Оперативный центр. Государственные игры - Том Клэнси

– Прекрасно! – воскликнул Роджерс. – Когда Пол возвратится, можете начинать прямо с моей зарплаты. Фокс устало прикрыла глаза.

– Пожалуйста, генерал, давайте обойдемся без рисовки.

– Я вовсе и не пытаюсь драматизировать, – заверил ее Роджерс. – Просто я убежден, что нельзя что-либо делать, не продумав всего как следует. Вы изоляционистка, сенатор. И вы стали ею с того времени, когда произошла трагедия во Франции.

– Это не имеет никакого отношения к…

– Конечно же, имеет. И я понимаю ваши чувства. Убийцу вашей дочери французы так и не отыскали, и их это, похоже, мало волнует. Так с какой стати мы будем им помогать? И вы позволяете себе привносить это в более крупные вопросы, такие, как вопрос национальной безопасности.

– Генерал, – заговорила Марта, – у меня за границей никто не погиб, но я тоже согласна с сенатором. Оперативный центр был создан для того, чтобы оказывать помощь другим госучреждениям, а не другим государствам. Мы как-то упустили это из виду.

Роджерс обернулся и посмотрел на Марту сверху вниз.

– У вашего отца была песня “Мальчик, потушивший огни”, о белом пареньке, который выключил в клубе свет, чтобы там смог спеть чернокожий певец…

– Не надо мне цитировать моего отца, – оборвала его Маколл, – и не надо намекать, что мне повезло с вашим клубом, генерал. Мне никто не помогал получить этот ангажемент…

– Если вы позволите мне закончить, – перебил ее Роджерс, – то я имел в виду совершенно не это.

Голос генерала сохранил спокойствие. Миссис Роджерс не так воспитала сына, чтобы тот позволил себе повысить голос на женщину.

– Я всего лишь пытался объяснить: того, что Гошен называл “прекрасным одиночеством”, просто больше не существует. Ни в мире музыки, ни в мире политики. Если развалится Россия, это повлияет на Китай, Прибалтику и Европу. Если пострадает Япония…

– Про теорию “домино” я узнала еще в начальной школе, – заявила Маколл.

– Да, мы все ее учили, генерал, – подтвердила сенатор Фокс. – Неужели вы и вправду верите, что Оперативный центр с генералом Майклом Роджерсом являет собой те самые подпорки, на которых и держится крыша палатки?

– Мы выполняем свою часть дела, – ответил ей Роджерс. – Но нам необходимо работать еще больше.

– А я говорю, мы и так уже наворочали слишком много! – воскликнула Фокс. – Когда я еще только начинала работать в Сенате, самолетам США не позволили пролет транзитом над Францией, чтобы разбомбить Триполи и Бенгази. А ведь считается, что французы – наши союзники. Я тогда же заявила перед всем нашим Сенатом, что, похоже, мы бомбили не ту столицу. Не так давно русские террористы взорвали туннель в Нью-Йорке. Так ли усердно искали убийц русские органы? А эти ваши новые друзья из русского Центра оперативного реагирования, они что, предупредили нас о взрыве? Даже сегодня, разве их оперативники охотятся за своими бандитами по эту сторону океана? Нет, генерал, им до этого нет дела.

– Пол ездил в Россию, чтобы установить отношения с их Центром оперативного реагирования, – пояснил им Роджерс. – Мы уверены, что сможем рассчитывать на их сотрудничество.

– Знаю, я читала его отчет, – сказала сенатор. – А вы знаете, когда начнется это сотрудничество? После того, как мы вложим десятки миллионов долларов в этот их центр, чтобы он стал таким же современным и эффективным, как наш. Но это случится уже после того, как генерал Орлов уйдет в отставку. Его место займет кто-то другой, кто не так дружественно относится к США, и мы снова останемся наедине с врагом, которому сами же и помогли стать сильнее.

– В американской истории полно как удачно использованных шансов, так и досадных потерь, – философски заметил Роджерс. – И еще в ней немало взаимоотношений, которые выстраивались и поддерживались. Нам не стоит терять оптимизм и надежды.

Фокс поднялась с кресла. Она передала портфель одному из своих помощников и поправила черную юбку.

– Генерал, – обратилась она к Роджерсу, – ваша склонность к наставлениям хорошо известна, но лично мне ваши нравоучения не по вкусу. Я оптимистка и надеюсь, что Америка разрешит свои проблемы. Однако я не стану поддерживать Оперативный центр, если он будет выступать в качестве международной палочки-выручалочки. Мозговой центр – да. Источник разведданных – да. Центр по разрешению домашних кризисов – да. Команда международных спасателей – нет. И для того, что я только что перечислила, вам хватит бюджета, представленного мною.

Фокс коротко кивнула Роджерсу, попрощалась за руку с Мартой и направилась к выходу.

– Сенатор? – окликнул ее генерал.

Женщина остановилась и повернулась к Роджерсу. Тот сделал несколько шагов в ее сторону. Фокс была с ним почти одного роста, и ее ясные серо-голубые глаза практически в упор уставились в его лицо.

– Даррелл Маккаски и Лиз Гордон получили задание на разработку проекта, – сообщил ей Роджерс. – Полагаю, вы уже слышали о банде террористов, которая напала на съемочную площадку в Германии?

– Нет, – призналась Фокс. – В утренней “Пост” об этом ничего еще не было.

– Знаю, – сказал Роджерс. Все правительство узнавало новости либо из газеты “Вашингтон пост”, либо из телепередач канала Си-эн-эн. И он рассчитывал на то, что сенатору еще ничего не известно. – Это случилось часа четыре назад. Убиты несколько человек. Там в командировке находится Боб Херберт, и он попросил нас о помощи.

– И вы что же, считаете, мы должны помогать немецким властям проводить расследование? – искренне поразилась женщина. – Что за жизненно важные интересы Америки на сей раз находятся под угрозой? Стоит ли игра свеч? И должно ли это волновать наших налогоплательщиков?

Роджерс тщательно взвесил свою следующую фразу. Он расставил капкан, и “Лиса” шла прямого в него. И когда тот захлопнется, сенатору, похоже, будет больно.

– Волноваться станут только двое из налогоплательщиков, – ответил генерал. – Родители двадцатиоднолетней девушки, которую, возможно, похитили эти террористы.

Серо– голубые глаза женщины подернулись влагой. Сенатор дрогнула, стараясь держаться по-прежнему прямо. Понадобилось какое-то время, прежде чем она снова смогла говорить.

– Вы же не берете пленных, генерал, или все же берете?

– Беру, когда враг добровольно сдается, сенатор. Она продолжала смотреть на него. Казалось, в ее глазах вдруг собрались все скорби мира, и Роджерс ощутил себя исчадием ада.

– Что вы все же хотите от меня услышать? – с явным усилием спросила Фокс. – Конечно же, помогите спасти эту девочку. Она же американка.

– Спасибо, – поблагодарил ее Роджерс, – и простите меня ради Бога. Иногда интересы Америки кроются в наших же поступках.

Фокс какое-то мгновение продолжала смотреть на Роджерса, а затем перевела взгляд на Марту. Пожелав ей удачного утра, сенатор быстро покинула кабинет. Ее помощники последовали за ней, не отставая ни на шаг.