Солнечный удар в сердце - Ксения Любимова

– А вот этот предмет вам незнаком? – Эрик достал из кармана нож.

– Нет, – ответила женщина, внимательно осмотрев вещицу. – Видать, дорогой. Я однажды видела подобные, когда летала в Турцию отдыхать.

– Значит, не знаете. Что ж… Тогда напишите ваш адрес и номер телефона.

– А чего их писать? Я здесь живу.

– И зарегистрированы здесь же?

– Нет, прописка у меня в другом месте.

– Вот ее и напишите.

– А зачем, если я по тому адресу все равно не появляюсь?

– Так положено.

– Ну, раз положено… – женщина вздохнула. – Значит, положено.

– И последний вопрос, – сказал Эрик, убирая листок в карман. – Вы не заметили, Георгий Семенович в последнее время не изменился?

В этот раз женщина молчала долго. Было видно, что в ее голове бегают одна за другой мысли.

– Даже и не знаю, что сказать, – наконец, ответила она. – Я ведь почти не встречала его в течение дня, поэтому мне трудно судить…

– Нам нужно только ваше мнение, – подбодрил ее сыщик. – Субъективное и непредвзятое.

– Что-то там было, – кивнула она, собравшись с мыслями. – В те минуты, когда он попадался мне на глаза, я замечала за ним какое-то беспокойство.

– Беспокойство, вы говорите?

– Мне так показалось, во всяком случае. То он веселый, а то вдруг уставится на кого-нибудь из домашних странным взглядом. И смотрит, смотрит…

– Что вы называете странным взглядом? – поинтересовался Голубев.

– Сложно сказать… То ли оценивающе, то ли сострадательно. Не знаю…

– Интересно… – протянул Эрик. – Новое толкование Гошиной задумчивости. Значит, что-то точно было. Но вот почему об этом умолчал Анатолий?

– Может, и вправду не заметил? – сказала Мариша.

– Вот в это я поверю в последнюю очередь, – сыщик усмехнулся. – Он человека насквозь видит. Натура у него такая. Вот если ты, Маришка, попросишь его что-нибудь о себе рассказать, он сообщит о тебе все, вплоть до того, какова цена твоих джинсов.

– Не знаю… – с сомнением протянула девушка. – Мне кажется, ты преувеличиваешь.

– Вы про Толика говорите? – вдруг спросила Марта Игоревна.

– Да, про него.

– Хороший парень. Всегда поздоровается, поблагодарит за обед, а ведь таких сейчас совсем немного. Я вам больше не нужна? А то мой рабочий день уже кончился. Мне хотелось посмотреть сериал.

– Сейчас пойдете, – кивнул Эрик, – только ответьте на последний вопрос: какие отношения были между Верой Николаевной и Георгием Семеновичем?

– Замечательные! – ни на секунду не задумавшись, ответила женщина. – Такие пары еще поискать нужно. Что они, что девочки, замечательные люди!

– Спасибо за разговор, – поблагодарил ее сыщик.

– Если что – спрашивайте еще, – отозвалась она и торопливо вышла из кухни.

– По-моему, у нее все замечательные, – сказала Мариша, глядя вслед женщине. – Очень сложно полагаться на ее мнение.

– Это – да! Но самое ценное в ее показаниях, что и она заметила странное состояние Гоши. И мне очень хотелось бы знать, в чем здесь дело. Пока у меня только одна идея – бизнес. Но вполне возможно, что всплывет что-то еще.

Еремей вошел в кабинет, не торопясь, даже несколько вальяжно. Он огляделся по сторонам, тяжело вздохнул и сел на диван.

– Бедный мой друг! – сказал он и покачал головой. – Разве думал я, что переживу тебя!

– Откуда такие печальные мысли? – поинтересовался Эрик.

– Все оттуда! У меня целый букет болезней. И повышенное давление, и холестерин, и камни в почках! А Гоша был здоров, как младенец. Каждый год проходил обследования, да еще не по разу. Спортом занимался, не курил. В общем, образцовый мужчина. А я… Пузо отрастил, на второй этаж поднимаюсь с одышкой, когда в последний раз бегал – уже и не помню. В школе, наверное. И зачем я такой нужен… – он замолчал и посмотрел на сыщика.

– Кому? – решил уточнить тот.

– Родине своей, – ответил Еремей. – Так вот я и спрашиваю себя, почему я – такая развалина – жив, а Гоши уже нет? Ужасная несправедливость.

– Вы бы предпочли, чтобы вместо Георгия зарезали вас? – ухмыльнулся Голубев.

– Что вы глупости говорите! – обиделся мужчина. – Я бы хотел, чтобы все были живы и здоровы.

– Мы так и поняли, – успокоил его Эрик. – А теперь прекратите сожалеть о том, что уже произошло, и помогите нам найти убийцу вашего друга.

– Да, да, конечно, я готов. Наверное, я должен рассказать, как провел утро?

– Если можно…

– Проснулся я около восьми, – стал перечислять Еремей. – Пока умылся, пока заправил кровать… Лена принесла мне завтрак. В половине девятого я решил зайти к Гоше, пригласить его пройтись по саду. Вышел в коридор и сразу наткнулся на Ирину. Она как раз выходила из кабинета Гоши, а он говорил ей что-то по поводу бандероли. Я решил узнать у нее, чем занимается мой друг, чтобы лишний раз его не тревожить – Гоша не любил, когда его отвлекали во время работы. А она ответила, что проверяет договора. Не хочет ли он прогуляться, поинтересовался я. А Ирина ответила, что он уже гулял. И сейчас собирается поработать. Он велел ей прийти примерно через час, забрать договора на доработку, а пока попросил его не беспокоить. Ну, я и вернулся в комнату. Решил немного поваляться, а через час наведаться к Гоше.

– А почему вы не пошли в сад один?

– Я не люблю прогулки в одиночестве. Мне обязательно нужен собеседник.

– Но ведь валялись в кровати вы в одиночестве?

– Конечно, – ответил он и почему-то покраснел. – Когда я лежу, то обычно мечтаю. И здесь мне собеседники не нужны. Другое дело – прогулки.

– И о чем мечтали?

– Так… – мужчина замялся. – Правда, в полной мере помечтать не удалось.

– Почему? – удивился Эрик. – Что помешало этому замечательному процессу?

– Ирина работа, будь она неладна! – в сердцах выругался Еремей.

– А при чем здесь Ирина? – влезла Мариша.

– Так она живет у меня за стеной. А стены довольно тонкие. Это вам не Гошин кабинет! Так она, как начнет печатать, так долбит, словно дятел, без перерыва. Я даже подушку на голову положил и все равно все слышал! Раньше такого безобразия не было! И зачем Гоша притащил эту женщину в свой дом?

– Работать, – наставительно заметил Голубев. – Он же потянул ногу и был вынужден трудиться дома.

– Да знаю я, – раздраженно махнул рукой Еремей. – Но зачем было селить ее в соседнюю со мной комнату?

– Видимо, для удобства.

– Для чьего удобства?