Эволюция: Неопровержимые доказательства - Джерри Койн

Некоторые креационисты возражают, что несовершенная конструкция не может служить аргументом в пользу эволюции. По их мнению, сверхъестественный божественный творец мог, несмотря на свою божественность, создать несовершенные черты. В своей книге «Черный ящик Дарвина» (Darwin's Black Box) Майкл Бехе, поборник идеи разумного замысла, заявляет, что «черты в строении живых существ, которые поражают нас странностью, Творец мог создать по каким-то своим причинам, например из эстетических соображений или ради разнообразия, чтобы показать свое могущество, или с какими-то практическими целями, которые мы пока не поняли, или по каким-то непостижимым причинам. Или, возможно, без каких-либо причин». Ответ неточный. Да, высший творец вполне мог руководствоваться непостижимыми для нас мотивами. Но особенно неудачные конструкции, которые мы наблюдаем в природе, получают объяснение, только если они произошли от предковых форм. Если божественный творец, создавая биологические виды, все-таки руководствовался какими-то постижимыми причинами, то одна из них наверняка сводилась к тому, чтобы обмануть биологов и придать организмам такой вид, будто они сформировались в ходе эволюции.

Изолированные вулканические острова южных океанов входят в число самых уединенных мест на Земле. На одном из них, острове Святой Елены, расположенном на полпути между Африкой и Южной Америкой, провел последние пять лет своего английского плена Наполеон, высланный из Европы. Но еще больше прославились своей изолированностью острова архипелага Хуан-Фернандес: это четыре крошечных клочка суши, общая площадь которых составляет всего 64 кв. км. Архипелаг находится в 650 км к западу от Чили. Именно на одном из этих островов когда-то в полном одиночестве жил высаженный на сушу моряк Александр Селкирк, прообраз Робинзона Крузо.

Шотландец Александр Селкрейг (таково изначальное написание его фамилии) родился в 1676 г. и отличался вспыльчивым нравом. В 1703 г. он ушел в море штурманом на британском капере Cinque Ports, отправленным грабить испанские и португальские суда. Встревоженный безрассудством капитана, которому был 21 год, и ветхим состоянием самого корабля, Селкирк потребовал, чтобы его высадили на сушу, когда судно остановилось, чтобы пополнить запасы воды и продовольствия у берега острова Мас-а-Тьерра, входившего в архипелаг Хуан-Фернандес. Селкирк рассчитывал, что с острова его вскоре подберет какое-нибудь другое судно. Капитан согласился, и Селкирк добровольно остался на острове, взяв с собой лишь одежду, одеяла, кое-какие инструменты, кремень, табак, чайник и Библию. Так началось его отшельничество, которое затянулось на четыре с половиной года.

Мас-а-Тьерра был необитаемым островом, и, кроме Селкирка, из млекопитающих там жили только козы, крысы и кошки, да и то всех их завезли туда моряки, побывавшие на острове ранее. Однако, проведя некоторое время в одиночестве и депрессии, Селкирк приспособился к новым обстоятельствам. Он охотился на коз, собирал моллюсков, питался фруктами и овощами, выращенными его предшественниками, разводил огонь, добывая его трением кусков дерева друг о друга, шил себе одежду из козьих шкур, а крыс отваживал, приручив котят от диких кошек и поселив в своем жилище.

В 1709 г. Селкирка наконец спасло английское судно, которым, как ни странно, управлял моряк, некогда служивший на Cinque Ports шкипером. Экипаж был поражен видом дикаря в козьих шкурах, так долго прожившего в одиночестве, что он почти разучился членораздельно изъясняться. Селкирк помог нагрузить корабль козлятиной и фруктами и отправился в обратное плавание в Англию. По возвращении домой он рассказал о своих приключениях литератору Ричарду Стилу, и тот написал очерк для журнала «Англичанин». Эта история получила известность и, по слухам, вдохновила Даниэля Дефо на создание «Робинзона Крузо»{21}. Однако Селкирк так и не сумел привыкнуть к спокойной жизни на суше. В 1720 г. он снова вышел в море и через год скончался от лихорадки неподалеку от побережья Африки.

История Селкирка была вызвана непредвиденным стечением обстоятельств, времени и темперамента. Однако непредвиденные обстоятельства повлияли и на более масштабную историю: на флору и фауну архипелага Хуан-Фернандес и других подобных островов. Ибо, хотя Селкирк этого и не знал, Мас-а-Тьерра (теперь носящий название острова Александра Селкирка) был населен потомками предыдущих изгнанников, робинзонами из числа птиц, растений и насекомых, которые случайно отыскали путь на остров за тысячи лет до Селкирка. Сам того не ведая, он жил в лаборатории эволюционных изменений.

В наши дни три острова архипелага Хуан-Фернандес представляют собой живой музей редких и экзотических растений и животных, многие из которых эндемичны, т. е. свойственны только данной местности и больше нигде в мире не встречаются. В их числе пять видов птиц (включая находящегося на грани исчезновения гигантского 12-сантиметрового ржаво- коричневого, эффектного фернандесского огненношапочного колибри (Sephanoides fernandensis), 126 видов растений (в том числе многие причудливые виды семейства подсолнечниковых), морской котик и целая компания уникальных насекомых. Ни в одной похожей местности в мире не собралось столько эндемиков сразу. Однако остров примечателен и тем, чего на нем нет: на нем не водится ни единого местного вида амфибий, рептилий или млекопитающих, групп, которые повсеместно встречаются на всех континентах мира. Подобные особенности фауны океанических островов – наличие причудливых и процветающих видов-эндемиков, в которой главные группы поразительным образом отсутствуют, на океанических островах повторяется снова и снова. И, как мы убедимся, такие особенности представляют собой весомое доказательство эволюции.

Первым пристальное внимание на подобные особенности островной фауны обратил сам Дарвин. В юности, в ходе путешествий на корабле «Бигль» и обширной переписки с учеными и натуралистами, он понял, что эволюция необходима, чтобы объяснить не только происхождение и формы растений и животных, но и их распространение по земному шару. Это распространение вызывало множество вопросов. Почему на океанических островах такие странные и обедненные флора и фауна в сравнении с материковой? Почему почти все местные млекопитающие в Австралии – сумчатые, в то время как в остальном мире преобладают плацентарные? И, если все эти виды были созданы, почему творец заполнил отдаленные края со схожим климатом и местностью биологическими видами, которые по форме похожи между собой, но на поверку различаются более фундаментальными особенностями?