Роннская Академия Магии. Кафедра демонологии - Тереза Тур

Надо извиниться, за то, что накричал на нее. Признать, что она уже взрослая. Показать, что он уважает ее. И ценит. Почему ему так плохо после этой ссоры? Он много раз думал – есть ли в их отношениях что-то романтическое? Думал, но не находил ответа. Если ему так плохо сейчас, значит ли это, что он влюблен?

Скорее он всегда боялся, что дочка Ярборро втрескается по уши в него. До слез, истерик, попыток самоубийства. И внутренне всегда был к этому готов. Напряженно ждал, когда она вырастет. Ей ведь… уже восемнадцать? Первый курс…

Сколько раз он открывал дверь своей башни и видел обнаженную первокурсницу в своей постели? Свечи, рассыпанные лепестки люболий по полу и простыням? Нет, он не ангел. Далеко. Он бы и не отказывался в восьми случаев из десяти, если бы не эти дьявольские лепестки. Аллергия у него на люболию. С детства. Тут же чешутся и слезятся глаза. Приходилось сбегать и ночевать у Кавендиша. Хорошо еще, что он в Академии на ночь почти не остается. Интересно, почему? Каждый раз Корвин почему-то забывал спросить об этом Томаса.

На самом деле аллергия его спасала. Как правило, с лепестками не заморачивались те девушки, кто натуру имел менее романтическую. При расставании с ними слез и истерик было меньше. И это хорошо. Потому что в отсутствии аллергена соблазн был нередко… слишком велик.

К сожалению, эту проблему нельзя было решить раз и навсегда. Заставить практичного Жереми признаться, что у него есть дубликат ключа от башни магистра Корвина дар Албертона… И что он дает его желающим за внушительную сумму, не получалось. Сменить замок без ведома управляющего хозяйственной частью – тоже не представлялось возможным. Корвин мог бы поставить магическую защиту, да такую, чтоб ни одна… Но… Почему-то магистр дар Албертон этого не делал…

Размышляя таким образом, и уже практически не шатаясь, преподаватель оказался в крыле общежития первокурсников. Хорошо бы встретить кого-нибудь, попросить позвать Джен. Но так, чтобы ее не донимали потом расспросами девицы. Чем ближе он подходил к общежитиям, тем больше понимал, что сделать это просто невозможно. Он уже решил для себя, что перенесет разговор на завтра, как вдруг услышал голоса:

– Хватит дуться, милая… Ну я же выпил тогда. Пойдем… пойдем ко мне. Два часа никого не будет, я договорился. Мы решили меняться. У пацанов тоже девочки появятся. Надо ж как-то…

– Петро, – девичий голос был тихим и твердым. Он не дрожал, не срывался. Девушка говорила спокойно, медленно, с терпеливыми паузами между словами. Так говорят преподаватели, когда пытаются что-то вдолбить очень-очень неспособному ученику. Пытаются, но на самом деле не верят в результат.

– Услышь меня, пожалуйста. Пойми. Я ушла от тебя. Навсегда. Мы больше никогда не будем вместе. Прощай.

– Ну, ясно. Я был прав. А я тебе верил… Думал – хорошую девушку нашел. Порядочную. Чистую. А ты… Вон ты какая, оказывается. Я вот только не понимаю – как? Как ты так быстро успела?

– Успела что, Петр?

– Переспать с Картером, вот что. Думаешь, почему так в столовой тихо было? Почему в тебя пальцем не тыкают? Он нам… Такое устроил. Теперь боятся все. И теперь все знают, что ты его баба.

Звук пощечины громом раздался в ушах Корвина. Он почувствовал дрожь. Дрожь просыпающейся магии. Конечно, чувства этой девочки можно понять, но второй раз – это уже перебор.

– Дыши. Занятие по контролю у вас должно было быть – дыши. Ивонна – ищи в себе тишину. Сесть в основную позицию. Дышать.

Корвин не кричал. Он говорил спокойно, но очень строго. Так, чтобы даже мысли не возникло ему не подчиниться. Смерил магический фон – золотые нити вились вокруг девушки, даже искрили кое-где, но в целом, все было нормально. В принципе, ничего бы и не случилось, но лишнее упражнение этой девчонке точно не повредит. Сильна… Самородок из деревни… Ха-ши-рри. Так. Теперь этот гаденыш.

С гаденышем магистр разбирался уже на свежем воздухе, в свое удовольствие. Он позволил ему быть с ним на равных. Во-первых, не позволил – убил бы сразу, а во-вторых, уж очень хотелось подраться. А что? Парень вон какой здоровый. Настоящий деревенский богатырь.

Настоящий деревенский богатырь не заставил себя долго ждать… Огромный кулак, почти с голову магистра дар Албертона, сына верховного мага, встретился с носом последнего прежде, чем тот успел принять основную позицию боевой стойки. «Никогда не переоценивайте свои силы. Одна мысль о том, что вы сильнее в сто крат своего врага – и вы проиграли» – какой же он мудрый преподаватель, демоны. Как часто он говорит умные, правильные вещи студентам на своих занятиях. Что ж он сам-то о них забывает порой…

Второй удар выключил свет и окружающие звуки. Тихо-то как… И… Больно. Больно-то как. Ха-ши-рри…

Он брел к своей башне, вытирая ладонью кровь с красивого лица. Как же он все-таки благодарен этому. Как там его? Петру. Легче стало сразу. На все сто. Он напился? Напился. Он подрался? Подрался. Душу отпустило, можно идти спать. Завтра он помирится с Джен. Обязательно.

Бутылка эля почти опустела. Тарелки тоже. Маги тихо беседовали под мерное журчание воды, деликатный треск камина и мелодичное чириканье красных попугайчиков.

– Завтра мы должны быть у демонов, – говорил Ярборро. – Совместное расследование начинается. Я хочу, чтобы вы еще раз вспомнили тот день. Каждую деталь. Это очень важно. Томас? Что ты помнишь?

Шрамы на лице Кавендиша зашевелились так активно, что лица несколько секунд просто не было видно.

– Алан, – Томас тяжело вздохнул, – давай не сегодня? День был тяжелый. У всех. Завтра поговорим. До того, как отправиться.

– Хорошо. Рийс? А ты? Завтра тоже будешь так улыбаться? Или ты все-таки с нами?

– Я подал в отставку с поста советника короля Рохо, – вдруг сообщил магистр дар Рийс, словно очнувшись. Странная счастливая улыбка, наконец, исчезла с обычно вечно недовольного и хмурого лица, будто вспомнив о хороших манерах.

– А с чего ты вообще решил три года назад, что служить у короля Рохо – хорошая идея? – спросил Томас.

Рийс посмотрел на него с насмешкой.

– Денег ему не хватало, – ухмыльнулся Ярборро.

– Ну, не все же королевские сыновья. Некоторым приходится и работать. Племянницам на приданое.

Марта рассмеялась и покачала головой, делая вид, что чистит клетку. На самом деле она вся обратилась в слух. Женщина любила брата и его друзей. Искренне хотела, чтоб у тех все было хорошо. А случись что – ей ведь никто не расскажет. Вот и приходится всегда быть начеку, если не хочешь переживать, оставаясь в неведении. А беду она почувствует всегда. Вот и сейчас. Смутное предчувствие не давало покоя…

– Приданое? Дочерям Жереми? Да он при желании и твою башню прикупить может, – возмутился Томас. – Этот кровопиец, прости Марта. Я у него тут мел выпрашивал и свечи. Для ритуалов. Так он мне знаете, что посоветовал? Свечи разрезать, – хохот магистров заставил попугайчиков встрепенуться и зачирикать, перекрикивая друг друга. – А то их больно много, по его мнению, тратится. Разрезать. Мне. Вот ты как знаешь, Марта, а я в следующий раз устрою налет. И пройдусь по подвалам хозяйственной башни. И…