Багаж императора - Владимир Дмитриевич Нестерцов

воруют все подряд, словно конец света. А ведь есть все: и хлеб, и сахар, и мясо, и крупы. Я вон поехал, чтобы узнать, как обстоят дела в других местах. И что же − все есть. Пусть малость дороже, дак и время какое! Вот и договорились с тамошним торговым людом о покупке съестных припасов для Петрограда. Так что дело не в припасах и голоде, а в чем-то другом.

– В чем другом? − спросил молодой солдатик, сидевший на полу, и резко повернувшись к торговцу, он наклонил винтовку так, что она коснулась священника.

– В чем? Да в том, − вступил в разговор он, брезгливо отодвинув в сторону винтовку,– что Бога забыли, царя арестовали. А без царя нет России. Царь ведь помазаник Божий. Лишится царя Россия, лишится и Божьего благословення. Наступит смута огромная. Святые старцы давно глаголили об этом. Спаси и сохрани, Господи, Рассею, – он тяжело вздохнул и перекрестился. То же самое сделали и все остальные.

– Этих всех предателей − генералов, политиков-пустозвонов и банкиров я бы собственными руками, − прохрипел раненый капитан, выразительно показывая руками свои предполагаемые действия. – Проворовали, продали страну. Довели нас до такого скотского состояния, − он горько махнул рукой и опустил голову.

И столько горечи и тоски было в его словах, искренней боли за судьбу страны, что все остальные, повернув голову, сочувственно посмотрели в его сторону. Его супруга успокаивающе положила свою руку на его голову и нежно притянула ее на свое плечо. Капитан, стиснув зубы, тяжело дышал и, казалось готов был расплакаться.

– Он еще и контуженый, – сказала жена, как бы извиняясь глядя на присутствующих. − Я с трудом отыскала его на поле боя после атаки и два месяца выхаживала в госпиталях. А теперь вот дали отпуск, чтобы долечиться в домашних условиях. Вот едем в столицу, а что там нас ждет − сами не знаем.

Так, то возобновляясь, то затихая продолжалась беседа в купе. При этом не было каких-либо сложных ситуаций, все чувствовали себя на равных. Очевидно тяготы жизни и та атмосфера дороги, которая способна объединить людей, сделала свое дело и сделала всех людей именно людьми, оставив за окнами вагона, пусть временно, все проблемы, которые волновали каждого.

Из этой беседы я узнал, что в стране произошел переворот, в котором обвиняют немцев и крупных политиков-фабрикантов, а царя − в нерешительности и предательстве интересов страны, что столица и вся страна в целом обеспечена продовольствием. Однако недостаточно оружия, боеприпасов. В армии резко упала дисциплина. Все увлеклись митингами и созданием всяких комитетов, хотя для чего они никто не знает. Единоначалие подорвано, а часть офицерского корпуса и генералитет заигрывают с солдатскими массами, объявляя себя революционерами. Что тут говорить, когда сам адмирал Колчак, к которому благоволил государь, принял участие в его аресте! Никто воевать не хочет. На фронте идет братание. При этом, если со стороны немцев оно осуществляется по команде сверху, то с нашей стороны или стихийно, или по решению полковых комитетов. В стране сложились две крупные оппозиционные силы, которые ведут борьбу друг с другом за власть. Одни − зажиревшие представители отечественной буржуазии использующие свои капиталы в надежде приумножить их в дальнейшем, другие − «голодные» и обозленные − ведут политический бой на средства вражеской Германии и обладают большим демагогическим воздействием на массы, которые, выбыв из привычной правовой колеи и опьяненные духом вседозволенности, в большинстве своем попали под их влияние. Кто подпитывает их энергетику, через кого направляются отрицательные потоки энергии, так негативно действующие на людей, что они забывают про все: веру, царя, отечество, свою семью, родственные отношения и основные христианские каноны, с которыми воспитывались с детства. Частично ответ на этот вопрос я получил в Царском Селе, столкнувшись с энергетическим шаром, который, как мне кажется, не оставит теперь меня в покое ни на минутку. Ведь после встречи с ним, наверное не случайно меня подстерегали ночью с двое субъектов, а то , что потом я увидел их на перроне и еду в одном с ними поезде, убеждало меня в правильности моих выводов.

А что если аналогичное существо есть и в Зимнем, и в других дворцах? Тогда понятны все эти проблемы, постоянно преследующие в последнее время династию Романовых. Очевидно, это малая часть того, что пустило корни в стране и, как червь, начинает подтачивать общество, нашептывая ему всякие идейки и толкая на крайние меры. Да, не все в нашем государстве, как и в любом другом, гладко. Однако нужно время на реформацию, нужны и люди, готовые это претворить в жизнь передовые идеи. Таких людей всегда хватало в стране. Однако тех, кто противодействовал этому, было еще больше.

Предстояло выяснить, где еще могут быть подобные скопления отрицательной энергии и по возможности ее нейтрализовать. Жаль, что на все это у меня нет времени. Совсем другую задачу поставил передо мной император. Нужно было тайно и в то же время официально организовать вывоз из Зимнего дворца 150 ящиков с императорским багажом. Вопрос достаточно сложный, учитывая арест царской семьи и негативное отношение к нему, которое культивируется повсеместно. Одному не справиться. Подключать кого-то, значит предавать дело огласке. Поднимется шум по поводу возможного бегства царя и тогда неизвестно, что может произойти с царской семьей. Нужно искать другие пути и собирать свою, уже не раз проверенную команду. Но надо спешить, пока обстановка более или менее позволяет сделать это. Необходимо для багажа найти безопасное место, а затем выбрать дальнейшие пути его транспортировки в Англию. Все надо тщательно взвесить и продумать. Провала в этом деле быть не должно. Это единственный шанс, который пока есть у царя, так как обстановка в стране накаляется с каждым не то что днем, а даже часом. Если и дальше так пойдет, то вполне возможен взрыв с непредсказуемыми последствиями. Так что времени, как всегда, почти нет. Думая о своем задании и поддерживая беседу ничего не значащими фразами, мы постепенно приближались к северной столице. К вечеру мы прибыли на место.

Вывалившись из душного прокуренного вагона, я быстро прошмыгнул внутрь вокзала и, встав у окна с затемненной стороны, принялся изучать толпу прибывших, выискивая среди них встретившихся мне подозрительных личностей. Мимо окна с разной скоростью и важностью пестрым калейдоскопом проходила вся повоенная страна, начиная от солдат-фронтовиков, матросов и заканчивая носильщиками и пацанами-оборванцами, шнырявшими в надежде хоть на какую-то поживу.

Вдруг в толчее мелькнул знакомый силуэт. Его тень, отразившись в окне, превратилась на мгновение в огромную амебу, которая, вытаращив