окне, за которым ничего не существовало. Холодно. Мерзнуть начал с носа.

На Чулымской требовалось пересесть в новый состав, который довезет за два с половиной часа до Новосибирска. Забавно, как я всегда покорно подчиняюсь неповоротливому и стремительному движению электричек.

От лица всех тех, кто сейчас едет в электричке, выражаю ноту недовольства и презрения этим зажравшимся, самоуверенным снобам — пассажирам поездов дальнего следования.

В тамбуре стоял мужчина с большой клетчатой сумкой на колесиках и недвижимо около получаса смотрел в окно. На какой-то остановке, где, как уже стало обычным делом, ничего не было, кроме красного ведра «Песок», даже самой платформы, он спустился.

Машинист просто ждет, когда все насмотрятся, зазывает обратно и едет дальше. Если кто-то медлит, поезд все равно начинает ехать, но так медленно, что оставшиеся успевают запрыгнуть на ходу.

Почему-то именно сейчас, в час ночи, мне впервые захотелось посмотреть не только внутрь себя, выискивая и копошась в эмоциях и неожиданных инсайтах, но и понять, как я выгляжу вообще после всех этих сумбурных ночевок.

На каждой станции вагоны полностью пустеют, так как все выбегают поглазеть на непрекращающийся Байкал и пофотографировать себя на его фоне.

Самое важное в этом направлении — садиться в задние вагоны, чтобы, высовывая голову из окон, был виден весь поезд, резко сворачивающий в ту или иную сторону.

Дойдя до озера, я умылся холодной и такой кристальной чистой водой и сел на деревяшку, которую тут кто-то оставил специально для созерцания. Так и сидел минут тридцать, пока не пришло время идти на железнодорожную станцию.

Красота безумная, в которую хотелось погрузиться с головой, но надпись на дверях «Не прислоняться» напоминала о том, где я нахожусь.

~ ~ ~

Примечания

1

Хтонь — грязь, уныние и разруха.

2

Григорьев Евгений, песня «ПМЖ».

3

Книга «Желтая стрела».

4

Г. И. Арсеев.