Во власти стихии - Григорий Бабаян

посчитали это хорошим знаком. Хотя посылали её в первую очередь, чтобы проверить, как там идут дела у Ара с Древом. Сейчас уже ни у кого нет сомнения, что Ар подвергнется глобальным изменениям, но ей это было без разницы. У неё своя задача — узнать историю Дриады и понять в чём эльфы перед ней провинились.

Как Ар и предполагал эльфы были виновниками в смерти её рода. И судя по всему это не в первый раз, когда эльфы устраивали полный захват и уничтожение кого-либо. Оборотней могла бы постигнуть та же участь. Род Дриады ничем не мог ответить и в начале считали, что это из-за их слабости, но это оказалось не так, точнее не совсем так. Их слабость заключалась в собственных законах, правилах и мироощущениях. Именно всё это в совокупности сдерживало дриад не хуже самых крепких оков. За всё время противостояние они так и не смогли позволить себе дать полноценный ответ. До последнего хотели решить всё миром, пока не стало всё слишком поздно. За всё время этой войны ни один эльф не то, что не умер, а даже не пострадал.

Уровень развития дриад так до конца и не был изучен, но первое древо жизни создали именно они, а эльфы переняли. Одно это говорит о высоком уровне развития и силы. Но дриады не использовали свои знания против эльфов и их воспринимали как назойливых насекомых, низших, которым только предстоит путь развития… Не захотели оборвать эльфийское начало в самом зародыше, а может не воспринимали их в серьёз? Кто знает. Но в итоге всё случилось наоборот.

Дриада не простит эльфов, тут Ар прав. Слишком много зверств учудили эльфы, а дриады это молча терпели. Для них сохранность леса и жизнь его обитателей была превыше собственных жизней.

Если Ар попросит Дриаду простить, то всё может получиться… В смысле, она откликнется и даст второй шанс, ведь не сможет пойти против его воли. В противном случае всё это точно бессмысленно. Не знаю, как другие, но эта дриада озлоблена на эльфов до предела. Пару десятков убила за одну только попытку вступить в контакт. Но хуже всего то, что она и Ара изменит. После подобных изменений неудивительно будет, если он сам изменит своё мировоззрение и станет очень жёстко отвечать на любые угрозы, причём на опережение. А он и так-то не подарок…

«Но мне это не важно», в который раз повторила она про себя. «Мне лишь нужно извиниться и раскаяться за всех эльфов, смиренно принять участь и любой её ответ».

Миримэ ещё несколько дней провела в библиотеке продолжая изучать прошлое эльфов и несколько раз внутренний порыв толкал её подняться и уйти прочь, понимая всю бесполезность данного мероприятия. Каждая глава в истории противостояния между эльфами и дриадами показывало первых с худшей стороны. Эльфы требовали полного подчинения, а на отказ выжигали леса, тем самым делая дриад более уязвимыми для дальнейшего их захвата. Во время пыток дриады сами убивали себя, позволяя каким-то росткам прорастать прямо в себе и судя по всему, это была мучительная для них смерть. Но даже их смерть эльфы использовали себе на благо и нашли способ, как зародить своё древо Жизни… Даже не хочется знать, чего эльфам это стоило.

Слишком много… такое невозможно простить. Да даже слов подобрать невозможно. Даже сидя здесь, в библиотеке, Миримэ не в первый раз закрыла руками глаза, чтобы прийти в себя и успокоиться от наплыва чувств.

Находясь в подавленном эмоциональном состоянии, она почувствовала дрожь земли, а следом и шум снаружи. Все эльфы засуетились, не понимая, что происходит. Землетрясение? Здесь? Сроду не было, да и живём мы не в горной местности. А значит, это удар со стороны Дриады, больше не от кого.

Первым порывом Миримэ выскочила наружу и оглянулась. Вокруг неё эльфы пытались спасти всё самое ценное, предполагая худшее. Она сама хотела бежать в третий пояс, где располагался её Дом, но остановилась и опустилась на землю. Отстранилась от окружающей суеты и села на землю прямо там, где стояла, чтобы смиренно принять уготовленную участь. В конечном счёте, именно это она сама решила несколько минут назад, и она была уверена, что древо прекрасно всё «видит».

Дрожь земли перешла и к ней, она с закрытыми глазами сидела и молча наблюдала за тем, что с ней происходит. Уже через несколько минут она заметила странность в происходящем. Это не было похожим на магический удар с сопутствующими разрушениями. Это скорее Дриада сама приступила к какой-то перестройке, Чужой её запустил? Чем же они там заняты?

Незаметно для себя, она погрузилась в свои наблюдения и заметила, что её тело как будто само бьётся в такт проходящим вибрациям, они пронизывали её на сквозь. А затем всё резко прекратилось, вот только её тело продолжало потряхивать.

Миримэ понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя и отправиться в свой Дом, чтобы уже завтра вернуться и продолжить начатое, это такая редкая возможность получить доступ ко всем секретам эльфийского рода. Ей ещё очень хотелось найти упоминание в них кьясов.

Новый день принёс сюрпризы. Первую новость, которую она узнала в доме Жизни, что Ар покинул нулевой пояс. А второе, что никаких разрушений не было и никто до сих пор так и не понял, что же происходило вчера.

Это было уже неважно. Хотя Миримэ и планировала ещё несколько дней провести в библиотеке, но сейчас она ощутила в себе внутреннюю стойкость и уверенность, что сможет преодолеть любые преграды. «А значит сегодня и отправлюсь на встречу с Дриадой. Сейчас».

Несколько часов ей понадобилось, чтобы дойти до нулевого пояса, и она продолжала углубляться в него, пока не ощутила на себе пристального взгляда. Магический фон резко возрос. Давление нарастало с устрашающей быстрой, готовое смять всё на своём пути. От такого пристального «взгляда» Дриады эльфы и погибали. Но сейчас вся это ситуация лишь вызвала улыбку. Миримэ остановилась, поклонилась и уселась на ноги. Всё это она проделала молча. Ей нечего было сказать или просить. Сейчас нет место словам.

Земля, на которой она сидела придавала ей уверенность и твёрдость. Непривычное для неё состояние, но она приняла это как данность, как будто всю жизнь с этим жила. Сняла магический щит, полностью готовая принять любой удар от Дриады.

Она сама не заметила, как по её лицу покатились слёзы. Сквозь них она и смеялась и с каждой минутой всё сильней и сильней. Боль топила