Тайная жизнь цвета - Кассия Сен-Клер

Цвет коробки назывался, естественно, «шокирующим». Он стал своего рода краеугольным камнем для дальнейшего творчества Скиапарелли, появляясь вновь и вновь в ее коллекциях и даже в убранстве ее дома: правнучка Эльзы, модель и актриса Мариса Беренсон вспоминала, что постель Скиапарелли была покрыта подушками «шокирующего розового» цвета в форме сердечек[281].

Возраст не приглушил его яркости и привлекательности. В нахальные 80-е французский модельер Кристиан Лакруа часто сочетал его с ярко-красным; но большинство все-таки осторожничали с ним. Примечательным исключением был фильм «Джентльмены предпочитают блондинок». В 1953 году художника по костюмам Уильяма Травиллу спешно вызвали на площадку. Кинематографисты были в панике — пресса заходилась слюнявым восторгом в адрес главной звезды фильма Мэрилин Монро после появления календаря с ее фото в обнаженном виде. Студия решила, что должна более ревностно оберегать свой актив. «Я сделал очень закрытое платье, — писал потом Травилла, — то самое, знаменитое розовое, с большим бантом на спине»[282]. В этом платье Монро спела песню, закрепившую ее на небосклоне Голливуда, — «Бриллианты — лучшие друзья девушек». Немудрено, что уже подчеркнуто «остепенившаяся» к тому времени 63-летняя Дэйзи Феллоуз от всего сердца с этим согласилась.

21 апреля 1978 года британская панк-рок-группа X-Ray Spex выпустила ограниченным изданием в 15 тыс. копий новый сингл «The Day the World Turned Day-Glo» на виниловой 7-дюймовой пластинке, оранжевой, как тыква. На лимонно-желтой обложке был изображен земной шар, грубо окрашенный в смесь желтого, красного и ядовито-яркого розового. Слова песни, практически неразличимые в характерном скрипучем вое и визге вокалистки Поли Стайрин, оплакивали подкрадывающуюся ненатуральность мира.

Флуоресцентные цвета стали горячей новинкой 70-х, усовершенствованной версией ярких цветов, столь любимых рекламщиками и деятелями поп-культуры 60-х. В 1972 году компания Crayola выпустила специальный набор из восьми флуоресцентных мелков — в числе прочих там были «ультрарозовый» и «горячая маджента» — они ярко светились в лучах ультрафиолета. Кричащие, броские, невыносимо яркие цвета прекрасно подходили эстетике нарождавшегося движения панков. Сверхнасыщенные оттенки флуоресцентного розового красили ирокезы и надписи на многих классических панковских альбомах той эпохи — таких, как обложка альбома «Never Mind the Bollocks» группы Sex Pistols, разработанная дизайнером и графиком Джейми Ридом в 1977 году.

Большинство цветов, которые мы считаем флуоресцентными, на деле — просто красители повышенной яркости. Настоящие флуоресцентные краски такие яркие не только потому, что цвета в них так насыщенны, но и потому, что химическая структура красителя или материала поглощает короткие волны в ультрафиолетовой части спектра, невидимые человеческому глазу, а затем испускает их уже как более длинные волны, которые мы видим[283]. Именно это свойство обеспечивает их особенную «светящуюся яркость» днем и сияние в темноте или в ультрафиолетовом освещении.

Самым распространенным применением этой технологии по всему миру стали простые фломастеры-маркеры. Созданные в 60-х годах XX века, они сначала заполнялись жидкими чернилами на основе воды, так что выделяемый ими текст легко просвечивал сквозь полупрозрачные отметины.

Десятилетие спустя маркеры стали заправлять флуоресцентными чернилами, чтобы выделенные части текста еще больше бросались в глаза. На сегодня компания Stabilo продала более 2 млрд маркеров; но, несмотря на постоянно расширяющуюся палитру цветов, два держат абсолютную пальму первенства, далеко опережая остальных: 85 % продаж приходятся на желтый и розовый[284].

«Роза и амарант цвели в саду бок о бок», — начинается одна из басен Эзопа. «Долговязое» растение со свежими зелеными листьями и плотными сережками соцветий жаловалось соседке: «Как я завидую твоей красоте и прекрасному аромату! Неудивительно, что тебя все так любят!» А роза печально отвечала: «Я расцветаю только на время: скоро мои лепестки увянут и опадут, и тогда я погибну. Но твои цветы не вянут никогда… они вечны»[285].

Аудитория Эзопа прекрасно понимала, о чем он говорит. Несмотря на то что многие из 50 с лишним представителей семейства амарантовых носят довольно неприятные клички — «беспечный сорняк», «свиная лебеда», «злая любовь», амарант почитали издавна. Название цвета омонимично — оно отсылает нас к растению и к тому же переводится как «вечный». Гирляндами из амаранта чествовали героев — таких, как Ахилл, ведь долго цветущий амарант был знаком бессмертия[286]. Такой символизм притягивал писателей: в «Потерянном рае» Джон Мильтон увенчал ангельское войско коронами, свитыми из амаранта и золота (см. здесь).

Наибольшее значение амарант имел у ацтеков, которые называли его хуаутли. Древнейшие археологические свидетельства использования амаранта обнаружены на территории современной Мексики и датируются примерно 4000 годом до н. э. Это растение было важным источником пищи: листья амаранта варили, как шпинат, а зерна размером с булавочную головку высушивали, мололи или поджаривали, как кукурузу[287]. Иногда амарант выращивали на специальных плавающих плантациях — лодки наполняли землей и спускали в озера; вода помогала регулировать температуру почвы и не давала животным поживиться урожаем[288]. Каждый год ко двору последнего правителя ацтеков Монтесумы (1466–1520) доставляли около 20 тыс. тонн амаранта[289].