Викинг. Страсти по Владимиру Святому - Наталья Архипова

– Так, князь!

– Я князь, дядя. Князь!

– Ты глупец, но на Киев идти придется, – проворчал себе под нос Добрыня.

Позже Владимир подошел к сидевшему в стороне Добрыне:

– Почему ты против похода на Киев?

– Я не против, просто рано, ты не готов. И я не готов.

– Почему? Смотри, какая силища.

– Что ты будешь делать с Ярополком, если победишь?

Князь снова с удовольствием рассмеялся:

– Я возьму Киев и буду править! Ты же этого хотел?

– Я спросил не о Киеве, а о его князе, твоем брате. Что ты сделаешь с Ярополком, если победишь?

– Я одолею его в поединке у всех на виду, если Ярополк не погибнет в бою.

– Владимир, Ярополк не варяг, хотя его предки варяги. Он не станет с тобой биться. Неужели ты не понимаешь, что в Киеве совсем не та власть и иные законы, чем у Харальда на острове? Если хочешь навязать свои, победить мало. Прежде чем делать хоть шаг в сторону Киева, ты должен решить для себя, как поступишь с братом. Его нужно убить в любом случае, даже если честного поединка у всех на виду не будет. Ты меня понимаешь? Это не месть, а самосохранение. Если Ярополк останется жив и даже будет своей участью доволен, всегда найдутся те, кто отомстит за него.

Добрыня поднялся с камня, чтобы уйти.

– Но, дядя, если он уступит власть и попросит прощения?

– Взять Киев по праву сильного и победить Ярополка в поединке – не одно и то же. На Руси любят обиженных и норовят помочь им. Ты думаешь, почему я натравливал тебя на Рогволода и Полоцк?

– Ради его дочери?

– Глупец! Когда по вине Ярополка погиб Олег, ты имел право мстить и смог бы сделать это, не нажив врагов, во всяком случае, многих врагов. Но ты был юн и слаб. А потом только нападение самого Ярополка на тебя могло дать тебе право в ответ захватить Киев после победы над ним. Я ждал, что он пойдет на тебя в прошлом году, и это было бы для тебя хорошо. Эка невидаль – обиженная невеста! Кто признал бы это поводом, достаточным для мести? Но Ярополк нерешителен, а Свенельда уже нет. Киевский князь проглотил обиду, и у тебя нет повода нападать на него. Потому Киев будет стоять за своего князя.

– Но если я его одолею, Киеву придется встать под меня.

– Ты не Вещий Олег, убивший киевских князей прямо в их доме, да и Киев уже не тот.

Если честно, Владимир не вполне понимал дядю. Добрыня мечтал отомстить за свой погубленный род, мечтал захватить Киев, а сейчас, когда такая возможность появилась, вдруг проявляет нерешительность. Какая разница, как Владимир захватит Киев, главное захватить, а киевляне подчинятся сами.

– Что же делать?

– Не знаю, пока не придумал. И молчи о нашем разговоре, даже Рагнару ничего не говори, слышишь?

– Ты не доверяешь Рагнару? – нахмурился Владимир.

– Доверяю, просто пока никому ничего не стоит знать. Да и сам забудь. Иди на Киев, князь Владимир Святославич, остальное мое дело…

На Киев!

Поверив в удачливость младшего из Святославичей, за ним увязалось множество желающих поживиться, просто размять косточки и тех, кто надеялся получить место рядом с новым князем.

Впереди шли варяги, не сомневающиеся ни в чем, потому и остальным не приходило в голову, по какому праву князь Владимир Святославич собирается воевать Киев у своего старшего брата Ярополка Святославича, который ничем его не обидел и на киевском престоле сидел как наследник князя Святослава Игоревича.

Но еще раньше войска в Киев отправились нужные люди – среди киевлян искать тех, кто готов переметнуться к будущему князю и предать нынешнего. Послал этих нужных людей уй Владимира Добрыня Никитич. И не было в таком поступке ничего необычного. Как же иначе, если существуют два права – право силы и право предательства. Второе Добрыня взял на себя. Цель оправдывала средства – на кону были Киев и вся Русь.

Идти предстояло привычным торговым путем с волоками через Касплю из Двины в Днепр, а там до самого Киева.

Но едва двинулись вверх по Двине от Полоты, как отправленные вперед разведчики принесли дурную весть: перед Гнездово их ждут. Князь Ярополк Святославич не пришел на помощь Рогволодовичам, но он вовсе не желал допустить младшего брата на свои земли.

– Дружина меж Двиной и Днепром стоит. Не пройти, – сообщил разведчик.

Но нашлись те, кто знал все реки-протоки, подсказали, что можно и не ходить до волоков на Гнездово, а спуститься по небольшим рекам – Улле, Бобру – до самой Дручи, а уж по ней и до Днепра много южней того места, где их ждут.

И снова драккары пробирались страшно петлявшими речками, а пешие месили грязь и продирались сквозь подлесок, спрямляя путь.

Но на Дручи их ждала новая неприятность. Предателей всегда и везде хватало, кто-то предавал полочан и киевлян, а кто-то самого князя Владимира.

– Князь, здесь нас тоже ждут. Видно, предупредили, как мы будем идти.

Неудивительно, что Ярополковы воеводы по Днепру прошли быстрей, чем Владимир со своей ратью по мелким речкам и с волоками.

Выгрузились, встали, а что делать дальше, не знал никто.

В дело вступил Добрыня Никитич. Немного погодя ему донесли, кто стоит во главе противников, дядя Владимира только усмехнулся:

– Ярополк тебе подарок сделал, Владимир.

– Чем?

– А Блуда прислал, да еще и во главе тех, кто против христиан! Убрал из Киева недовольную христианами часть дружины…

– Что это нам даст?

– Блуд злато и серебро любит, а еще чтоб его почитали. Злата у тебя после Полоцка достаточно, отправляй подкуп к Блуду.

– А если они то злато возьмут, а все равно не уступят?

– Тогда разобьем и все обратно отнимем.

Владимир не понимал:

– Мы и без того можем разбить.

Но, подумав, решил, что дядя прав. Негоже людей терять там, где можно сохранить. Кивнул:

– Отправь надежных людей к Блуду.

– У меня ненадежных нет, – поморщился Добрыня.

Битва на Дручи показалась войску князя Владимира детской игрой, подняв настроение после тяжелых волоков и обнадежив.

Владимир чувствовал себя мерзко.

Насколько же лучше у викингов, жестоко, даже зверски жестоко, но понятно: убей или будешь убит. А здесь бесконечное предательство.

– Почему они предают своего князя?

Добрыня объяснил, словно неразумному ребенку: