Кошка Белого Графа - Кира Калинина

— Там, верно, какая-то брачная афера. У барышни был возлюбленный, — сказать "любовник" я постеснялась. — Теперь он женится, она выходит замуж, но ведьма обещала сделать так, чтобы муж ее не тронул, а возлюбленный не смог иметь сыновей от жены. Если, конечно, я все правильно поняла. Я так замерзла и боялась, что меня прибьют…

Может, и черный дым на пальцах ведьмы мне примерещился?

Про маму и Майру решила не говорить. Слишком больно, а постороннего наши семейные дела не касаются. Сказала, что пошла в храм в надежде на помощь ули и во сне Свен и Свяна велели мне отправляться в Храм Всех Богов.

Я все больше торопилась, сбивалась, и граф меня остановил:

— Подожди, Кошка. Пойдем сядем, и ты спокойно все доскажешь.

— Спокойно?! — голос сорвался. — Там мое тело умирает! И ваше, наверное, тоже…

— Тебе плохо? — Даниш озабоченно нахмурился. — Этого не должно быть. Я затем и вошел вместе с тобой, чтобы поддерживать связь со своим телом, а через него с твоим. Времени должно хватить на долгий разговор.

Я прислушалась к себе. Нет, плохо мне не было. Напротив, я ощущала себя здоровой и бодрой.

Здоровой и бодрой крикуньей…

Посмотрела на свои туфли, красные на белом. Наверное, щеки мои были сейчас того же цвета. Обрадовалась, что дар речи вернулся, расшумелась! Скажи спасибо, их сиятельство не взгрели тебя за непочтительность. А сиятельство и сам хорош. Мог бы сразу растолковать, что и как…

Пока мы обходили елки, в туфли насыпался снег, но ноги не мерзли и не промокали. Прикосновения рыхлых хлопьев были приятны — словно ступаешь по теплой кудели.

— Так как, говоришь, зовут вашего заказчика?

— Кавалер Льет.

— Из Альготы? — Граф задумался. — Не знаю такого.

— Едва ли он на самом деле кавалер. Богат, как гномий царь, но речь и повадка, как у базарного торговца.

— Нынче купить дворянство нетрудно, — граф хмыкнул. — Были бы деньги.

За елками, не доходя избушки, на крыше которой лежала огромная снежная шапка, обнаружились четыре пенька, большой посередине — стол, три маленьких вокруг — стулья. Даниш указал мне на один из них, сел сам и начал задавать вопросы.

Граф хотел знать все о моих встречах с богами, особенно с богиней зимы — и нашем с ней уговоре. Я же изо всех сил увиливала от ответов, почти не сомневаясь, что предмет уговора сидит передо мной. Рано или поздно богиня потребуют сделать что-то такое, что графу наверняка не понравится. А я испытала на себе, каким грозным он может быть, когда ему что-то не по нраву.

— Она сама пришла к тебе?

— Нет, я позвала… Попросила о помощи.

— И все? Просто попросила?

— Я просила от сердца! Боги любви оказали мне покровительство и проучили сестре присмотреть за мной. Что тут такого?

— Поручили, говоришь? Чего же они от тебя потребовали, если это для них так важно? Какой обет наложили?

— Они… — Об этом же можно сказать, правда? — Они сказали, что я должна сослужить им службу. Как в сказках.

— Какую службу?

— Я не знаю! Они сказали, я пойму, когда придет время.

А если Даниш нужен не только богине зимы? Уж больно все сходится! Тогда дело совсем плохо. Он влюблен в принцессу… Не потребуют же Свен и Свяна, чтобы я расстроила королевскую свадьбу?

И не подчиниться нельзя. Помню, как жгло лоб, когда я ошиблась с направлением. Да боги просто толкали меня навстречу графу!

Но может, если я смогу стать человеком до Ночи Всех Богов, наш уговор потеряет силу сам собой?

Я собралась с духом:

— Ваше сиятельство, не сочтите за дерзость! Вы наверняка знаете всех лучших магов страны. Нет ли у вас на примете кого-нибудь, сведущего в Небыли? Или ваш наставник оборотень… Не могли бы вы свести меня с ним?

— Не мог бы, — отрезал граф.

По тону и взгляду, вмиг ставшему отчужденным, было ясно, что говорить об этом он не станет.

— Скажите хотя бы, к кому мне обратиться! Неужели ничего нельзя сделать?

— Почему же нельзя? — Граф посмотрел на меня долгим взглядом, и этот взгляд мне очень не понравился. — Я обещал помочь тебе, и я помогу. Но сначала…

Он помедлил, как медлит змея, прежде чем ужалить.

— Сослужи службу, потом скажу какую? — вырвалось у меня.

— Сразу скажу, — ответил он без улыбки. — Ты понимаешь по-вайнорски, верно?

— В гимназии учила.

И от отца набралась вайнских слов. Правда, язык северных деревень — это язык вайнов-завоевателей, устаревший почти на пятьсот лет. Но все равно на уроках мне было легче, чем многим.

— Ты понравилась принцессе Камелии. Составишь ей компанию по дороге в Альготу.

— Зачем? — растерялась я.

— Принцесса мила и умеет располагать к себе. Но у нее есть секреты, которых не должно быть у королевы Ригонии. Письма от другого мужчины. От Фьюго, младшего принца Эйлана, ее бывшего жениха.

Граф говорил четко и сухо.

— Когда Альрик направил брачное предложение в Вайнор, король Бертольд разорвал все предварительные договоренности с Эйланом. Но судя по всему, Фьюго и Камелия до сих пор поддерживают связь. Ты знаешь, что в ее свите двое эйланцев? Один под видом секретаря. Вся переписка принцессы в его ведении. Твоя задача — узнать, где спрятаны письма и как их доставляют, а заодно держать уши и глаза открытыми.

Вот оно как.

Я думала, это любовь. А это — политика…

— Если решишь воспользоваться советом богов и попытать счастья в храме, прими к сведению: войти туда могут только владыки стихий и их спутники, а также те, кого допустят ули по просьбе короля. Даже король вправе лишь просить. Не надейся прошмыгнуть тайком. Храмовая защита одинаково действует и на людей, и на животных. Только я могу провести тебя внутрь, кошка Карин. Запомни это.

Мне стало вдруг очень холодно, впервые в этом уютном снежном мирке. Не зря шар зовется ловушкой. Самой мне из нее не выбраться. В этот самый миг граф Даниш держал в руках не только мою тайну, мой шанс снова стать человеком, но и саму моя жизнь.

Что мне оставалось?

Только склонить голову в знак согласия, как бессловесной кошке.

Снаружи бесновался обещанный буран. В стонах и хохоте ветра слышались голоса снежных витязей, которым вторил вой зверья, бегущего с ними вровень. Снежные птицы слету бились в окна, и их перья, острые, как осколки льда, со злым шорохом осыпались по стеклу. Гостевой дом отвечал на ярость стихии испуганными вздохами, скрипами и стуками.

Перед сном Даниш передвинул ширму, отгородив мой диванчик с дохой от своей кровати, лег и сразу провалился в сон — я слышала по дыханию. А сама глаз сомкнуть не могла.