Битва с Непознаваемой - Константин Мзареулов

Космос не просто бесконечен — это банальность. Космос чересчур бесконечен. Миллионы кораблей, одновременно слоняющихся по Галактике, имеют очень мало шансов встретиться. Разве что специально ищут такого рандеву. Вспомогательный корвет «Собака Баскервилей» искал чужие корабли и — такое случалось, пусть не часто, — благополучно их находил.

Уже неделю шесть мужчин со сложными характерами, запертые в паршивом кораблике, патрулировали подступы к Алефу. Дважды в опасной близости появлялись корабли недружественных государств, но желания связываться с «Собакой» не проявляли. Хотя патрульный рейдер отнюдь не с каждым настоящим корветом силой потягался бы. Проще сказать, военные положили глаз на весьма средненькое судно, заглянувшее на свою беду в окрестности Дзеты Геркулеса. Несмотря на протесты владельца, корабль мобилизовали, посадили команду из офицеров запаса и отправили выполнять общечеловеческий долг.

Вахта борт-инженера старшего лейтенанта Машукевича начиналась в 8.00 утра. По часам Кракенбурга это соответствовало примерно половине двенадцатого, так что Андрею не пришлось ломать привычный биологический цикл. Если бы вдобавок капитан пореже устраивал учебные тревоги, так вообще получился бы курорт, а не служба.

Прибыв на мостик, Андрей обнаружил избыток членов экипажа, что наводило на подозрения о возможных осложнениях. Велимир Эльцвейг, в недавнем прошлом — владелец «Собаки», свирепо глядел на механика Тома Феррари.

— Ничего не могу сказать, — меланхолично проговорил Том, затем кивнул вошедшему Андрею и добавил: — И он тоже не поможет.

— Толку от вас! — зашипел Эльцвейг. — Пока я один кораблем управлял, никаких поломок не случалось!

— Рано или поздно все ломается. — Сделав этот глубоко философский вывод капитан-лейтенант Феррари обратился к старшему лейтенанту Машукевичу: — В общем, принимай вахту. Происшествий не было, но час назад дальний локатор накрылся сам знаешь каким местом. Капитану пока не сообщали, Юджин обещал устранить неисправность.

Отказ гравилокатора семейства «длинная рука» означал, что «Собака Баскервилей» стала близоруко-подслеповатой. В период угрожающего положения подобные шуточки фортуны особенно неприятны. Если начнется Большое Веселье, неприятельские дроны получают шанс незаметно выйти на дальность неотразимого удара. Может, уже стреляют, а мы не знаем…

— А что в большом мире творится? — осведомился Андрей, стараясь не выдать волнения.

— В сотне световых лет какая-то мелочь шарохлопилась, — сообщил Том. — Вроде бы не в нашу сторону держали курс. Но кто их знает, куда корвет за полтора часа добежит.

— Ты же говорил, авария час назад случилась.

— Час назад я заметил, — смущенно уточнил капитан-лейтенант, призванный на сборы с большого прогулочного лайнера. — Моторы пыхтеть начали, я с ними долго возился, пока не восстановил настройки. А потом гляжу — другое хозяйство сигналит о неполадках.

Старшина запаса Эльцвейг принялся бормотать матерные причитания. По словам корабельного владельца, беды преследовали его неотступно. Сначала подвернулся выгодный на первый взгляд фрахт. Однако в порту назначения пришлось торчать почти неделю, так что чуть ли не весь барыш улетучился на оплату стоянки. Когда он все-таки выбил подряд на разовую перевозку почты, за ним погнались какие-то придурки из имперского флота. Убегая от преследователей, Эльцвейг надорвал главный генератор, поэтому пришлось идти на вынужденную, но ближайший космопорт Солнечного Союза принимать отказался, а буксир пограничников потащил его почему-то на Калиюгу, где ждал приказ о временной конфискации гражданского судна для нужд военного флота, и теперь он всего лишь навигатор на собственном корабле, причем ему даже офицерского звания не дали…

— Не забывай, что военные бесплатно подлатали твое корыто, — весело напомнил, вваливаясь в рубку, старший лейтенант Юджин Плахо. — Колитесь, падлы, что стряслось.

Том показал на мертвый монитор и сообщил, что стандартные тесты неисправностей не выявили. Юджин проворчал: дескать, не в железе проблема. Закрыв окна диагностики, физик полез в корневой каталог.

— Эй, нечего в системе ковыряться, — заорал Эльцвейг. — После тебя придется заново инсталлировать… Как у тебя получилось?

«Длинная рука» заработала, показав обстановку в радиусе двухсот световых лет. На голограмме светились белыми точками около сорока звезд и край Облака Алеф, зелеными — чужие корабли, красными — свои. Своих было немного — только торпедоносец военного флота, пограничный корвет и несколько вспомогательных вроде той же «Собаки». Чужих набежало штук двадцать. Приглядевшись, Том сообщил:

— Вон те три заметно передвинулись. Ладно, вахта сдана. Я пошел.

— Приятных сновидений, — хохотнул Андрей, садясь к пульту. — Вахту принял… Что там случилось, Юджин?

В мирной жизни доктор наук Плахо работал в обсерваториях, месяцами зависал в пустоте наедине с приборами, так что любые неполадки были ему хорошо знакомы. После призыва он стал гипермастером на «Собаке Баскервилей» — должность абсолютно лишняя, поскольку ветхая посудина в гиперпространство входила крайне редко, к тому же расчеты прыжков делал компьютер. Функции старшего лейтенанта Плахо сводились к борьбе с глюками устаревшей процессорной матрицы.

— Приемник отключился, — зевнув, сообщил Юджин. — То ли сбой в программе, то ли чьи-то шаловливые ручонки поработали.

— Кому-то, наверное, захотелось поскорее вернуться в базу — вот и выключил обзор, — громко предположил Андрей.

Понимая, на кого падают очевидные подозрения, Велимир выразил гневное негодование:

— Ага, вот-вот стрельба начнется, а тут какой-то баран ослепил корабль. Поймаю — ноги выдерну… Юджин, не в службу, а в дружбу, проследи, с какого терминала прошла команда на останов локатора.

Навигатор и гипермастер затихли за спиной. Включив тихую музыку, Андрей просматривал схему звездной обстановки. По существу, это была та же дополненная реальность, которую он использовал на охоте полмесяца назад. Компьютер суммировал и выдавал на сводную голограмму сведения, поступавшие с бортового локатора, с других кораблей, стационарных гравилокаторов и командного пункта сектора.

«Собака Баскервилей» дрейфовала кормой к Солнцу, находясь примерно на четыреста световых лет ниже (или южнее — такие понятия в космосе относительны) плоскости Солнечной системы. Выше корабля распростерлось Облако Артемиды, по левому борту проплывало скопление Конус, впереди лежали недружественные государства Шоббихель и Оххо-Яшир. Ниже, то есть под брюхом «Собаки», на расстоянии в полторы сотни светолет находилось Облако Алеф — свалка черных дыр и молодых звезд, где было полно планет, сформировавшихся менее четверти миллиарда лет назад, а потому невероятно богатых активными изотопами.

Широкая часть Конуса с давних пор принадлежала Солнечной Державе, но дальний конец, где кластер сужался, люди уступили коштам — молодой расе планеты Редкош. Негуманоиды-кошты считались надежными союзниками, поскольку без поддержки человечества мгновенно были бы вновь колонизированы еще более негуманоидными шобби или яшками. Маленькое слабое государство — дюжина корветов при трехмиллиардном населении — производило много биохимической экзотики, а также предоставило земным корпорациям концессии на добычу весьма полезных ископаемых. Неудивительно, что соседи страстно желали вернуть эти двадцать звезд, чему сильно мешали гарнизоны войск ССМ.