На повестке дня - Икар - Роберт Ладлэм

В этом случае все, чего я достиг, сведется к нулю".

Четверо террористов в наручниках то и дело посматривали на полицейского, которому было поручено доставить арестантов в целости и сохранности в военную прокуратуру гарнизона для проведения следственного эксперимента. В камере была гробовая тишина, когда Амалю Бахруди и еще троим арестантам скомандовали «на выход».

Азрак сидел на правой стороне кузова полицейского фургона вместе с пожилым арабом, напротив сидел Кендрик с молоденьким парнишкой с заячьей губой.

Машину подбрасывало на ухабах, дребезжала железная дверь, полицейский охранник старался сохранять равновесие. Левой рукой он держался за поперечную планку на крыше кузова, в правой у него был автоматический пистолет 10-го калибра системы Макарова, поддерживаемый верхней плечевой портупеей, на поясе болталось кольцо с ключами от наручников. Каждый думал о своем.

«Вы безумец, понимаете ли вы это?» — «Доктор, у нас нет выбора! Вот этот человек — Азрак. Его кличка — Синий». — «Да вы что? Это не он! Азрака показывали по телевизору. У него борода и волосы до плеч». — «Он сбрил бороду и подстригся». — «А вы кто? Амаль Бахруди?» — «Сейчас да». — «Если этот молодой человек — Азрак, то вы не Бахруди. Его арестовали всего пять часов назад на базаре в квартале Вальят. Куролесили там с дружком. При задержании его приятель взял и перерезал себе глотку полицейским ножом». — «Я там был, Фейсал. Я его узнал. Это Азрак — брат Зайи Ятим. А что сказал Ахмат?» — «Велел выполнять ваши пожелания и попросил вас подождать немного. Султан вызвал двоих полицейских, которым он полностью доверяет». — «Наверняка они сопровождали меня в тот раз, когда арестовали Азрака». — «Может быть... Один из них сядет за руль полицейского фургона, второй останется в кузове». — «Отлично' Вместе со мной и Азраком поедут еще двое заключенных. Вот этот, с заячьей губой. Ему всего шестнадцать. И вот этот, пожилой. Он — правая рука Азрака. Сообщите им, что меня переводят в другое место, а их троих потому, что в камере слишком активно общались с Амалем Бахруди».

Кендрик краем глаза следил за полицейским. Когда тот внезапно опустил левую руку, помахал ею, пару раз сжал в кулак и разжал кисть — вот, мол, затекла рука! — Кендрик набрал в грудь воздуха. Ну вот и настал долгожданный момент! Знак подает, как договорились... Через минуту полицейский стал размахивать рукой сильнее. Пора! Быстрота и натиск... Кендрик вскочил и бросился на полицейского с такой силой, что тот упал, стукнувшись головой о железную дверь, — затих.

— Быстро! — крикнул Эван, оборачиваясь к Азраку. — Забери у него ключи!

Палестинец наклонился. Пожилой араб тоже. Вместе они выбили наручниками из правой руки полицейского пистолет Макарова и отцепили от ремня кольцо с ключами.

— Я его сейчас убью! — заорал мальчишка с заячьей губой. Выхватив у пожилого араба пистолет, он бросился к лежавшему на полу охраннику.

— Остановите его! — приказал Азрак.

— Не смей! — крикнул пожилой террорист. — Давай сюда пистолет, дурачок! Водитель услышит выстрелы, и что тогда?

— Этот, — мальчишка кивнул на полицейского, — наш враг!

— Он наш спаситель, а ты — балбес психованный! — сказал Азрак.

Он расстегнул наручники Кендрика, отдал ему ключи и протянул свои руки. Конгрессмен из Колорадо отомкнул наручники и повернулся к пожилому террористу.

— Меня зовут Иосиф, — сказал тот. — Еврейское имя... Это потому, что моя мать еврейка, но мы не израильтяне. А ты смелый человек, Амаль Бахруди.

— Может быть, только я не хватаюсь за пистолет, чтобы лишить жизни человека, потерявшего сознание, — проговорил Кендрик, бросая наручники Иосифа на пол. Обернувшись к мальчишке, он сказал в раздумье: — Не знаю, освободить тебя или нет.

— Почему? — вскрикнул парнишка. — Может, ты не знаешь, что такое джихад?

— Знаю, юноша, но опасаюсь тебя. Ведь ты способен нас убить, а мы немного больше стоим, чем ты.

— Амаль! — Азрак схватил Кендрика за руку. — Он, конечно, псих и идиот, но у него особые обстоятельства. Они жили на Западном берегу реки Иордан, но однажды взорвали его дом. Погибла вся его семья. Сгорел магазин готовой одежды, в который они вложили все свои сбережения. Израильская комиссия по опеке продала дом и магазин каким-то поселенцам за гроши. — Азрак понизил голос и прошептал Кендрику на ухо: — Он немного не в себе, но у него никого нет, кроме меня и Иосифа. Сними с него наручники. Мы с Иосифом берем его под свою ответственность. Больше такого 'не повторится.

— Хорошо, поэт, — ответил Эван и расстегнул наручники на запястьях юного террориста.

— Эх, братья! — сказал Иосиф громким шепотом. — Фургон сбросил скорость. Мы что, подъезжаем?

— Скорее всего! — сказал Эван. — Ну да! Начинается спуск в долину, где гарнизон. Значит, так! Вышибаем дверь и убегаем...

— Да ты что! — встрепенулся Азрак. — А мы сумеем? — Он покосился на Иосифа. — А если снаружи щеколда?

— Вышибаем дверь, я сказал! Если мы вчетвером толкнем ее посильнее, может, что и получится. А ты, юноша, — он поманил к себе мальчишку с заячьей губой, — ударь, что есть силы, вот здесь, в центре. Ударь дверь так, словно перед тобой Стена плача. Ну, приготовились...

— Минуточку! — Азрак бросился в угол, где лежал охранник. — Теперь все в порядке. Не оставлять же портупею!

— Приготовились! Удар! — скомандовал Кендрик. Все четверо ударились о дверь, едва только фургон начал спускаться вниз. И — о чудо! Створки слегка разошлись, и сквозь довольно широкую щель хлынул лунный свет.

— Еще раз! — крикнул Иосиф. — Приготовились!

— Прошу внимания! — Кендрик сделал останавливающий жест. — Дверь может распахнуться, и мы не удержимся на ногах. Сумейте сгруппироваться! Согните колени... Нам только и не хватает, чтобы кто-нибудь расшибся. Ну, вперед!

Спустя минуту четверо беглецов, вывалившись из фургона на дорогу, покатились под уклон.

Охранник, ни жив ни мертв, скатился к кабине, поскольку машина начала спуск. Лицо у него было покрыто капельками пота. Он встал на колени и принялся колотить кулаками по кабине. В ответ он услышал глухой стук. Напарник сообщал, что он все понял.

Азрак и Иосиф первыми приняли вертикальное положение. Они размахивали руками, подскакивали, пока не убедились, что, кроме пары ссадин, нет ничего серьезного. У Кендрика горело плечо, саднили колени и кисти рук, но он не жаловался — во время спуска на байдарке по горным рекам и не такие кульбиты доводилось выполнять!

Парнишке с заячьей губой не повезло. Он был не в силах подняться. Лежал и стонал. Иосиф бросился к нему.

Эван и Азрак решали, что следует предпринять. Перед ними была дилемма: сразу возвращаться в Маскат или переждать здесь, в долине, какое-то время.

— Эй! Сюда... — крикнул Иосиф. — Мальчишка сломал ногу.