Я, капибара и божественный тотализатор - Юлия Риа

— А с утра еще и злобная!

Мужчина рассмеялся и повернулся к Каперсу.

— Неплохая тебе подопечная попалась. Под стать!

Тот насмешливо фыркнул, однако комментировать сказанное не стал. Вместо этого спросил:

— Так что, присмотришь за кайатирой?

— Да куда ж я денусь? Эй, — выдра вздрогнула, когда взгляд миокрейта метнулся к ней, — как тебя звать?

— Диара, — пискнула она.

— Ко мне можешь обращаться Черный Коготь.

— Это имя? — Я глянула на пальцы мужчины: когти на них выглядели вполне обычно — такие же бледно-серые, как и у других миокрейтов.

— Нет. Это то, как ко мне обращаются остальные. Мы не называем чужакам истинных имен.

Я кивнула и, потеряв к происходящему интерес, сосредоточилась на обеде. Улыбчивая официантка принесла нам еще один бокал, который я тут же пододвинула к себе, и большое блюдо с гарниром. По виду как пшено: маленький, желтенький, рассыпчатый. Крупу щедро разбавляли овощи, бобовые и зелень.

«А мясо-о?» — разочарованно простонал внутренний голос.

Рядом раздался низкий смех Черного Когтя.

— Что, малышка, не привыкла к растительной еде?

— Привыкла. Это дополнительная еда, которую я ем в нагрузку к основной.

Он снова рассмеялся.

— Прости, но здесь тебе придется ограничиться лишь дополнительной. Миокрейты не едят животных продуктов.

— Ну-у, это полезно, — заключила я после недолгой заминки и решительно наполнила тарелку гарниром.

Каперс фыркнул.

— Спасибо. — Он повернулся к Черному Когтю. — Я не забуду.

— Надеюсь, — серьезно кивнул тот. Залпом опустошил бокал и вновь посмотрел на притихшую Диару. — Что, мелкая, пошли?

Она затравленно глянула на миокрейта, на меня, затем — на Каперса.

— Топай уже. Нечего тут глазки строить. — Он недовольно дернул усами.

— Пока, Ди!

Я попыталась улыбнуться. Однако улыбка вышла откровенно кислой. Проклятье! Ощущение такое, будто мы ей не жизнь спасаем, а сдаем в питомник для бездомных животных!

— Пока, — тихо отозвалась Диара.

Поднялась и следом за миокрейтом направилась к выходу с летника. Уже оказавшись по ту сторону кустов, она снова бросила полный надежды взгляд на Каперса и понуро опустила голову, едва он отвернулся.

— Нам тоже не стоит рассиживаться. Доедай и пошли, — распорядился Каперс.

— Как? Уже?

— А чего медлить?

Я растерялась. С одной стороны, причин медлить действительно нет. С другой, выйти из Ритберга — значит, вновь оказаться в опасности.

— Вот только давай без драмы, — Каперс выразительно фыркнул. — Мы не на отдыхе, если ты не забыла. Так что нечего смотреть на меня с такой тоской.

— И вовсе не с тоской!

— Ну естественно. Тебе-то виднее. Ладно, не страдай. Хочешь, сделаем небольшой крюк по городу? Покажу тебе пару достопримечательностей.

— Давай.

Я с готовностью кивнула и сняла рюкзак со спинки стула. Каперс спрыгнул на пол.

— Тогда вперед!

* * *

По улицам Ритберга я шла, почти не глядя по сторонам. Каперс вещал об истории города, заставил остановиться возле фонтана, похожего на флейту. Принялся пересказывать легенду, по которой эта флейта принадлежала сначала богу вдохновения, а потом перешла к богу веселья. Или наоборот? Не помню. Я слушала вполуха, погрузившись в раздумья.

Грудь сдавливало от волнения.

Что делать? Что мне делать?

Я не убийца и не желаю Каперсу зла. Но я и не жертва — не разменная монета, которой можно заплатить за желанную вещь. Вдруг впереди нас поджидает встреча с очередным фхаринцем? Или с кем похуже? Каперс пусть и хранитель, но явно не всесильный. А если нам повстречаются сразу два игрока с хранителями? Три?

— Одновременно с этим собором начали строительство моста надежды, — продолжал экскурсию Каперс. — Вон он, видишь? Этот мост стал первым, соединившим оба берега Ритберга. Он же до сих пор остается главным.

Нутро сжалось.

Мост. Мост над рекой. Там ли Фиарин? Ждет ли она Каперса? Или забыла о своем предложении?

— Кстати, обрати внимание на дорогу. Здесь цвет брусчатки меняется. Есть легенда, что это связано с…

Глупо врать — я не хочу умирать. Не хочу, чтобы мое тело гнило брошенным в чужом мире. Чтобы Семицветик так никогда и не узнала, почему я не добралась домой тем злополучным вечером. Чтобы мой конец стал лишь чьей-то неудачной ставкой на тотализаторе. Но готова ли я пожертвовать чужой жизнью ради спасения своей?

— Эй, ты вообще слушаешь? — Каперс обернулся и смерил меня недовольным взглядом. — Если что-то упустишь, повторять я не стану.

— Слушаю.

— Да? И что же я сказал про брусчатку? Почему Альтор Второй приказал ее заменить?

Я зависла. Кто такой Альтор? Почему его аж два? Царь? Король? Лорд-магистр?

— Потому что э-э… по легенде э-э… цвет символизирует…

Плохо, когда не знаешь да еще и забудешь! Я на госах так не напрягалась, как сейчас!

— … перемены, которые случились с… э-э…

Каперс начал недовольно притопывать лапой.

Что это значит? Ответ неверный? Черт! Можно мне помощь зала?

— В чем дело? — перебил он. — О чем ты думаешь?

— Об Альторе.

— Арина, — мне достался выразительный взгляд, — я не упоминал никакого Альтора. Тут вообще никто с таким именем не живет. Причем уже лет так триста.

Упс!

— Так о чем ты думаешь? О кайатире, что ли, беспокоишься? Не стоит. Она в безопасности. Ты сделала для нее то, чего никто не стал бы делать.

— Это ты сделал.

В горле встал ком. Каперс ведь действительно защитил не только меня, но и ее. Довел. Уберег.

— Не смеши! Ради нее я бы даже не пошевелился.

— Но тогда почему?

— Ради тебя. Тебе было важно помочь ей. Лично я до сих пор не понимаю причин для подобной заботы, но ты попросила, и я помог.

Ком в горле раздулся, словно иглобрюх. Я с трудом могла сделать полноценный вдох.

— Давай уже закончим осмотр города и продолжим путь. До моста осталось всего ничего.

Колени подогнулись. Пришлось спешно выравнивать равновесие, чтобы только не клюнуть носом землю. Каперс фыркнул. Что-то еле слышно проворчал и продолжил деловито вышагивать впереди. Забавный. И лапки-столбики забавные. И попа эта круглая.

В памяти всплыло, как он точно так же вышагивал, когда вел меня в кардарв — в безопасное место. Будто заново я услышала надменное фырканье, когда Каперс отказался от еды после Райгеновских гор, чтобы мне досталось больше. Вновь почувствовала тяжелую голову, упирающуюся мне в колено; услышала полный беспокойства голос — там, в Гайвимаре, когда Каперс не нашел меня в комнате. Вспомнила, как он испугался, стоило мне закричать на болотах, и какой у него при этом был взволнованный вид.