Петля Путина. Разбор полетов за 10 лет - Александр Костин

Не менее, чем Беслан, потрясли Россию события, происходившие во второй половине 2004 года и в начале 2005 года, связанные с так называемой «монетизацией натуральных льгот», то есть с попыткой заменить натуральные льготы для ветеранов, инвалидов, пожилых людей и ряда других категорий граждан денежными выплатами. Проект соответствующего федерального закона был подготовлен в министерствах, возглавляемых Г. Грефом, А. Кудриным и М. Зурабовым, активное участие в его разработке принимал вице-премьер А. Жуков. Законопроект, внесенный для предварительного изучения в Думу в июне 2004 года, вызвал резкую критику не только со стороны оппозиционных партий и, прежде всего, КПРФ, но и депутатов от правящей партии «Единая Россия». Однако после внесения в законопроект свыше тысячи поправок закон все-таки был принят большинством из 304 депутатов. Почти все эти депутаты входили во фракцию «Единая Россия».

После принятия закона в Совете Федерации, он поступил 9 августа 2004 г. на подпись президенту. Президент не воспользовался своим правом вето, хотя к нему поступило несколько обращений с призывом наложить вето на данный проект. Президент никак не комментировал новый закон, полагая, что наступил момент для окончательного завершения перестройки социальной системы, оставшейся в наследство от якобы изжившего себя советского социализма.

22 августа, находясь в отпуске в Сочи, В. Путин подписал Закон № 122, который должен был вступить в силу с первого января 2005 года. Из более чем тридцати миллионов льготников с вступлением в силу Закона № 122 свыше 20 миллионов льготников существенно пострадали и только около 10 миллионов человек, главным образом жители сельских районов, могли выиграть, поскольку они не могли ранее реализовать имеющиеся у жителей крупных городов натуральные льготы, такие, например, как бесплатный проезд в городском транспорте.

В январе 2005 года с вступлением в силу закона по стране прокатилась волна массовых манифестаций с требованием отмены непопулярного закона, отправки в отставку правительства, или увольнения отдельных его членов, а так же самого В. Путина («Россия без Путина»). Наиболее активно акции протеста против «Закона геноцида-122» проходили в Москве, городах Подмосковья и в С. — Петербурге. Авторитет президента катастрофически падал, президентом и правительством России, руководством столичных городов были приняты срочные меры по дезавуированию скандального Закона № 122, но до конца года в стране не утихали страсти «по монетизации». «Деньги добавили, льготы вернули, но число недовольных в стране увеличилось», — подвела неутешительный итог популярная газета «Аргументы и факты». «Правительство сдалось под натиском митингов и демонстраций пенсионеров, охвативших значительную часть территории России», — писала газета «Время новостей».

Комментируя результаты январских опросов общественного мнения, известный социолог Ю. Левада писал: «Правящие структуры всерьез подмочили свою репутацию, особенно правительство и местные власти. Такого провала не припомню за последний десяток лет. И ведь никаких внешних причин к тому не было — ни войны, ни кризиса, ни дефолта, при которых от власти требуются сверхэкстренные меры. Нынешние волнения были ожидаемы: на это указывали ежемесячные социологические опросы прошлого года. Однако всем было сказано, что положение хорошее, денег в казне много, сделаем лучше для всех. Но получилось наоборот. Стало быть у власти потеряна связь с реальностью. А это уже действительно опасно».[86]

К осени 2005 года по инициативе В. Путина была разработана система так называемых, «национальных проектов», которая должна была сгладить разрушительные последствия проекта «монетизации льгот» и понемногу восстановить упавший рейтинг президента. Был создан Совет по реализации приоритетных проектов, который возглавил Дмитрий Медведев, незадолго до этого назначенный Первым вице-премьером. Одновременно с ним на пост Первого вице-премьера был назначен также министр обороны Сергей Иванов. Многие наблюдатели оценили эти назначения как выдвижение на политическую сцену возможных преемников на пост президента России в 2008 году и как видим, не ошиблись. Работая в течение двух лет в Совете по реализации нацпроектов, Д. Медведев очень скоро превратился в публичного политика, рейтинг которого медленно, но верно приближался к рейтингу самого В. Путина.

Ну, а что же с культом личности Путина? А может его вовсе не было? Вот как об этом пишет Екатерина Тошина (Санкт-Петербург): «Оснований для культа в современной политической реальности нет. Путин заурядная торговая марка корпоративно-криминальной элиты, которой никакой культ вроде бы не нужен. Однако факт: СМИ неуклюже, но верно пытаются доказать народу, что и культ и усиление власти у нас имеются. Причем делается это не с целью создать через констатацию следствия недостающую причину. Никто, понятно, не собирается усиливать государство посредством сообщений о сортах помидоров, кафе-барах и детях, названных именем полковника Путина. Пиарщики оповещают народ о культе, тупо копируя внешнюю символику предыдущих исторических прецедентов подобного рода и даже не трудясь организовать собственно культ. Народ убеждают, что вокруг него со скрежетом ворочаются страшные молохи сильной власти, в то время как от власти давно остались одни лохмотья.

Путин — это Брежнев, который по непонятной на первый взгляд причине решил прикинуться Сталиным. Российское государство постепенно отмирает, уступая место власти корпораций. Задача последних — быстрое и эффективное освоение ресурсов, оставшихся от хозяйства СССР. Элита не заинтересована в долгосрочных бизнес-проектах. Значит, ей нет нужды заботиться об усилении государства, могущем эти проекты поддерживать. Закон необходим для защиты капиталовложений. Но если твой бизнес заключается в быстром опустошении мешка, который тебе дали временно подержать, то зачем этот закон нужен? Напротив, подобный стиль обогащения, прежде всего, нуждается в подкупе тех, кто даст мешок, и тех, кто в нужный момент вежливо отвернется. Иными словами — стиль современного российского бизнеса по определению предполагает уничтожение государства, права и правового сознания. Тем, кто наивно полагает, будто большой бизнес захочет легализовать свои капиталы, и потому пытается пролоббировать исполнение хоть каких-то законов, я предлагаю ознакомиться с опытом наркотеррористического государства Колумбия. И окончательно прозреть. Колумбия закономерный итог развития государства с криминально-олигархическим устройством. О «законности», «праве», «социальных гарантиях» и тому подобных фантомах там даже говорить не модно. Людей в Боготе убивают прямо на улице при большом скоплении народа, после чего неторопливо сворачивают за угол. В тюрьмах без суда, следствия и даже обвинения люди томятся годами. Крестьян сгоняют с земли целыми деревнями, превращая в передвижные колонии нищих. Дети-наркоманы и дети-алкоголики у всех на глазах медленно умирают на улицах столицы. Страна поделена между сферами влияния групп интересов, каждая из которых совмещает в себе функции бизнеса, государственного управления, связей с миром, полиции, исполнения наказаний и подготовки вооруженных сил. Государство в этой стране не является даже одной из корпораций. Оно — готовое к услугам любой из них пиар-агентство, которое по сходной цене легитимизирует любую акцию криминальных баронов.