Мама для дочки чемпиона - Алиса Линней

Утром Никита подвёз нас до садика.

– Тебя подождать? – спросил он, когда мы выходили из машины.

– Подожди, если у тебя есть время, – ответила я.

Ещё издалека я заметила, что дети гуляют на улице, так же, как и вчера.

– А Ирина Викторовна где? – спросила я у Маргариты Павловны, когда мы поздоровались.

– Она пошла в группу, сейчас вернётся, – ответила помощница и взяла Соню за руку, а я не на секунду не поверила, что это случайность.

– Ну как там Ирина Викторовна? – спросил Никита, как только я села в машину.

– Не знаю, наверное, увидела твою машину и сделала вид, будто ей, что-то в группе понадобилось, – с усмешкой ответила я.

– Надеюсь это означает, что Ирина Викторовна осознала уровень своей глупости и начнёт умнеть, – выезжая на дорогу со дворов, сказал он.

Никита подвёз меня к подъезду.

– Скорее всего, сегодня я поздно вернусь, – предупредил он.

– Нужно ещё Соне сказать, что ты уезжаешь, – напомнила я, отстёгивая ремень безопасности.

Уснуть я не смогла, хотя не выспалась,столько всего навалилось одновременно, что даже мысли в голове путались.

Проблему со Светкой я не забывала не на минуту. Ещё неожиданное появление папы на горизонте моей жизни, вчерашние претензии воспитательницы и Никитино признание в любви, а я не знала, что мне делать.

Вечером он вернулся не так уж и поздно, в половину седьмого. Сказал, что со Славяном встретиться не получилось.

Хмурость Никиты превышала сегодня все дозволенные нормы и он всё время, как-то странно на меня смотрел.

– Ты с папой встретился? – спросила я, потому что Никита молчал, мне каждое слово приходилось из него вытягивать.

– Да, конечно, Леонид Захарович, тебе тоже привет передал и сказал. что очень ждёт твоего звонка, – каким-то дежурным голосом ответил Никита и опять замолчал. Я подумала, что может такое состояние у него всегда, перед командировками.

– У тебя проблемы какие-то? – попыталась я опять выяснить, что у нас происходит.

– Да уж, целая куча, как только я делаю усилия, чтобы их решить, проблем сразу становится больше, – Никита поднял на меня ничего не выражающие глаза.

– Понятно, что ничего не понятно, – ответила я и пошла в зал, где Соня смотрела мультики.

– Тебя там папа зовёт, – сказала я ей, убавив звук пультом.

Соня ничего не спрашивая, соскочила с дивана и убежала на кухню.

– Вот я пришла, – сообщила она, заглядывая в задумчивое лицо Никиты.

– Ты же хотел, что-то сказать Соне, – напомнила я, в надежде, что Соня его расшевелит.

– Слушай, Соня, – он встал из-за стола и взял её на руки. – Завтра я уезжаю в командировку, – сказал Никита, глядя на дочь серьёзно.

– А через сколько дней ты вернёшься? – нахмурившись, спросила она.

– Вернусь только к следующим выходным, – видно было, что Соня ничего не поняла, но кивнула, соглашаясь. – Обещай, что ты будешь слушаться Яну? – попросил он.

– Обещаю, – она посмотрела на меня.

– Не переживай, у нас всё будет хорошо, – поддержала я Соню.

Больше мы в этот вечер с Никитой не разговаривали, у меня было подозрение, что он сознательно меня избегает.

Утром мои подозрения, только усилились, Никита высадил нас возле садика и предупредил, что сегодня ему некогда меня ждать.

Хотя бы Ирина Викторовна не убежала, но зато старательно отводила от меня глаза.

Вернувшись домой, я не перестала думать о резких переменах в Никитином поведении. Сначала он признаётся, что любит меня, а на следующий день, после разговора с отцом, начинает шарахаться. Что такого папа мог сказать Никите?

Я взяла телефон и нашла папин номер в контактах. Звонить я ему собиралась. только после отъезда Никиты, но теперь планы изменились и я нажала на вызов.

– Яна?! Я и не ожидал, что ты так быстро позвонишь, хотя очень рад, – папа очень растерялся или был занят.

– Привет, папа! Тебе сейчас удобно говорить? – спросила я обычным тоном, не делая акцент на нашей долгой разлуке.

– Конечно, удобно! – ответил он взбудораженным голосом.    

– Я подумала, что может мы с тобой сегодня встретимся, если у тебя есть время? – спросила я.

– Раз ты такая шустрая, то приезжай в кафе, в обед, ну или вечером, когда я освобожусь, – папа на выбор, предложил мне два варианта.

– Вечером я не могу, мне Соню из садика нужно забрать, давай лучше в кафе, – ответила я.

– С ума сойти, я наконец-то тебя увижу! – несмотря на свою дикую радость, адрес, куда мне нужно подъехать, сказать он не забыл.

После разговора с папой, я продолжала сидеть на кровати, поджав под себя ноги, понимая, что выведать у него за один час, причину обмороженного состояния Никиты, скорее всего мне не удастся.

Переодевшись обратно в летнее платье, которое я не так давно сняла, я вызвала такси, до центра из спального района, было не уж близко, а опаздывать не хотелось.

Если бы собственными глазами не видела вывеску кафе, то подумала бы, что это ресторан, хорошо хоть ума не хватило в шорты нарядиться, а то чувствовала бы себя не в своей тарелке.

Любезный официант проводил меня к столику.  

– Я жду своего отца, – предупредила я молодого человека. – Как только он появится, мы вместе сделаем заказ, – в этот момент, у входа в зал, я заметила папу, он искал глазами меня. Я сразу узнала отца, он не очень изменился, только волосы поседели.

– Папа, я здесь, – я встала и пошла к нему навстречу.

– Ого! Какая ты взрослая стала! – папа не обращая внимания на посетителей кафе, прижал меня к себе, а официант стоял, как будто окаменел, только часто моргал глазами.

– Извините, Леонид Захарович, я не знал, что это ваша дочь, – виновато сказал он.

– Я бы и сам Яну не узнал, если бы вдруг случайно на улице встретил, – признался отец, проигнорировав извинения официанта.

– Я понимаю, что ты гуманитарий, но  тринадцать плюс одиннадцать, это же не сложно, – пошутила я, чтобы скрыть своё смущение.

Мы сели за отдалённый столик с диванами и сделали заказ.

– Расскажи мне про себя, я когда пытался тебя представить, то был уверен, что ты в окружении детей, ты ведь в педагогическом училась? – спросил он, когда официант ушёл.

– Да, я работала в школе два года, но мои мечты разбились о жёсткую реальность, я оказалась слишком мягкая, для того, чтобы чему-то научить детей, – ответила я с усмешкой. – Детей нужно держать в ежовых рукавицах, учили меня учителя со стажем, а я так не хочу, – добавила я.