Стань моей свободой - Ольга Славина

Когда-то давно, в самом начале отношений, Андрей завёл разговор на детскую тему. Что я могла сказать? Что-то в своём стиле, остроумное и насмешливое, и на этом вопрос детей оказался закрыт на несколько лет. Чтобы снова открыться самым беспощадным образом из всех.

— Алиса Константиновна? — из кабинета заведующей выходит симпатичная медсестра. Интересно, у них есть лимит на улыбки? — Инга Владимировна примет вас через десять минут, извините за задержку.

— Конечно, — мрачно улыбаюсь я в ответ.

Задержка. На часах 11:30, так что это я пришла раньше, но атмосфера «Клиент всегда прав» и договорённость с Андреем способны и не на это. Девушка с опасным именем Милана скрывается за дверью, а я продолжаю дышать.

Глубокий вдох, медленный выдох.

Папа бы порадовался. Ворчал бы, конечно, но, уверена, скрывшись в своём кабинете, пустил бы скупую мужскую слезу. Вот только неизвестно когда он сможет хотя бы просто говорить, про остальное я сейчас и не думаю.

Интересно, Кир был счастлив рождению сына? Конечно, был. Ведь это — его кровь, его продолжение и главный подарок от любимой и любящей женщины. По схожим причинам счастлив и Андрей, вот только я уже чувствую, натирающие кожу запястий, браслеты.

Подняв ладони, я осматриваю их со всех сторон.

К гинекологу я поспешила, стоило начать с психолога. А лучше сразу с психиатра. Хотя была я у них лет восемь назад, не помогло, Кир со своими специфическими методами и то оказался действеннее. В отличие от ушедшего в работу отца, он приезжал, искренне интересовался не оценками, а мной. Моим настроением, моим мироощущением, моими, зачастую идиотскими, мечтами и желаниями.

Кирилл был рядом.

И разом восполнял все мои потребности — от моральных до физических. Понимал ли, как мне помогает? Не знаю. В то время Кир уже не надеялся вернуть любимую женщину, но ещё не смирился. И хочется верить, что и мне удалось ему помочь — в тот единственный раз, когда он позвонил в мою дверь, едва держась на ногах.

Когда узнал, что его Кира беременна от другого.

Но он сильный и он справился. Справлюсь ли я? Не уверена. Подвинуть конкурентов, занять место в нише, развиваться и совершенствоваться — легко. Довериться любящему человеку, думать о его счастье и родить ему ребёнка — практически невозможно.

Я всё ещё боюсь предательства, боюсь новой боли, боюсь снова оказаться брошенной и ненужной, и от осознания проблемы легче не становится. Поэтому я так цепляюсь за свою свободу, какой бы одинокой она не оказалась. И всё ещё не могу поверить, что есть человек, который со всем этим мирится.

Пусть даже Андрей — тот человек, которого я люблю. Так, как умею.

— Пожалуйста, проходите, Инга Владимировна вас ждёт.

— Иду, — прикрыв на мгновение глаза, я поднимаюсь с удобного кресла.

Я не могу, не хочу, но вытерплю.

Ради Андрея, ради себя и ради того, благодаря кому у меня уже двухнедельная задержка.

— Пятьдесят водки.

Привыкший ко всему бармен бесстрастно ставит на стойку шот и открывает бутылку. Это первый бар, попавшийся мне на глаза после того, как я вырвалась из глянцевого комфорта Преображенской клиники. Хорошо, что я на такси.

Залпом осушив шот, я шумно возвращаю его на барную стойку. Глоток обжигает, кажется, всё, от глотки до пальцев на ногах. И перехватывает дыхание, заходится пульс, а в глазах появляются слёзы.

— Может, чего полегче? — интересуется бармен, оказавшийся Андреем. Они все такие милые?

— В самый раз, — отдышавшись, я улыбаюсь, зажимаю шотом двухсотрублёвую купюру и выхожу на улицу.

Алкоголь разогревает внутренности, но не он заставляет меня улыбаться. Анемия и нервный срыв. Андрей расстроится, но… у меня как будто крылья за спиной. Словно я — самое могущественное существо в мире, и самое счастливое.

Господи, спасибо!

И пусть я понимаю, что это, в первую очередь, забота о несуществующем ребёнке, но как же хорошо! И расправляются плечи, на губах снова улыбка, а всё недомогание проходит раз и навсегда. Конечно, ведь попить железо это не девятимесячный марафон по врачам и лабораториям.

Позвонить Андрею? Он расстроится, и от понимания этого моё ликование меркнет. Да, знаю, миллионы мечтают о детях и не могут, но я… Когда-нибудь и я начну мечтать, через пять, десять или пятнадцать лет, и беременность станет лучшим из подарков, а консультанты в детских магазинах будут здороваться со мной как с родной. Когда-нибудь. А сейчас я готова ответить на всё недовольство мира, но не отступиться от своего слова.

Ведь второго шанса на жизнь у меня не будет.

И, вместо того, чтобы ехать на работу или в больницу, я иду по тенистой аллее, обнимая взглядом каждый цветок и каждое дерево по обеим сторонам улицы. И глубоко вдыхаю, стараясь вобрать как можно больше тёплого летнего воздуха, наполненного ароматом свежескошенной травы и пением многоголосых птиц.

Сев на пустую, по случаю жары, скамейку, я откидываюсь на спинку, вытягиваю ноги и ставлю таймер на пятнадцать минут. Потому что ловить момент это прекрасно, но стоит вспомнить и об остальном. Об отце, о «Саркани», о Яне и об Андрее.

И о библиотеке.

Которая, словно специально, не выходит у меня из головы. Отличная идея, превосходная, грандиозная, лучшая из всех. Была бы. Если бы не Ян. И вот вопрос, как бы мне так извернуться, чтобы и его не видеть и с библиотекой поработать?

Никак.

Скривившись, я поднимаюсь и иду к остановке, попутно вызывая такси. Всё удовольствие пропадает, стоит только задуматься о том, как может выглядеть наше сотрудничество. И, может, оно и станет плодотворным, но сколько нервов придётся извести ради этого?

У меня столько нет.

Потому что Ян будет дразнить, провоцировать и выводить из себя, заставляя меня разрываться между работой и собой. С другой стороны, когда ещё кто-нибудь решиться на такой проект? Вряд ли скоро и далеко не факт, что мне удастся в нём поучаствовать.

Да и чёрт с ним!

Обидно, конечно, а разочарование бьёт по уверенности, но сотрудничать с Яном я не стану. Разве что небо рухнет на землю, или Андрей настоит на этом проекте. И первое выглядит гораздо реалистичнее.

Хмуро покачав головой, я сажусь в подъехавшее такси и называю рабочий адрес. «Саркани», больница и дом, где меня ждёт разговор с Андреем. Серьёзный, тяжёлый и очень надеюсь, что не последний.

— … только психует. Задачи не обозначены, прибыль падает, а ей всё бы в игры играть. — Слышу я, проходя мимо двери на склад. — Для управления такой сетью нужно экономическое образование, а не курсы кройки и шитья!

Допустим, графического дизайна, но кто я такая, чтобы прерывать такой интересный разговор. И я отхожу в тень, наполовину скрываясь за открытой дверью. Подслушивать как бы нехорошо, но держать таких людей на работе ещё хреновее.