Счастье малое, домашнее - Арина Ларина

Наташа вздохнула и отправила Григорию адрес. Всё же ей хотелось от жизни чего-то большего. А правильно ли это? Вдруг судьба даёт каждому ровно столько, сколько он заслуживает? Так зачем рыпаться? Или всё же рыпнуться?

Нас ведь обычно и зарплата не устраивает – мало. А вот начальство уверено, что мы стоим именно столько. Не нравится – можно уволиться. Некоторые увольняются себе на пользу, а некоторые – во вред. В жизни всё очень и очень сложно.

Перед Натальей стояла серьёзнейшая дилемма. Но по внутренним ощущениям, особенно на контрасте с «викингом», пока выигрывал Гриша.

У Маруси вечер тоже обещал быть томным. Ольга Викторовна обрядила её в некое подобие школьной формы – короткое синее платьице простого покроя с белым воротничком. Не хватало только белого передничка – и готовая горничная из незатейливых немецких фильмов. Но следовало признать, что без передничка платье смотрелось вполне пристойно и чрезвычайно шло длинноногой блондинке. Волосы она убрала в аккуратный пучок. Пришлось ещё по просьбе хозяйки немного накраситься.

– Только чуть-чуть, чтобы это выглядело целомудренно, – потребовал «заслуженный педагог».

– Целомудренно, – пробормотала Маруся. – Далось ей это дурацкое слово. Где целомудрие, а где её затея, ха! Небо и земля.

Фень, увидев любимую подружку в новом наряде, восхищённо закряхтел и задёргал ушами.

– Нравлюсь? – хихикнула Маруся. – Ты тоже красавчик. И новый ошейник тебе чрезвычайно идёт.

Зря она напомнила про ошейник. Лисёнок тут же остервенело начал скрести его лапой. Обновка ему явно была не по душе.

Вообще Фень был не совсем в духе. К вечеру он подустал, в машине его укачало, новые игрушки попрятали, обещанный бассейн с песком не приехал, одна радость – домики в его комнате поставили.

Сразу после возвращения с шопинга лис с упоением обживал новые пенаты. Он носился по этажам поставленных рядом домиков со скоростью белки, таскающей орехи. Заливисто курлыча, он прятался от Маруси, выкатываясь из неожиданных укромных местечек, и снова исчезал, затаившись где-то в уютной глубине очередного тёмного уголка.

– Надеюсь, сегодня ты будешь спать здесь, – размечталась Маруся. – И вообще просто надеюсь, что ты будешь спать. Потому что вторую такую страшную ночь я не вынесу. И да, обезьяну я тебе отдам перед сном. Сегодня ей мотай нервы, если у тебя снова будет бессонница.

Про обезьяну Фень не понял, но это было неважно. Главное – порадовать его перед отбоем, отвлечь и запереть здесь. Верхний свет Маруся решила ему на ночь не оставлять. Всё же нормальные лисы любят темноту. Смущало лишь то, что на Феня тьма действовала возбуждающе, словно его что-то щипало за тощую попу, заставляя скакать жизнерадостной блохой.

За разборками с лисёнком Маша не заметила, как наступил вечер. Снизу вкусно запахло Валиными пирожками и ещё чем-то невероятно аппетитным. Сглотнув слюну, девушка вздохнула. Наверное, ей дадут команду, когда можно ужинать. Вряд ли её посадят за общий стол. Скорее всего, мама захочет пообщаться с сыном и его девушкой. Кстати, как при наличии девицы Маруся должна соблазнять этого Колясика, было совершенно неясно. Можно и в глаз получить за такое. Тем более Ольга Викторовна сама говорила, что девица там незатейливая – деревенская, кровь с молоком. Не хватало ещё, чтобы эта красотка Марусю отлупила.

Но всё оказалось проще.

Колясик приехал без девицы, за стол Марусю позвали. Феня, кстати, тоже.

Причём наглый лис тут же полез не за стол, а на стол, едва не перебив посуду.

Когда Маруся вошла в гостиную, лисёнок уже вовсю обнюхивал яства, наготовленные для Колясика. Сам Николай ещё торчал во дворе, обсуждая с мамой какие-то хозяйственные дела.

То, что он приехал без своей рыжей, Маша видела из окна. Она совершенно случайно, да-да, совершенно случайно заметила, что он выходил из машины один.

И почему-то обрадовалась.

Хотя ей не было никакого дела до всяких там амбалов. Более того, он чем-то напоминал ей Сашу – такой же огромный, мрачноватый, самоуверенный и харизматичный. Именно харизматичный, потому что его грубо слепленное лицо тем не менее было не лишено определённого шарма. И плюс Николая заключался в том, что он пока не обещал Марусю уничтожить, если что-то пойдёт не так, как его величеству угодно.

«Ключевое слово «пока», – назидательно напомнила сама себе Маша. – Все они одинаковые. Лучше не связываться».

Но сердце билось как-то не так. И идея Ольги Викторовны неожиданно перестала казаться дурацкой.

«Балда какая, – отругала себя Маруся. – Ничему тебя жизнь не учит! Уймись! Мало тебе Саши!»

Воспоминание о Саше отрезвило и напрочь отшибло любые робкие фантазии, начавшие было рождаться в заскучавшем Марусином воображении. Но по всему выходило, что ей, оказывается, нравятся крупные мужчины. А она-то всегда считала, что идеал – это стройные, поджарые, элегантные блондины в эполетах.

– Сплошные открытия, – проворчала Маша, спускаясь в столовую, где и застала Феня за разорением ужина. Сграбастав ушастого обжору, она побежала в кухню к Вале. Угол для кормления лисёнка был выделен именно там – поближе к выходу на улицу и закутку с лотком. Правда, лис пока не понял, зачем ему лоток, и продолжал оставлять лужи где ни попадя.

– Коленька, пошли в дом, что ты всё инспектируешь и инспектируешь. – Ольга Викторовна нежно провела по спине сына. Огромный, смешной. А когда-то был крошечный, худенький, рёбрышки, как у воробья, можно было пересчитать. В детстве Колясик любил по выходным принестись в мамину комнату и с разбега бухнуться в кровать, чтобы она его почесала. Это были самые счастливые моменты её жизни. Ольга Викторовна и тогда это понимала, а сейчас чувствовала ещё острее. Никогда больше не будет такого. Если только маленький внук, похожий на её Коленьку, однажды с визгом сиганёт к бабушке и устроится у неё под боком. – Зайчик, хватит работать. Приехал к маме – расслабляйся. Пойдём, я тебя с Машей познакомлю.

– Да знаком я с твоей Машей, – пожал плечами сын.

– Ты знаешь, чудесная девочка оказалась. Такая воспитанная, даже, кажется, интеллигентная. Я читала, что животные очень тонко чувствуют людей и тянутся к хорошим. Так вот Фень просто в неё влюблён. Я даже немного ревную. Кстати, мы тут ездили за покупками, так на неё все мужчины смотрели. Вот любите вы блондинок. – Ольга Викторовна усмехнулась и потрепала Николая по голове. Еле достала, даже пришлось на цыпочки встать.

Он между тем внимательно взглянул на маменьку, пытаясь просчитать, к чему эти дифирамбы какой-то Маше. Мама была опытным психологом и тут же поняла, что оказалась слишком прямолинейна, надо тоньше и затейливее.

– Я это к чему всё… – засмущалась она.

– Да уж, – прищурился Колясик. – К чему ты это всё?

– Может быть, прибавим девочке зарплату? Она мне и про Интернет лучше твоего компьютерщика объяснила, и добрая, и отзывчивая. И вообще – мне теперь хоть не скучно. А, Колюня? Прибавим?