Элеанор и Грей - Бриттани Ш. Черри

Эти прекрасные глаза.

От резкости, сквозившей в его взгляде, мне вдруг захотелось как можно скорее выскочить из комнаты, но одновременно, и это казалось невероятным, мне отчаянно захотелось обнять его и сказать, что все будет хорошо. В этом новом Грейсоне ощущалась вселенская тоска ослика Иа. Словно грозовая туча клубилась у него над головой.

В нем не осталось ни капли прежней беспечности.

Но чем больше я смотрела на него, тем больше начинала понимать.

В его душе не было холодной злости. Раздраженного безразличия.

В его глазах застыла глубокая печаль.

Печаль не выражается в словах, она переполняет человека изнутри, отражаясь на его внешности. Во взгляде. В морщинках на лбу. В поникших плечах и в уголках губ.

Человеку не обязательно говорить о своей печали, чтобы его поняли. Другие просто должны внимательно приглядеться.

Всем надо порой замедлить шаг и присмотреться к окружающим.

Печаль Грея была искренней, и от нее щемило сердце.

Он продолжал смотреть на меня, не произнося ни слова.

Переминаясь с ноги на ногу, я натянуто улыбнулась.

– Помнишь, Элли Гейбл, из старших классов. Мы были…

Друзьями…

Мы дружили, Грей.

Мы были больше, чем просто друзья.

Как он мог забыть? Ведь он был рядом в самый сложный период моей жизни.

Я не могла говорить, потому что чем пристальнее он смотрел на меня, тем более неловко я себя ощущала. Неужели он и правда забыл меня? Разве такое возможно? Неужели это тот самый Грейсон, которого я когда-то знала?

Конечно, это был он. Глаза не лгут.

– Прости, неловко получилось. – Я хмыкнула, потому что всегда начинала нервно посмеиваться, когда волновалась. – Я просто подумала… – Я умолкла, давая ему возможность что-нибудь сказать.

Но он по-прежнему хранил молчание.

Скажи хоть что-нибудь, Грейсон.

– Просто… столько лет прошло, Грей. Ты отлично выглядишь! Правда. Я вижу, ты стал еще выше. – Что ты несешь, Элеанор? Мои ладони вспотели, мысли отчаянно путались в голове. – Клэр сказала, что у тебя две дочери, да? Это невероятно. В смысле, не то чтобы невероятно, ведь ты стал взрослым, а взрослые люди всегда заводят семьи. Все, кроме меня. Я все так же одинока, как маргаритка в вазе, – пробормотала я, с идиотским видом показывая ему безымянный палец.

Что это вообще означало? Одинока, как маргаритка в вазе?

Соберись, Элли.

Я откашлялась.

– Забавно, как оборачивается жизнь, да?

По-прежнему тишина.

– Что ж, думаю, ты хочешь спросить меня о моем опыте работы няней? Возможно, это покажется странным, но я с радостью согласилась бы на эту работу. Правда. В последнее время жизнь не гладила меня по головке, и эта работа стала бы настоящей поддержкой. Я не хочу рассказывать тебе свою душещипательную историю, но…

– Спасибо, этого достаточно, – ответил он. В его глубоком и низком голосе прозвучала незнакомая мне раньше хрипловатость курильщика. Да, он уже не был юношей.

Я вскинула бровь.

– Прости, что?

– Я узнал все, что необходимо.

Он говорил так сухо, что я вдруг подумала, что лучше бы он и дальше продолжал молчать. Его голос звучал монотонно и безразлично, словно он вообще был не здесь, а где-то далеко.

Я натянуто улыбнулась, и он ответил мне гримасой.

А затем отвернулся и снова уставился в окно.

Господи, как же неловко.

В моей голове крутилось множество вопросов, которые я хотела бы ему задать. Как он стал генеральным директором отцовской компании? Сколько лет прожил в браке? Как справлялся с потерей жены? О боже, он потерял жену… О, Грейсон, мне так жаль.

Я застыла на месте, не зная, что делать. Судя по всему, он не собирался больше со мной разговаривать, а то, как он смотрел на меня, словно я никогда ничего не значила для него, больно обожгло меня. Я откашлялась.

– Что ж, хорошо. Я пойду. Рада была снова встретиться с тобой, Грей. Надеюсь, все… наладится… – Я растягивала слова, надеясь услышать ответ, но лишь напрасно этого ждала. Я кивнула. – Ладно, тогда до свидания.

Я выскочила за дверь, мгновенно ощутив, как расслабилось мое тело. Я и не подозревала, какое страшное напряжение сковывало меня в этой библиотеке. Казалось, я на несколько секунд разучилась дышать.

И как такое было возможно?

Как я могла столкнуться с Грейсоном Истом спустя шестнадцать лет, а он при этом посмотрел на меня так, словно мы никогда ничего друг для друга не значили? Как он мог не почувствовать того же, что и я?

И как человек мог стоять, так свободно распрямив спину, когда вся тяжесть мира навалилась на его плечи?

Клэр удивленно взглянула на меня.

– Вы быстро. Как все прошло?

– Это было… впечатляюще. – Я печально улыбнулась ей. – Спасибо за предоставленную возможность, но не думаю, что я та, кто ему нужен.

– О. Мне так жаль это слышать. Я надеялась, что все получится.

– Я тоже.

Еще раз поблагодарив ее, я вышла из дома, пытаясь совладать с волнением и разочарованием. Вытащив телефон, я уже собралась сообщить Шай, что провалила собеседование, как вдруг до меня донеслось торопливое цоканье чьих-то шагов по тротуару.

– Элеанор! Элеанор! Подождите!

Обернувшись, я увидела бегущую ко мне Клэр.

– Да?

Клэр едва переводила дух.

– Она ваша.

– Что?

– Работа, – ответила она, распрямив спину. – Я только что разговаривала с Грейсоном, и он попросил, чтобы я отменила остальные собеседования, потому что он берет вас на работу. Его помощница, Эллисон, свяжется с вами по почте и в выходные покажет вам дом Грейсона. И…

– Я… постойте, что? – Я не верила своим ушам, потому что никак не ожидала, что после нашего общения с Грейсоном может произойти нечто подобное. – Меня приняли?

– Да, милая. – Она улыбнулась. – Должность ваша.

Я наблюдал в окно библиотеки, как Элеанор вышла из дома. Клэр догнала ее, сообщив о том, что ее приняли на работу, и когда они обнялись, я на мгновение отвернулся. Когда я снова посмотрел в окно, Элеанор забиралась в свою видавшую виды машину. Она завела мотор, звук которого напомнил мне кашель заядлого курильщика, а затем тронулась с места в этой смертоносной жестянке.

Элеанор Гейбл.

Как давно я не вспоминал этого имени, разве что мимоходом. Но теперь она словно вихрь ворвалась в мои мысли, и воспоминания из нашего детства проносились перед глазами.