Алекто. Сокровище морганов - Жюльетт Сапфо

Этот кошмар продолжался с минуту, а потом послышался чей-то крик, и всё стихло.

До шеи Алекто дотронулись чьи-то пальцы, кто-то торопился развязать верёвку. Мешок с её головы сняли, и девушка увидела склонившуюся над нею голову.

- Мадемуазель Алекто, вы как, живы? – услышала Алекто мужской голос и окончательно поняла, что спасена. Нежданно-негаданно, в самую последнюю минуту, но спасена! Это произошло, когда она едва не простилась с жизнью: значит, Всевышний внял её молитве...

- Как вы здесь оказались? – прошептала Алекто, глядя на своего спасителя широко раскрытыми глазами.

Почему, когда она увидела Обера Видаля, испытала облегчение и радость, а не страх? Разве это не называется «из огня да в полымя»? Ведь, по убеждению маркграфа, которое разделяли его сын и центенарий, да и все остальные, выходило, что менестрель причастен к убийству тёти Арогасты и адвоката. То есть он – именно тот человек, которого Алекто должна бояться.

Обер выглядел встревоженным и утомлённым. Вокруг глаз залегли тёмные круги, черты лица заострились. Наверное, в темнице его держали только на хлебе и воде.

- Признаться, не ожидала, что вы окажетесь моим спасителем, - прибавила Алекто, не дождавшись ответа на свой вопрос.

Она глубоко вздохнула и села, потирая шею в том месте, где, как ей казалось, остался след от верёвки.

- Вы разглядели того, кто на меня напал?

Обер покачал головой:

- К сожалению, нет. Когда я его увидел, вы упали вместе с ним; я закричал – и он убежал, не оборачиваясь.

- Я бы многое отдала за то, чтобы узнать, кому перешла дорогу, - пробормотала Алекто.

- Может быть, тот, кто на вас напал, принял вас за кого-то другого, и вы напрасно тревожитесь, - пытаясь успокоить девушку, отозвался Обер.

- Слабое утешение! – воскликнула Алекто с вымученной улыбкой.

Затем лицо её приняло задумчивое выражение, а, когда она заговорила снова, переменился и её голос:

- Знаете, Обер, я совсем потеряла покой: всё думаю о том, что произошло в Бруиден да Ре много лет назад, и отчего прошлое настигло нас именно сейчас. Все эти убийства... Я не понимаю причины, которая побуждает убийцу совершать свои гнусные поступки. И мне становится страшно при мысли, что этот никому не ведомый злоумышленник всё время находится где-то неподалёку и, возможно, обдумывает очередное преступление...

- А что вы думаете о Соране? – неожиданно спросил Обер. Как оказалось, он очень внимательно слушал Алекто.

Девушка пожала плечами.

- Даже не знаю, с чего начать... На мой взгляд, он не в меру дерзок, скрытен и, возможно, не чист на руку. А иногда мне кажется, будто он замышляет что-то недоброе...

- Против кого?

- Против меня и моей матери, - тихим голосом ответила Алекто.

Теперь и Обер выглядел таким же озадаченным, какой была Алекто. Он молчал, словно осмысливал услышанное, и, задумчиво глядя перед собой, потирал пальцем переносицу.

- Он появился в Доме папоротников почти сразу после исчезновения нашего старого мажордома Мадобода, - вела дальше Алекто, будто рассуждала вслух. – Позже выяснилось, что Мадобод погиб. Никто не знает, что с ним случилось, но я уверена, что его убили. С появлением Сорана на Раденне можно также связать череду загадочных смертей. Заняв место мажордома, он поселился в Бруиден да Ре, чтобы было удобнее творить свои тёмные дела. Отравил Мартину, потом убил тётю Арогасту и, наконец, добрался до мэтра Хильдена. Не исключено, что его следующей жертвой должна была стать я, – и так бы и случилось, если бы Провидение не послало вас моим спасителем. Послушайте, Обер! Если Соран не остался ночевать у Готье, который лечил ему зубы, значит, он вполне мог напасть на адвоката, возвращавшегося из Бруиден да Ре. Он мог также выследить меня, чтобы расправиться со мной здесь, в этом безлюдном месте... Остаётся только найти ответ на вопрос: почему он убивает? Какая у него цель?

- А если предположить, что на вас напал не Соран, а кто-то другой? – высказал своё мнение Обер. – Кто ещё знает об этом месте?

Он умолк на мгновение, затем, быстро взглянув на Алекто, прибавил:

- Кто знал, что вы придёте сюда?

Алекто смотрела на него, не мигая. Смутная догадка была подобна комете – в душе осталась лишь неизъяснимая тревога. Но сейчас её очень беспокоила безопасность менестреля.

- Обер, вас станут искать по всему острову. Здесь, на скалах, вам больше не спрятаться. Единственное место, где вы можете отсидеться, пока не будет пойман настоящий убийца, это Бруиден да Ре. Под домом есть подвальное помещение, куда слуги складывают всякий хлам, но ключ от него хранится в комнате моей матушки. Я раздобуду его и впущу вас... Вам нужно только затаиться где-нибудь до наступления ночи – вот хотя бы на маяке! Вы знаете, из-за суеверий местные жители обходят его стороной.

- Там я и прятался, - кивнув, ответил Обер на предложение Алекто. – Но не уверен, что смотритель маяка был мне очень рад. Пока я грелся у его очага, он оставался на башне, избегая встречи со мной. Как это было в прошлый раз, когда во время грозы мы напросились к нему в гости. Помните?

- Ваше соседство ему придётся потерпеть всего лишь до наступления ночи, - возразила Алекто. И затем, став очень серьёзной, прибавила: - Обер, ваша жизнь в опасности: маркграф намерен обвинить вас в ещё одном убийстве. Вчера поздно вечером был убит мэтр Хильден, адвокат из Лютеции. Если бы вы не сбежали из темницы, на вас не было бы и тени подозрения. А теперь местные власти готовы отправить вас на виселицу за то, чего вы не совершали. Ноявам верю, Обер...

- Я знаю, - с благодарностью в голосе и во взгляде отозвался менестрель.

Алекто помолчала и затем, взглянув юноше в глаза, спросила:

- Кстати, а как вам удалось сбежать из темницы?

Она была готова к любому ответу, но услышанное снова повергло её в смятение, заставив усомниться в ясности собственного рассудка.

На лице Обера отразилось неподдельное недоумение.

- Вы же сами освободили меня!

Глава 20

В очаге потрескивали дрова; горько пахло дымком и прелыми травами, которые длинными лохматыми пучками свисали с деревянной потолочной балки. Внутри маяка, куда перебрались Алекто и Обер, чтобы продолжить разговор, царила такая же, как в прошлый раз, полутьма.